Она достала из кармана пальто длиннющий вязаный белый шарф и обмотала им шею. Уже в дверях она вдруг обернулась и посмотрела на Ребекку.
— Послушайте, лейтенант Чандлер, извиняюсь, если была с вами поначалу несколько резка.
— Не стоит беспокоиться.
— И спасибо за советы.
— Мы, женщины, должны помогать друг другу.
— Действительно, — согласилась Шелли.
Она вышла из комнаты.
Когда шаги ее затихли, Ребекка не выдержала:
— Господи, что за тупая, эгоистичная, самовлюбленная сучка.
Джек взорвался смехом, откинувшись на спинку кресла времен королевы Анны.
— Ты заговорила, как Невецкий.
Подражая голосу Шелли Паркер, Ребекка произнесла:
— Я и сама не могу не признать, что я — не просто девица среднего пошиба. У меня немало плюсов... Бог мой, Джек! Единственные заметные ее "плюсы" — это по одному на каждой титьке.
Джек чуть не свалился на пол. Ребекка, наблюдая за его конвульсиями, с ухмылкой заметила:
— Я, между прочим, видела, как ты на нее пялился.
— Нет, только не я, — выдавил он между приступами смеха.
— Не придуривайся! Определенно пялился. Но напрасно, она бы с тобой не пошла.
— Ты уверена?
— В тебе ведь есть толика ирландской крови? Твоя бабка не была ирландкой? — И вновь подражая Шелли Паркер, сказала:
— О, нет ничего отвратительней этих ирландцев — задолизов папы и пожирателей картошки.
Джек уже икал от хохота.
Ребекка села на софу. Она тоже смеялась.
— В тебе немало и британской крови, насколько я помню, Джек?
Джек, все еще давясь от смеха, с трудом произнес:
— Да, не без этого. И потому я еще и конченый чаехлеб.
— Это тоже ужасно, но не настолько, как если бы ты был шерпом.
Они все еще надрывались от смеха, когда один из полицейских зашел в комнату и, с недоумением глядя на них, спросил:
— Что здесь происходит?
Ни один из них не мог успокоиться, чтобы ответить.
— Следовало бы выказать хоть немного приличия: у нас тут все-таки два трупа, — упрекнул их полисмен.
Как ни странно, его слова вызвали новый приступ смеха.
Патрульный зло зыркнул на них и, покачав головой, ушел.
Джек понимал, что именно присутствие в доме смерти делало глупую болтовню Шелли Паркер такой заразительно смешной. Четыре мертвеца за последние пару дней! Им с Ребеккой нужна была такая разрядка, этот смех был целительным.
Наконец они успокоились и смахнули выступившие на глазах слезы. Ребекка подошла к окну и уставилась на падающий снег. Комнату заполнила та особенная тишина, которая способна удержать блаженные мгновения расслабляющего веселья. Эта тишина творила с Джеком то, что он не мог передать словами своим картежникам-друзьям на прошлой неделе. В такие минуты перед ним возникала совсем другая Ребекка — с редким чувством юмора, умением посмеяться над несуразностями жизни, и Джек особенно остро чувствовал, как необходима ему эта женщина.
Именно такие моменты, пусть крайне редкие, делали их партнерство столь надежным и безусловным для него. Джек надеялся, что таких моментов будет все больше, что Ребекка все чаще будет выпускать на свободу свое сокровенное "я" и однажды, если у него хватит терпения, эта другая Ребекка заменит нынешнюю Снежную королеву.
Пока же, как и обычно, перемена в ней оказалась кратковременной. Она отвернулась от окна и сказала:
— Пойдем-ка лучше поговорим с медицинскими экспертами и посмотрим, что они там нашли.
Джек ответил:
— Хорошо. И попробуем сменить выражение лица, Чандлер. Давай окаменеем и докажем, что у нас тоже есть совесть и уважение к смерти.
В ответ она улыбнулась, и на этот раз это была ее обычная улыбка.
Она первой вышла из комнаты.
Он — следом за ней.
2
Войдя в холл, Найва Руни закрыла за собой дверь в детскую, чтобы крыса — или что это там было — не смогла шмыгнуть обратно в спальню.
Она поискала эту тварь в комнате Джека Доусона, но, ничего не найдя, закрыла дверь и в нее, и в детскую.
Затем внимательно осмотрела кухню, заглянула даже в шкафы. Никакой крысы. В кухне было две двери: одна вела в холл, другая — в нишу-столовую.
Найва закрыла и эти двери.
Теперь существо могло находиться либо в столовой, либо в гостиной.
Но твари там не было.
Найва безуспешно осмотрела все, что только могла. Несколько раз она останавливалась и, затаив дыхание, прислушивалась... Ни звука.
Она старалась обнаружить не столько загадочное существо, сколько подходящую дыру, через которую оно могло пробраться сюда. Ничего похожего.
Наконец она остановилась в переходе между гостиной и холлом. Было включено все освещение. Нахмурясь, Найва оглядела все вокруг.
— Куда же делась эта тварь? Ведь она должна быть здесь, в квартире.
Да. Существо наверняка здесь. Найва не могла отделаться от ощущения, что она не одна и за ней кто-то следит.
3
Помощник медицинского эксперта Айра Голдблюм, высокий, светлокожий, с волосами даже не русыми, а белыми, с голубыми, в серую крапинку арийскими глазами, походил больше на шведа, чем на еврея.
Джек с Ребеккой нашли его на втором этаже, в спальне Вастальяно. Он уже закончил осмотр тела Морранта, бегло оглядел труп самого хозяина и доставал из черной кожаной сумки какие-то инструменты.
— Такое — не для людей со слабым желудком. Я, видимо, вообще работаю не там, где надо.
Джек успел заметить, что сегодня Голдблюм бледнее обычного.
— Мы полагаем, это связано с двумя другими убийствами: Чарли Новелла в воскресенье и вчерашним убийством Коулсона. В ваших данных эта связь прослеживается? — спросила Ребекка.
— Вполне возможно.
— Только возможно?
— Да, есть шанс, что удастся связать их в единое целое. Количество ран... деформированность трупов — совпадения есть. Но давайте подождем результатов вскрытия.
Джек был искренне удивлен:
— А раны? Неужели их характер не указывает явным образом на взаимосвязь всех этих убийств?
— Количество ран, конечно, наводит на некоторые размышления. Но не характер... Вы успели их рассмотреть?
— С первого взгляда они кажутся какими-то укусами, может быть, укусами крыс, — ответил Джек.
