Нет, ничего не изменилось. Он предал меня. Продал. Обменял мое доверие на свою выгоду.
— Поздравляю, — процедила я. — Тот Хейл мертв. Теперь ты альфа.
Лайфорд встал. Он почти завершил процесс обращения, и теперь почти был собой, если только почему-то стал еще мощнее, шире в плечах, кажется, даже выше.
— Мы поговорим обо всем позже, — отрезал он. Я хмыкнула. Ему даже не нужно было тренировать командный тон. Доминирование было у него в крови. Я и не знала другого Лайфорда. — Не это важно сейчас, Рин.
— Не это? А что?
— Ты ранена, черт возьми! — заорал он, вызвав во мне желание поджать уши и хвост. Ох, цвет его ауры поражал своей глубиной. Он исцелялся так быстро, и вместе с тем росла его сила. Ни один оборотень не сравнился бы с ним. Что бы он ни говорил, а конкурентов у него здесь не было.
— Я сама разберусь со своими ранами, — заверила я. — Они затянутся точно, как и твои.
Покачав головой, Лайф все же приблизился, наклонился и протянул ко мне руки, собираясь взять на руки.
— Я могу ходить! — зарычала я, выпуская когти. Не хотела его царапать, но и ощущать его прикосновения не хотела. Он сцепил челюсти, сдерживая злость, хотя ему ничего не стоило применить силу.
— Я знаю, ты злишься, — проговорил он. — И тебе есть на что. Но прежде чем ты поставишь на мне крест, ты хотя бы должна выслушать мою версию событий. Разве нет? Разве не так поступают взрослые?
Его слова стучались ко мне, призывали к благоразумию. И может быть, я бы их впустила, если бы не чувствовала себя зависшей над пропастью. Это с его милости во мне образовалась пробоина, которую теперь ни кровными обещаниями, ни поцелуями не заделать. Я была зла. Так сильно, что хотела причинить ему боль. Ранить хотя бы словами.
— После всего ты еще думаешь, что я тебе что-то должна? Мне кажется, мы в полном расчете, альфа Хейл. Были я и твоя стая. Ты свой сраный выбор сделал и получил власть. Я вернусь к Колтону. С ним мой дом.
Лайф рыкнул, но вновь одернул себя и опять протянул руки. На этот раз даже не обращая внимание на мое сопротивление.
— Мы обсудим это, когда ты остынешь, — процедил он, поднял меня и понес вдоль коридора третьего этажа, ногами открывая двери. В третью он вошел, неся меня к пустой кровати. — Обсудим и все уладим. Я не отойду от тебя ни на шаг. Ты должна обернуться, а я буду рядом.
— Ты можешь идти, — заверила я, начиная чувствовать, как мышцы лап сокращаются в болезненных судорогах. Волчица была истощена, и в отличие от меня словам Лайфорда верила, чувствовала себя в безопасности. Как будто не понимала, что обманув раз, обманет еще.
— Хватит, Рин-Рин, — зарычал он, укладываясь со мной. — Куда мне идти? Мое место там, где моя пара.
— Ну, в таком случае мы совершим ритуал развязки, — выдавила я из себя слова, с трудом борясь с болью. — Идея Клода не так и плоха. Как только Колтон и Блэр придут. Она освободит меня от тебя.
Он процедил какие-то ругательства, но я перебила его криком. Не могла больше терпеть. Цеплялась когтями за простыни, разрывая их в клочья, корчилась от боли и мысленно молила свою маленькую особенную защитницу, чтобы поскорее закончила наши мучения. Этот раз ей давался лучше, я чувствовала и с благодарностью принимала ее старания. А еще был Лайфорд. Чертов канадец. Тот, кто ранил меня больше всех их вместе взятых. Потому что только он и мог. Он единственный, кто был мне не безразличен, к кому я тянулась, в ком видела свет. Я так злилась на него… Даже когда он помогал, разминал затекшие мышцы, нашептывал ласковые слова, давал вдыхать свой запах.
— Еще немного… Почти все. Ты просто заснешь и дашь телу немного отдохнуть… С годами легче. Ты отлично справилась. Я горжусь тобой. Спи…
Его губы на моем лице были повсюду. Тепло рук не отпускало. Я чувствовала себя выжатой, как лимон. Сил не было даже на то, чтобы открыть глаза. Только дышать. Вдох-выдох. Все реже, все глубже.
Я вернулась в лучшее место, которое у меня было. Наш домик. Так странно, что место без роскоши и удобств, в котором я пробыла чуть дольше недели, где испытала весь спектр эмоций — от горьких до потрясающих, место, которого даже больше не существует, стало самым значимым для меня.
Я точно поняла, что сплю, когда подошла к домику. И знала, что не одна здесь. Кто-то наблюдал за мной в моем же сне. Точно не Клод, влезший в мое сознание, скорее ангел-хранитель, смотрящий с небес.
Я толкнула скрипучую дверь, вошла в дом. Было прохладно, как и всегда. Маленькая печь не справлялась со своей функцией, но так было даже уютнее. Хотелось зарыться в теплое пуховое одеяло, умоститься у огня и взять в руки горячую кружку чая, отогревая оледеневшие пальцы. Тусклые огоньки от старой гирлянды на елке, запах хвои и сгущенки. И тихий, немного ленивый мужской шепот, рассказывающий забавную легенду о храброй девушке Рин-Рин, которая победила огромного злого медведя.
Я бы многое отдала, чтобы вернуть это.
«Ты можешь».
Женский голос прозвучал по ту сторону двери, и я опять вышла из домика в сибирский лес. Валил снег, ничего не было видно, но темную фигуру между деревьев я все же разглядела.
Марина?
«Ты можешь все, Тарин. Глупо думать, что прошлое не вернуть. В этом твоем идеальном моменте было всего четыре составляющих: дом, камин, ты и Лайфорд. В реальности у тебя их даже больше. Дом, камин, ты, Лайфорд и твоя злость. Больше. Но не меньше».
Она запела что-то себе под нос и пошла вглубь леса. Страшно не было. Я знала, что она не причинит мне вреда, не здесь. Опустив голову, я увидела свой след, оставленный на снегу. Волчью лапу. Да. Здесь, внутри себя я была сильной.
Я не шла за ней, а словно плыла сквозь деревья, равнины, даже горы. Затем воспарила над водой, пролетела ее быстро и ступила на черную землю. Ведьма вела меня куда-то, прокладывала путь, только я не понимала.
«Стой! Что все это значит?»
Ведьма засмеялась, а я, наконец, доплыла до нее на расстоянии трех шагов. Марина стояла ко мне спиной. Ее длинные черные волосы ниже бедер развивались на ветру, и она перекинула их за плечо, обнажая спину и руки, полностью покрытые татуировками. Узоры и рисунки светились голубоватым неоном в ночи, образовывая цельную картину.
«Это я!» — прошептал я ей, увидев белую волчицу с длинной густой шерстью и полумесяцем над глазами. Она стояла над обрывом и выла на полную луну.
«Ты знала?» — спросила я. Она молчала, а вопросов становилось только больше.
«Это ведь не Блэр поставила на меня защиту, да? Это была ты. Еще тогда у Вудворда. Ты закрыла мою силу, чтобы Вудворд не получил ее? Скажи хоть что-то!»
Она не двигалась, и я не могла к ней приблизиться. Накатила грусть.
«Ты всего лишь мое воспоминание. Он убил тебя. А я даже не могу сказать тебе спасибо за то, что защитила меня. Ты погибла за меня».
