Самуил поднял одну бровь и усмехнулся.
– Ведьмы…
– Так! Стоп! – не выдержала я. – Этот кулон твой? Вы хотите сказать, что моя мама и верховный охотник когда-то…
– Мама? Что? – воскликнул Сэм.
– Погоди, что? – вторил ему Юла, а потом его лицо стало таким, будто его осенило. И он даже улыбнулся. – Ну, блин. Конечно. Сэм? Ту ведьму не Мариной случайно звали? И, может, поделишься, какое отношение она имеет к Клоду?
Пока он задавал наводящие вопросы, Самуил не отводил пораженного взгляда от меня. О да, его лицо тоже стало таким, будто у него в голове засветилась лампочка, но что-то мне подсказывало, мысли этого мучжины – дебри, в которые не каждый решится зайти.
– Я хочу знать, – решительно заявила я.
– Думаешь, я бы не хотел? – спросил Сэм, все еще находясь в размышлениях.
– Единственный способ понять, разложить все по полочкам, – предложил Юла. – Начинай ты, Сэм. Мы добавим то, что узнали.
Верховный кивнул. Он метнул взгляд на Юлу, на Ти и Блефа и вновь посмотрел на меня, когда заговорил:
– Уже многие столетия на Земле самыми сильными считаются ведьмы рода Бенар и колдуны рода Варгас. Они всегда у нас под надзором, с некоторыми мы пытаемся поддерживать контакт. Таких, как они, лучше держать в друзьях. Так вот. Одна из Бенар – Марина – была в Германии, как я сказал, около тридцати лет назад. Я поехал к ней на переговоры, чтобы предложить мир и сотрудничество. Она должна была снабдить меня информацией о колдунах Клоде и Закари Варгас. Пошла молва, будто они поссорились и приняли разные стороны, но мы хотели знать наверняка. Клод – муж сестры Марины.
Я выдохнула и потерла лицо.
– Ну, он хотя бы не по крови мой дядя, – пробормотала я, а Юла остановила меня, положив руку на колено и предложив Сэму продолжить.
– Марина, – он замешкался, подбирая каждое слово и заглядывая мне в глаза, – очень необычная. В роду Бенар все со странностями, но она отличалась особым увлечением. Опасным, запретным и провокационным. Магические эксперименты. Поначалу она создавала безобидные, но сильнодействующие эликсиры, затем в ход пошли яды и темные ритуалы. Мы начали присматриваться к ней, когда пошли слухи о гибридах. Она начала скрещивать расы.
Он все смотрел и смотрел, словно душу прожигал своими глазами, а я не могла заговорить. С каждым его словом мои самые безумные догадки находили подтверждение. Что если я… эксперимент? Нет, я же реально эксперимент! Вопрос только, найду ли я главное подтверждение.
– Мы с ней… – Сэм опять замялся. – Нашли общий язык. Я предупредил, что в Европе она не сможет долго оставаться, если продолжит в том же духе. Среди людей начали ходить слухи о появлении ведьмы, и мы должны были их пресечь. Она снабдила меня информацией о колдунах и согласилась уехать при условии, что я дам ей этот кулон.
– Есть идеи, зачем он был нужен ей? – спросил Юла. – Может он принадлежал вампиру?
– Нет. Он мой, – заверил Самуил. – Это не клык, а заточенная кость с моего ребра. Я носил его как напоминание, что бессмертие не означает неуязвимость. Не стоит быть слишком самоуверенным. Я частенько забываю об этом.
Он хмыкнул, поджал губы и глянул на Юлу, предлагая ему продолжать.
– Что ж, – начал он, сжав мое колено. – Это Роксана.
– Я догадался.
– Да. Она погибала, а у меня было сердце. Ашанти была рядом и очень помогла.
Сэм покачал головой и оборвал его:
– Несомненно, помощь ведьмы при пересадке камня всегда приветствуется, но в нашем случае это невозможно. Сердца были созданы для мужчин, это знание перешло к нам от создателя охотников как и все остальное, что написано в кодексе. И у меня нет оснований ставить этот постулат под сомнение. Единственное разумное объяснение, которое я вижу, – причина в ней.
– Мы начали копать, – дополнил Юла. – Рокс росла с мамой и не знала отца. А потом мы нашли человека, который сблизился с ее мамой и узнал, что она ей не была родной.
– Это я! – с жалобным стоном отозвался Код, поднимая единственную уцелевшую руку. Лом и Шварц уже закончили с ним и теперь присели рядом, вникая в обсуждение. – Лидия выносила ребенка женщины, которая хорошо ей заплатила за беременность. И сама же провела все процедуры. Здесь, в городке за лесом.
– Ниточки привели нас к этому дому, – дополнил Юла. – Очевидно, здесь жила ведьма. Вероятно, она и является родной матерью Роксаны. Вопрос в том, кто ее отец.
Сэм встал и начал ходить по кругу. Он не мог этого переварить.
– Я почти уверен, что Марине не было дела до любовных похождений. Она была слишком увлечена своими экспериментами, и мужчины ее интересовали только тогда, когда были нужны. А в тот момент под рукой был я.
– О боже, – пискнула я, пряча лицо в ладони. Моя мама – ведьма. Папа – верховный охотник. А я – магический эксперимент.
– Слушайте, даже чисто логически все сходится, это похоже на Марину. И у нее была моя плоть, – Сэм показал всем кулон.
– Но ведьму звали Роксана Брах, – шепнул мне Лом, он явно ни черта не понимал.
– Так она представилась людям, чтобы не называть настоящего имени, – ответил Код, который быстро сложил дважды два. – На самом деле ее зовут Марина Бенар, и она одна из самых могущественных ведьм на Земле. Клод – муж ее сестры. А наш верховный…
– Дальше я понял, – шикнул Лом.
Самуил перестал нервно расхаживать, остановился напротив меня и решительно подал руку. Я смотрела на нее с неуверенностью, не представляя, что у него в голове. Что было в моей? Как ни странно, облегчение и радость. Папа… Такое странное слово, которое никогда не имело для меня особого смысла. А сейчас передо мной стоял человек из плоти и крови, и я могла коснуться его вот так просто. Коснусь, а он все равно будет моим папой. И никуда не исчезнет, не растворится.
Я вложила свою ладонь в его, и он рывком поднял меня.
– Я могу это проверить, – заявил он, как бы спрашивая моего позволения. Готова ли я узнать? Я кивнула без промедления. Сэм со вздохом достал свой нож и сделал надрез на запястье. Мое еще не затянулось, и я поняла, что должна сделать. Мы соединили кровь и замерли. Наши сердца вдруг забылись в ускоренном ритме. Они станцевали чечетку, показывая, что могут делать это в унисон. Я слышала, но более того, чувствовала его ритм, будто он проходил сквозь меня.
– Ты мне родня, – произнес Самуил. – Не по сердцу. По крови.
Ему понадобилась еще мгновение, чтобы закивать и добавить:
– Ты моя дочь.
Удивленный свист Лома почти разрушил момент. Почти. Я все равно не могла прекратить смотреть на мужчину, впитывая каждую его черту и пытаясь узнать в них себя. Да, пожалуй, носы у нас похожи. И разрез глаз. И высота лба. Жаль, подбородка не видно из-за щетины.
Он потянулся рукой к моему лицу, поднял синюю прядь волос и улыбнулся.
