- Ладно, сейчас схожу, - он посмотрел на кровоточащие коленки приятельницы и уже добровольно предложил. – И в аптеку зайду.
- Идеальный мужчина, - очаровательно улыбнулась Виктория и подтолкнула, – иди уже.
Как только Игорь удалился, она вновь пристала с расспросами и на этот раз вытянула всю историю. И, конечно, в первую очередь ее заинтересовал парень с лестницы:
- Он симпатичный?
- Ну…так… - замялась Маргарита и почему-то вспомнила дерзко-насмешливый зеленый взгляд. Был ли парень симпатичным? Это слово его не описывало. Правильные черты лица, насмешливый изгиб пухлых губ, вздернутая правая бровь. А еще уверенные руки, крепко держащие ее над лестницей, как над пропастью. Рита невольно дернула себя за волосы, стараясь прогнать непрошенные мысли. Слишком яркое описание. Он был из таких людей, которых хотелось нарисовать. Нарисовать? Черт… Только не это…
- Что значит так? – пристала Вика и тут же вздохнула. – Впрочем, что это я? Ты ни разу в адрес парня не говорила слова «красивый».
- Вот именно! – поддакнула Рита и про себя добавила: «Хотя про этого могла бы».
Вслух произнесла совсем иное:
- Все люди так или иначе красивы. Кто-то правильной красотой, кто-то, наоборот, своим несовершенством.
- Зануда! – буркнула Виктория, но тут, к счастью, пришел Игорь с пакетом из аптеки и целыми колготками.
А Марго, обрабатывая разбитые коленки, с волнением думала о том, что такого просто не может быть…
***
Это определенно был его день. Сначала выступил в роли рыцаря-спасителя, потом был нянькой беременной сестры. Что удивительно – Глеб даже получил удовольствие. Быть хорошим, милым и добрым, оказывается, так приятно. Вот только в нем уживались сразу два имиджа. Идеальный сын, заботливый брат, трудолюбивый и высококвалифицированный перевеводчик сочетался с разгильдяем, рок-музыкантом и ценителем женщин, как его называла сестренка. «Две стороны одного Глеба», - шутила обычно его приятельница Инга и была права. Левицкий ненавидел притворяться, предпочитал рубить правду-матку и при таких взглядах на жизнь, что удивительно, не гнушался манипулирования. Он привык достигать своих целей, привык купаться в любви окружающих и случайно встречающихся в его жизни людей. Поэтому нежданное хамство «спасенной девы» и поставило его в тупик. Мало кто не уступал перед его обаянием.
- Ты чего завис? – Василина наконец-то отлепилась от соседского щенка и, придерживая огромный живот, подошла к брату. Беременность и счастливое замужество сделали его и без того симпатичную сестру очень красивой – яркие голубые глаза в обрамлении черных ресниц сияли мягким светом, да и сама Лина стала гораздо мягче по характеру, чем была раньше. Хотя по-прежнему виртуозно, хоть и не нарочно, выносила мозг мужу.
- Да устал что-то, - не стал посвящать девушку в свои думы Глеб.
- Езжай домой, отдохни, - посоветовала Лина. – Хватит со мной нянчиться. А лучше завались куда-нибудь в клуб и что-нибудь выпей. Что прочистило бы мозг.
Он так и собирался поступить. Только сперва заехал в гараж и пару часов усердно репетировал. А потом направился к приятелю, где уже собралась целая компания. Время уже близилось к вечеру, парни открыли пиво, достали закуску и начали болтать о вечных темах – бабах, политике и спорте. Вошедший в раж Марк, гитарист группы Глеба, усиленно дискутировал с хозяином дома Антоном об очередном футбольном матче, когда вдруг осекся на полуслове.
- Марк, ты чего? – поинтересовался Андрей.
- Мне, кажется, больше не наливать, - охрипшим голосом проговорил тот и испуганно посмотрел на высокий запотевший стакан. Потом куда-то в угол. И неожиданно добавил. – Ко мне белочка пришла.
Глава 3
Парни растерянно проследили за его взглядом. На одной из полок книжного стеллажа сидела небольшая рыжая белка и грызла орешки, не обращая ни малейшего внимания на собравшихся. В комнате повисло молчание. Каждый из них пытался осознать факт пребывания здесь зверька. Почему-то в голову приходил лишь один весьма стереотипный вариант: «Допились до белочки». И только один довод не позволял его принять:
- Да мы-то выпили совсем немного! – возмутился Тим, ударник группы и прикрикнул на животное. – Ну-ка, кыш! Трезвые мы!
- Мда, глядя на тебя, я все больше в этом сомневаюсь, - пробормотал Глеб и негромко добавил. – И в себе тоже.
Молчащие до сих пор Антон и его друг Андрей переглянулись и внезапно расхохотались – громко и безудержно, до тех пор, пока на глазах не выступили слезы.
- Вы чего? – немного испуганно спросил Марк. – Сбрендили? Хотя… Кажется, мы все немного того. К нормальным белки не приходят.
Он переводил взгляд с одного приятеля на другого, но его напарники по группе тоже сидели с ошарашенным видом. По крайней мере, он не один видит рыжую и хвостатую, уже хорошо. Плохо то, что видит.
- Вы что, реально струхнули? – полюбопытствовал Андрей, пытаясь унять хохот. От его удивленного лица не осталось и следа, похоже, изумление было притворным, и белка диссонанс в его спокойствие не вносила.
- А что, не должны? – огрызнулся Тим, не в силах отвести взгляда от невозмутимого зверья, а хозяин квартиры внезапно громко крикнул:
- Ритка! Ритка, твою мать! Иди сюда!
Его вопль эхом отлетел от стен, и присутствующие невольно поежились.
- Это она – Рита? – указал на белку Глеб, пытаясь найти оправдание, почему, в общем-то, не совсем домашнее животное находится в квартире. Наверняка, все должно объясняться логически. Антона он знал постольку-поскольку. Общаться они начали после того, как холостяцкая жизнь двух его друзей – Кирилла и Ярослава была окончена. А дома у него Левицкий был вообще раз третий, предпочитая встречаться в кафе и клубах, либо принимать гостей у себя.
- Почти, - ухмыльнулся Андрей, а Антон вновь позвал неведомую Риту. Белка от пиршества не оторвалась, лишь слегка навострила ушки.
- Тош, ты чего разорался? – раздался вдруг за их спинами недовольный женский голос. – Работать мешаешь!
Глеб и компания обернулись. В дверях стояла ОНА – уже небезызвестная Левицкому девушка-катастрофа, с которой он столкнулся сегодня на лестнице. И снова в весьма и весьма живописном виде. Волосы торчат в разные стороны и удерживаются в некоем подобие пучка лишь двумя простыми карандашами, пальцы с длинными ногтями измазаны в краске, краска была также на скуле незнакомки, короткие джинсовые шорты не скрывали стройных ног, как и алеющих на коленках синяков и ссадин.
