— Серьёзно, — одобрительно сказал я.
Роман кивнул и продолжил.
— Вот и гадам этим не нравится. Особенно не понравилось, когда мы месяц назад большую чистку провели. В городе, считай, ни одной насильно взятой проститутки не осталось. А главное, четверых главарей мы на болота отправили.
— Куда?
— Если ты не в курсе, здесь заключённые добывают железо на болотах. Условия там не санаторные, газ, испарения, комары, поэтому долго никто не живёт. Мы хорошо тогда всех перешерстили. В ответ неделю назад провернули чечены беспрецедентную операцию — похитили дочь полковника Смехова.
— Нашего комбата? — сказать, что новость меня шокировала, было мало. Я даже не сразу поверил.
Роман подтверждающе кивнул, и рассказывал дальше.
— Он семью из-за ленточки вызвал. Сам-то с прошлого года здесь…
— Знаю, мне Бобёр сказал, почти все наши сюда перебрались.
— Да. Так вот, эти гады и подсуетились. И главное, как всё грамотно организовали, сволочи. Три группы — штурмовая, этих мы почти всех положили, отвлекающая, чтобы, значит, наши силы распылить, и главная. Пока конвой бандитов в двухсотые переводил, основная скрытно в лагерь пробралась, пацаны-то все боем связаны, с переселенцами самый минимум остался. Ну и спёрли…
— Оксану?
— Ты её знаешь?
— Блин, Ясень, я с комбатей десять лет по командировкам. Она же на плацу, считай, выросла.
— Комбатя. Ваши все его тоже так зовут.
— Соображения есть?
— В городе девушки точно нет.
— Почему? Чего ведь проще, спрятал её в бордель, и концы в воду.
— Нет её в городе. У нас в квартале информаторов много. Давно бы знали.
— А она вообще жива?
— Жива. Смотри.
Роман достал смартфон и открыл видеофайл. На экране показалась пластиковая стена комнаты. На заднем фоне темнели двое в балаклавах, с калашами в руках. Классика. Перед ними на стуле, скрестив на коленях связанные руки, сидела Оксана Смехова. Рот её был завязан клетчатой арафаткой. Голос за кадром вещал с характерным, отлично знакомым мне акцентом:
— Увы увидите эту девушку? Она останется у нас, пока на свободу не увыдут Омар Забоеув, Магомет Хакаеув и Дамир Заратаеув. Если через неделю увы не увыполните наши улслоувия, мы её увернём. Но не сразу, а по частям. Будем присылать сначала пальцы. По одному в день класть их перед предстаувительстувом Русской Республики. С нами Аллах, он накажет неуверных!
Файл кончился. Мы ещё некоторое время смотрели на тёмный экран, потом я спросил:
— А почему он требует троих? Вы же четверых взяли.
— А хрен его знает. Не это важно.
— Согласен. Важнее узнать, где они Оксану держат.
— Это мы примерно вычислили. С точностью до десяти квадратных километров.
— Как умудрились?
— Да случайно, можно сказать. Один офицер отследил, откуда вышел курьер с записью. Это джунгли в предгорьях. В прошлом году в этом месте работала экспедиция Ордена.
— Тогда почему такой разброс — десять километров? Запросите координаты экспедиционной базы.
— Послали запрос, но это же Орден, у них зимой снега не выпросить.
— Да… от снега я бы не отказался. Хоть на неделю, на лыжах покататься. Так. А я-то тут при каких делах?
— А с вами, гражданин Сухов, вообще всё непонятно, — Роман, вроде бы сказал это со смехом, но взгляд при этом был профессионально-заинтересованный. — И в записях Семёнова, и в докладе Боброва указано, что ты, мил человек, экстрасенс. Будто бы всё живое чуешь на несколько вёрст вокруг.
— А! Вон, ты о чём. Есть такое. После воздействия шаманки Вуду у меня действительно кое-что открылось. Чувствую эфиропотоки…
— Именно так Семёнов и писал.
— …и живых существ. Когда сюда плыл, даже локатором на судне работал.
— Вот! — Ясень поднял указательный палец. — Поэтому я прошу тебя помочь в поисках. Там джунгли, с вертолёта особо не разглядеть. Да и опасно — пустят какую-нибудь «Иглу», и ку-ку, Гриня.
— Ладно, понял. Нечего меня агитировать. Когда идём?
— Отправление в двадцать шесть ноль-ноль. В двадцать пять тридцать надо быть у северных ворот.
Новая Земля. Предгорье, северо-восточнее Порто-Франко. 25 год 2 месяц 36 число. 05:30
В отделении, задействованном в операции, были только наши — старые знакомцы из прошлой жизни. Всю дорогу делились воспоминаниями, болтали. Бойцы то и дело поправляли амуницию или оружие, кто-то трепался ни о чём, кое-кто поминутно ел или пил. Было заметно, что все нервничают. Это и неудивительно, идти в неизвестность, в джунгли, которые и сами по себе — очень опасное место, так ещё и на неопределённое число противника. Я прихватил с собой Ремингтон, который замечательно послужил против пиратов, и Хеклер-Коховскую четыреста шестнадцатую. У остальных были, как на подбор, АК сто третьи, многие с подствольниками, и только у Романа из подмышки торчала характерная труба Бизона. Наконец, остановились, услышали долгожданный приказ «К машине», и, слаженно, не толкаясь, высыпали из бронированной двери «Тигра-М». Я впервые передвигался на подобном автомобиле, и к концу поездки настолько впечатлился, что уже подумывал, как бы заполучить такой аппарат для себя, любимого. Ну и что, что жрёт много, зато даже в задней части можно ехать с относительным комфортом, и не разбирая дороги.
Пацаны привычно построились в шеренгу, перед строем вышел Роман, и поманил меня пальцем.
— Отделение!
Ребята замерли.
— Если кто не знает, представляю вам Струну, нашего проводника. Берегите его.
— Струна, ты здесь бывал что ли? — кто ж ещё, как не Злобный. Вот ведь язва.
— Разговорчики! Согласно записи в личном деле, Струна обладает сверхчувствительностью.
Злобный собирался ляпнуть ещё что-то, но я успел раньше. Быстро включил в голове песню мамбы, осмотрелся внутренним зрением, и заметил:
— Кстати, на четыре часа скопление живых существ. Судя по эмоциональному фону, люди. Человек десять. Дистанция, километра полтора.
— Отделение, согласно штатному распорядку, становись! — Скомандовал Роман, и я мухой нырнул перед пулемётчиком, как и положено в нашем взводе снайперу. Но меня со словами «Веди, Сусанин», вытолкали вперёд.
Добирались долго, не меньше двух часов. Всё-таки джунгли, а не шоссе. Приходилось искать обходные пути, прорубаться сквозь лианы, и даже обходить опасных зверей. Лишние стычки нам сейчас были совершенно ни к чему. Я уверенно вёл отряд, не нарываясь на змей и хищников, подсказывая повороты, предупреждая о ямах. Наконец, даже самые закоренелые скептики заговорили в том стиле, что «А ничего Струна, могёт».
