— Виски и пиво принести сейчас?
— Ну не завтра же! — воскликнул рыжий.
Официант исчез, и пришелец повернулся к Энн.
— Господа, я забыл представиться. Мик. Мик Дик, — при этих словах он развязно подмигнул девушке. Та сделала вид, что рассматривала меню и не заметила.
— Гена. Геннадий Сухов, — ответил я в тон гостю.
— Сергей, — продолжил меня Бобёр, и указал на девушку. — А это моя невеста, Энн.
При этих словах девушка коротко стрельнула на него глазами, но ничего не сказала.
Пришёл официант, расставил на столе бутылку, стаканы с пивом и низенькие стаканчики под виски, обвёл всех внимательным взглядом, и замер, глядя на даму.
— Мне пожалуйста, мясо по-французски, салат «Бомбей» и вишнёвый сок.
Официант кивнул и переключился на Сергея.
— То же самое, не задумываясь сказал тот. — Но мяса двойную порцию.
Я смотрел на официанта и заметил, как тот усмехнулся при этих словах.
— Скажите, у вас есть что-то из национальных блюд?
— Конечно, сэр. Я бы рекомендовал антилопу Тандури или Чикен Масала. И к тому, и к другому отлично подойдёт картофель карри или рис басмати.
Я замялся. Сложно выбрать что-то из совершенно незнакомых названий.
— Давайте антилопу с картошкой, — наконец решился я.
— Вам, сэр? — официант повернулся к Мику.
— Рагу из говядины с тыквой. В пиве! — он взмахнул пальцем. — И салат с грибами и сыром.
Официант с достоинством кивнул и не спеша удалился.
— Это он надолго свалил, — тут же сказал ирландец и логично продолжил. — Давайте пока выпьем.
Он бесцеремонно налил всем виски, поднял стакан и провозгласил:
— За знакомство!
— Мик, так что там с самолётом? — не отставал Бобёр.
— А! — гость махнул стакан и запил глотком пива. — Я его зафрахтовал, завтра в восемь тридцать лечу в Куинстон.
— А нас с Геной можете взять? — включилась в разговор Энн.
— Мисс, я готов взять вас куда угодно. Даже если вы предложите отправиться к чёрту в зубы.
Весь вечер Мик занимался только двумя вещами — надувал грудь перед Энн и старался перепить нас. О том, что мы завтра летим вместе, разговор прошёл в самом начале, как-то обыденно, будто этот вопрос разумелся сам собой. А дальше… Насколько я помнил, дальше Мик Дик полностью оправдывал своё прозвище и всеми доступными способами старался затащить девушку в постель, даже зная, что она представлена как невеста Сергея. Он долго пытался доказать Энн превосходство ирландской нации над всеми другими, но она лишь смеялась в ответ.
Тогда любвеобильный ирландец решил споить всю нашу компанию и забрать себе единственную женщину. Это желание явственно читалось в его зелёных, бессмысленно водянистых от выпитого, глазах. На столе появилась бутылка Новомосковской, затем виски Одинокая Звезда… а когда допили и его, то всей компанией переместились в номер к Бобру, где ещё оставался подаренный хозяином заправки самогон. Закуской никто из нас не озадачился, так что вряд ли у меня получилось бы вспомнить вкус этого кустарного изделия.
Проснулся я с ужасной головной болью. Каждое шевеление вызывало тошноту, воздух в лёгких мгновенно превращался в горчичный газ, а когда я открыл глаза, комната завертелась с такой скоростью, что мне тут же пришлось принять исходное положение. Полежав некоторое время на животе, я всё-таки открыл один глаз, так пространство вокруг меня двигалось гораздо медленнее, кое-как поднялся, и отправился на поиски воды.
На столе стояли четыре пива и я, помня о принципе лечения подобного подобным, опрокинул в себя сразу полбутылки. Тошнота мгновенно прошла, исчез стук в висках и головная боль, комната стабилизировалась и можно было без вреда для вестибулярного аппарата открыть второй глаз и оглядеться.
Как оказалось, на кровати спали только мы с Энн. Причём, одетые. Остальные валялись вповалку на полу, ничуть не думая о комфорте.
Я прошёл в ванную и, не озаботившись такой мелочью, как разрешение хозяина номера, принял долгий, целебный и бодрящий контрастный душ. Вышел уже почти здоровым человеком и тут же встретил Энн. Судя по всему, она решила последовать моему примеру и шла в ванную. По её заплетающейся походке было понятно, что предписанное многими поколениями врачей-похметологов, лечение пивом с пациентом не проводилось.
— Стой! — скомандовал я вполголоса.
Девушка послушно замерла на месте, слегка раскачиваясь из стороны в сторону. Я схватил свою недопитую бутылку и сунул ей.
— Пей.
Девушка шарахнулась, будто я протягивал ей яд, сжала ладонью губы и стрелой нырнула в санузел. Я подождал, пока она закончит предварительные процедуры вывода токсинов из организма, тщательно осматривая стол. Мои старания были вознаграждены — нашёлся почти полный стакан сока. Затем бесцеремонно ворвался в санитарное помещение со своим трофеем наперевес и подставил стакан к её губам. Энн послушно сделала глоток, и я тут же заменил стакан на бутылку пива. Подобный способ у нас в Военном Училище назывался «Паровозик» и использовался в тех случаях, когда глупый организм неразумно отказывался от целебного напитка.
Девушка на автомате сделала ещё глоток, пару секунд подождала, прислушиваясь к ощущениям нормализации в работе внутренних органов, затем выхватила у меня бутылку и в два счёта осушила её. Постояла ещё с полминуты, заметно расслабилась, и благодарно кивнула своему спасителю.
— Иди в душ. Тебе принести что-нибудь?
— Там… — она закашлялась. — там моя зелёная сумка. Принеси, пожалуйста.
Зелёная сумка оказалась здоровенным баулом, весом с саму Энн. Я приволок её в ванную комнату, вышел и закрыл дверь.
— Э… — послышалось за спиной.
Из дверного проёма высовывалась всклокоченная бобровая голова. Сам её владелец прилип к стене, не рискуя стоять на своих ногах. Я был уже в порядке, поэтому подошёл к столу, с шипением открыл следующую бутылку и протянул другу. Тот яростно присосался к горлышку.
— Бобёр, выдыхай! — скомандовал я и вовремя отобрал бутылку. Там оставалось чуть больше трети и ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы опохмел перешёл в следующую стадию пьянки.
Бобров отдышался, смог наконец отпустить стенку и медленно сел на кровать.
— Спасибо, друг. Спас, — с благодарностью сказал он.
— Энн в душе, — ответил я. — Ты к ней пойдёшь или подождёшь, пока выйдет?
Вместо ответа Серёга долго блуждал глазами по комнате, то и дело натыкаясь взглядом на спавшего в обнимку с ножкой стула Мика, потом спросил:
— Баул с мыльно-рыльными у неё?
Дождался моего кивка, и прошёл в ванную.
Присев на освободившееся место, я собрал со стола пустые бутылки, сгрёб в кучку стаканы, радуясь, что разбитых среди них не нашлось, и засунул весь хлам в бумажный пакет с ручками. Потом привёл себя в порядок, причесался, почистил одежду и попытался даже разгладить её руками. В дверь тихо и вежливо постучали. Я подошёл к двери и тихо спросил:
