По спине пробежался холодок. Они говорили обо мне.
– Мои чувства к тебе не зависят от ее выбора, – ответил колдун спустя мгновение.
Чувства? Этот холодный мужчина со злыми глазами говорил о чувствах? Как все же странно. И разве они не чуют, что я рядом?
– Сегодня, – повторил Мануэль, после чего послышались удаляющиеся шаги. Я облегченно вздохнула, будто боялась, что меня застукают за подслушиванием. И нахмурилась от осознания, что меня беспокоят такие мелочи. Необходимо найти Данэйла. Он словно самый вкусный в мире наркотик, дарующий наслаждение.
– Наслаждение, – произнесла я вслух. Это слово мне нравилось и раньше, но сейчас обрело какой-то новый оттенок. Горечи. Кто-то дарил мне его, а затем отбирал.
Шкаф, который оказался замаскированной дверью, отъехал в сторону, и в комнату вошел колдун. Мануэль совершенно не был удивлен, увидев меня. Мне показалось, что он даже рад. Впервые в его взгляде читалось веселье.
– Тебе уже лучше? – спросил он.
Я нахмурилась еще больше.
– Конечно, нет! Мне становится лишь хуже. Где Данэйл?
При упоминании вампира колдун закатил глаза и подошел к барному столику.
– Милая Делия, – проговорил он, игнорируя мой вопрос. – Не надоело ли тебе притворяться?
– Не понимаю, о чем ты, – сухо бросила я, собираясь уходить. Вот только встать с дивана оказалось почему-то очень трудно. Я словно прилипла к нему.
– Не понимаешь или не хочешь понимать? Это ведь разные вещи, девочка.
Он налил в бокал вино из графина и поднес мне.
– Ты ведь знаешь, что вампир воздействует на тебя.
– Данэйл заботится обо мне, – возразила я. Мне не нравился этот разговор, но и уйти я не могла. – Ты воздействуешь на меня не меньше, не так ли? Разница лишь в том, что ты зол, а он добр ко мне.
Мануэль тяжело вздохнул и уселся рядом.
– Иногда улыбающийся тебе человек держит топор за спиной. Ты никогда не можешь знать наверняка, кто на самом деле добр к тебе. Не доверяй красивым речам. Смотри на поступки.
– Как хорошо ты меня научил, – неожиданно захотелось съязвить этому наглецу. – Что ж, твои красивые речи меня не пробрали. А вот поступки многое о чем говорят. Ты приковал меня к дивану. Не даешь выбора.
– Не я тебя приковал, Делия, – парировал он. – Но выбор я тебе дам.
Он вновь протянул бокал и понизил голос до шепота.
– Выпей, если хочешь очистить разум от чьего-либо влияния. Если хочешь вспомнить прошлое, вспомнить себя. Выпей, и розовые очки с твоих очаровательных глазок мгновенно спадут.
– А если не захочу?
Мануэль с нескрываемым разочарованием опустил бокал и произнес:
– Это все равно случится, девочка. Позже. Вопрос только в том, как много ты потеряешь. Или лучше сказать, кого еще.
Сердце вновь заныло. Слова колдуна затронули что-то скрытое и потаенное, отчего проснулось сомнение. Не отрывая глаза от бордовой жидкости, я спросила:
– Это и есть тот выбор, о котором говорила твоя подружка, пока вы зажимались с ней в тайном проходе?
Мануэль на удивление мягко рассмеялся.
– Вот видишь, ты уже приходишь в себя. Теперь ты напоминаешь ту девушку, с которой я познакомился два дня назад.
Раньше меня не волновало, сколько времени я здесь пробыла. А сейчас стало невыносимо любопытно, где же я была раньше? Попыталась вспомнить, но ничего, кроме лица и слов Данэйла, в сознании не возникало.
– И нет, – дополнил колдун. – Это не тот выбор, о котором говорила Яна. Но поверь человеку с огромным жизненным опытом, что любые решения лучше всего принимать на трезвую голову.
Он смолк, давая мне время обдумать его слова. Я все сверлила взглядом этот злосчастный бокал, борясь с искушением и сомнением одновременно. А затем одна из сторон победила.
– Дай сюда, – процедила я и залпом выпила вино.
Горький привкус на языке мгновенно смягчился, оставляя сладкое послевкусие.
– Что это? – запоздало поинтересовалась.
– Настой трав по древнему рецепту. Это своего рода блок на твое сознание. Драгов не будет знать, о чем ты думаешь, и не сможет внушить тебе что-либо. И не только он. Никто не сможет.
Я скосила подозрительный взгляд на мужчину.
– И я тоже.
Его лицо вновь показалось очень знакомым. Я еще мгновение смотрела в его черные глаза, как неожиданно вспомнила ту жуткую сцену.
Сердце заколотилось в бешеном ритме, а я в ужасе застыла, глядя на колдуна.
– Ты! Что ты сделал с Гвоздем?
Гвоздь! Святые небеса! Я вспомнила всех их. Гвоздя, Барса, Блефа, Кея, Черепа и Юлу. Бедный охотник. Гвоздь так и не успел спасти его. И был еще один.
– Бес, – шепнула я и тут же коснулась пальцами губ. Мне даже показалось, что ощущаю его вкус. Он был таким же сладким, как это вино. Чувства, которые я так усердно прятала, выползли наружу, затмевая все светлое. И вновь в моем сердце царили мрак и боль.
– А что, по-твоему, я сделал с ним? – строго спросил меня колдун. На секунду я и забыла, что он сидит рядом. Но стоило ему заговорить, и я ощутила всеобъемлющую ненависть к нему.
– Ты… Я видела…
Продолжить внятно не вышло. Ведь на самом деле я ничего не видела. С надеждой взглянула на Мануэля, который так усердно притворялся моим другом, а потом заманил в ловушку.
– Скажи, что ты дал ему противоядие. А родители? Они же теперь под прицелом.
– Родители переезжают завтра. Даже я не знаю куда. О них позаботится твой дед. Он всегда это делает. А что касаемо твоего друга… Ему не нужно противоядие.
Я придвинулась к мужчине, будто нуждалась в этом. От него исходило какое-то приятное тепло.
– Что это значит? Он же выжил? Скажи, что ты помог ему.
– Этот охотник оказался с сюрпризом, – хмыкнул Мануэль.
– Я не понимаю.
– О, ты скоро сама увидишь.
С этими словами он встал, а я вновь ощутила холод и вздрогнула. У меня возникло чувство, что везде я лишняя. Никому не нужна. Никто не хочет делиться теплом. И вновь вспомнила о Дане. О том, как сильно ненавидит его Бес. Как я клялась охотнику, что никогда не примкну к вампирам, и как легко предала свои принципы. И ради чего? Мнимой иллюзии, что я, наконец, обрела свое место. Дом.
– Погоди! – опомнилась я, когда колдун открыл дверь. – Что мне теперь делать?
Я была совершенно сбита с толку. Знала, что здесь оставаться нельзя, хоть и не понимала, почему должна уходить. И самое важное – куда? К кому? Ведь выбор у меня небольшой. Вампир или охотник. Вот о чем говорил Мануэль. Я должна окончательно определиться, с кем останусь навсегда.
