— Шесть тысяч, сто, — коротко сказал он. — Это вместе с оптикой и ЗИП.
Я поморщился. Лучшая в мире снайперская винтовка обошлась мне гораздо дешевле.
— Торговаться будем? — с робкой надеждой поинтересовался я.
— Только не в этом случае. Этот пулемёт на старой Земле ещё даже не принят на вооружение. Сюда прислали партию, чтобы собрать статистику по боевому применению.
— Зачем же вы их продаёте? — недоумевал я.
— Кому попало не продаём. Идёмте внутрь.
В магазине Ксавье пояснил:
— Вы же видели, что на витрине «Печенег» не выставлен? Но про вас мне рассказал Роман. Вы работаете по индивидуальному заданию, поэтому я посчитал возможным предложить вам один экземпляр. Только попрошу время от времени передавать впечатления об оружии через любого служащего Русской армии.
Было ясно, что этот экземпляр он считает уже проданным. Мысленно я был согласен. Но внутренняя жаба слёзно просила выпросить ещё хоть что-нибудь.
Я повертел головой, подумал, и предложил:
— Ксавье, включите в эту цену ещё и коллиматор. А я вам Магнум сорок четвёртого калибра отдам.
— Биллу отдайте, он такие любит, — проворчал продавец. — Вы хотите поменять оптику на коллиматорный прицел?
— Нет. Мне нравится оптика. Но она же не всегда нужна, чаще дистанция не требует увеличения. А открытого прицела у пулемёта нет. Так что без коллиматора никуда.
— Добавьте пятьсот экю, и я дам вам коллиматор, а также цинк бронебойных патронов.
Я ещё пытался торговаться, но Ксавье был непреклонен. Мне даже показалось, что он обиделся. Так я отдал шесть тысяч шестьсот экю, получив за это пластиковый ящик, куда, кроме штатного набора, был уложен коллиматорный прицел, и зелёный цинк с тонкой проволочной ручкой.
Хоть пулемёт и весил меньше восьми килограммов, я запыхался, пока донёс покупки до автомастерской. Вошёл внутрь, с грохотом сбросил всё на бетонный пол, и заметил, что водительской двери у машины уже нет, а Олег увлечённо гнёт из проволоки какую-то затейливую конструкцию.
— Эй, Профессор, я пулемёт принёс!
Он бесцеремонно распахнул ящик, взял «Печенег» в руки, повертел, и недовольно заявил:
— Непонятный какой-то. Это какой станок под него делать?
— Зачем станок? Достаточно крышу ковролином застелить, — улыбнулся я.
— Да! — Олег положил пулемёт на место, задумчиво почесал нос, и поднял указательный палец. — Не ковролином. Сделать пластиковое нескользящее покрытие, и никуда он не денется. Ладно, размеры я прикинул, можешь забирать. Давай пока смету выведем.
Финансы отняли у нас не меньше получаса. Профессор, видимо, собирался сделать из машины бронетранспортёр. Причём, предлагаемый фронт работ оставлял меня пешеходом ещё на пару месяцев. Олег ругался, отстаивая необходимость своих предложений, я высказывал свои требования к машине, в результате остановились на поднятой и усиленной подвеске, внедорожной резине, металлопластиковом покрытии крыши вокруг люка, рации, и скобах для оружия под потолком. Естественно, не считая замены двери и стекла.
— Четыре тысячи, — высказал цену Проф, и спор начался по новой.
Сошлись на трёх, что меня вполне устраивало, кроме того, я выторговал на время ремонта маленький, но удобный скутер. В самом деле, не пешком же мне ходить? Оседлав двухколёсную технику, я всё-таки добрался до грузового терминала.
Иван и Игорь лежали под машиной. Сначала я решил, что Татра сломалась, но прислушался, и понял — они так отдыхают.
— Ау! — позвал я.
Под кузовом заворочались, и показалась всклокоченная голова Игоря.
— Чего надо? — неприветливо спросил он.
Потом узнал меня, и помрачнел ещё сильнее.
— Ну здравствуй, Гена. Как там Аня поживает?
— Здравствуй, — ответил я. — Наверное, нормально. Я пришёл узнать, когда отправляемся.
— А хрен его маму знает. Ты же видишь, — он обвёл рукой пустой двор. — Все уже уехали, мы одни тут торчим.
— Мне сказали, что раньше, чем через неделю каравана не будет.
— Знаю, — он сплюнул под ноги, потом поднял на меня глаза. — Почему «наверное»?
— Что? — не понял я.
— Ты сказал, что, наверное, нормально Аня поживает. Вы что, не вместе?
— Кто о чём, а голый про баню. Игорь, я женат.
— Так и я женат, и что?
— А то, что Аня — сестра моей жены. Теперь понятно?
— Тьфу ты! Так бы сразу и сказал.
Его взгляд тут же повеселел. Он нырнул под машину, и выбрался, держа в руке бутылку водки со старой Земли.
— Тяпнешь? — на этот раз доброжелательно предложил водитель.
— Не могу. Это вы загораете, — я показал на торчащие из-под Татры ноги. — А мне ещё весь день бегать.
Он сделал глоток, заговорщицки посмотрел по сторонам и вполголоса спросил:
— Слушай, а может, мы этот груз где-нибудь здесь сдадим? Задолбались уже караулить.
— Хорошая идея. Вы пока отдыхайте, а я разузнаю, — ответил я, и, не прощаясь, покатил в порт.
Впечатление от экипажа грузовика было неприятное. Скользкие какие-то ребята. Надо предложить Ане альтернативный вариант доставки, подумал я.
Гордона Страйкера я услышал ещё на подходе. Судя по тематике и экспрессии выкриков, он всё-таки нанял палубного матроса, и теперь приучал беднягу к судовой дисциплине.
— Эй, шкипер, — крикнул я с пирса.
Гордон был мрачнее тучи. Хозяин судна сообщил ему, что капитана ждать ещё не меньше двух недель, но денег на оплату стоянки не прислал. Ещё немного, и бедный старпом будет вынужден распотрошить найденную заначку. А самое обидное, не факт, что потом получится эти деньги вернуть.
Мы прошли в бар, где за стаканом местного кубинского рома Страйкер мне всё это поведал.
— Гордон, а как ты посмотришь на небольшой левый рейс?
— Гена, ты хочешь моей смерти?
— Зачем? Наоборот. Хозяин не оставил денег на стоянку Белухи?
Тот отчаянно замотал лысой головой.
— А они нужны. Значит, если ты их заработаешь, никто не сможет тебя ни в чём упрекнуть. Ты поступил по совести — старался как мог сохранить корабль. А за две недели мы точно обернёмся.
— Говори, что и куда ты хочешь везти.
— Пять тонн медной проволоки в Зион.
— В Зион? — Гордон заржал и радостно хлопнул меня по плечу так, что голова загудела.
Я недоуменно глянул ему в глаза.
— Так хозяин судна в Зионе. Торговый дом Бандервильдов. И капитан тоже пока там. Так что, если я приду туда сам, мне только спасибо скажут. Они же просили ждать здесь, чтобы на солярку не тратиться, это я тебе точно говорю. Гена! Ты меня спас. Не будет никакого левого рейса. Я отзвонюсь, скажу, что нашёл фрахт в Зион, Бандервильды только обрадуются. Тащи свою проволоку.
