— Стой, Егор, — пытаясь быстро встать со своего места, крикнула секретарша, поправляя свое ультра мега обтягивающее платье, — он сказал…
— Мне плевать, что он сказал, — недовольно произнес я, бесцеремонно перебив девчонку, — лучше кофе принеси.
Оказавшись в кабинете отца, я громко хлопнул дверью. Медленно пройдя по дорогому паркету, я завел руки за спину и сцепил их в замок. С витражных окон открывался завораживающий вид на город, таким пейзажем можно было наслаждаться вечно. Подойдя к массивному столу, сделанному из дерева и покрытого темным лаком, я провел пальцами по глади и плюхнулся на мягкое кожаное кресло черного цвета. Как всегда здесь царил полный порядок, и каждая вещь лежала на своих местах.
Помню, как в детстве, отец постоянно ругал меня, когда я брал какие-либо принадлежности с его стола. Даже если он не досчитывался одного простого графитового карандаша, скандал доходил до такого абсурда, что со временем мне было вообще запрещено заходить в его кабинет. Мне было тогда лет шесть, но уже в тот момент пропасть между нами стала еще шире.
Я откинулся на спинку кресла и, задрав ноги вверх, скрестил их на столе. Обычно любящие отцы и мужья хранят в рабочих кабинетах фотографии своей семьи, на которых они счастливы. Но не в этом случае. Атмосфера здесь была холодной, неуютной и строгой.
— Убери ноги с моего стола! — раздался недовольный голос, как только открылась дверь.
Немного привстав, я увидел отца, медленно шагающего ко мне. Я не спешил выполнять его приказ. Как только он сравнялся со столешницей, он схватил меня за джинсы и скинул ноги на пол. Я резко подскочил с места и встал напротив него. Мы оба замерли, и только огромное кресло вращалось от моего резкого подъема. Нас разделял целый стол, но взаимная ненависть чувствовалась даже на расстоянии.
— Тебе было велено ждать в приемной, — злобно фыркнул он и оперся ладонями о стол.
— Я не собираюсь слушать твою очередную шлюху, — сказал я и скрестил руки на груди, — и тебя не особо желаю видеть, поэтому говори, зачем ты меня позвал.
— Егор, — отец сдержанно провел рукой по волосам и посмотрел на меня, — ты должен жениться на Каролине. Мои юристы оформляют все бумаги для сделки, обратного пути нет.
— Нет! — уверено сказал я и принялся расхаживать из стороны в сторону, словно загнанный зверь. — Я не буду потакать твоим хотелкам.
— Да как ты не поймешь, — он стиснул зубы и указал на меня пальцем, — я делаю это для тебя. Весь наш бизнес, который так упорно построил твой дед, перейдет тебе! И я не хочу, чтобы все наши активы сошли с молотка за бесценок. Этот контракт хорошая подушка безопасности на ближайшие тридцать лет.
— Да мне насрать на тебя и на твой гребанный бизнес, — мое терпение окончательно лопнуло, — я не хочу жить как вы с мамой! Не было ни дня, чтобы вы не цапались как кошка с собакой! Нам нужен был ты, нам нужен был любящий отец и муж, а не твои деньги. Я не хочу жить с женщиной, которую я не люблю и ненавидеть детей, которых она мне родит, потому что вы так решили.
— Послушай, щенок, — отец перешел на крик и опалил меня грозным взглядом, — мы с твоей матерью тоже оказались в таком положении когда-то, но мы заткнули свою гордость и выполнили желания своих родителей.
Я опешил от услышанного и отошел на два шага назад. Обхватив голову руками, я пытался прогнать разрушающее чувство, которое едкими клещами вцепилось в мое нутро.
— Знаешь, я никак не мог понять, как моя мама смогла выйти за тебя замуж, — с презрением произнес я, — вы никогда не любили друг друга! Но теперь я знаю. Это был не ее выбор и не твой. Тогда почему ты мне желаешь той же самой адской жизни, в которой жил сам?
— Егор, — сильно сжав челюсть и пытаясь держать себя в руках, прошипел отец, — своими истериками ты ничего не добьешься, так что прими это как должное.
- Нет, папуля, — покачал я головой и усмехнулся, — слава Богу, что я не похож на тебя. У тебя не хватило смелости пойти против воли своего отца, ты зажал свои яйца в кулачок и сделал так, как он хотел. Но я не такой, я не дам тебе разрушить мою жизнь!
Разговаривать с ним дальше не было никакого желания, я развернулся и направился к двери. Схватившись за ручку, мне в след прилетело следующее:
— Лучше бы ты не родился!
Вот он, нож в спину, который я всегда ожидал получить от этого человека. Услышав эти слова, сердце бешено забилось, пытаясь разломать грудную клетку к чертям собачьим, дыхание перехватило, а к горлу подкатил ком, беспощадно царапая своими острыми шипами гортань. Громко сглотнув, я вышел из кабинета с гордо поднятой головой, дождался лифта и зашел внутрь. Как только металлические двери закрылись, я смог дать волю своим чувствам. Из глаз огромным потоком полились слезы, я начал быстро бить сжатыми кулаками по стене лифта и истошно закричал. Выплеснув гнев на неповинный лифт, я стал живо стирать сырость с лица, ведь мужчины не плачут. Именно этому учила меня моя мама. Моя милая, нежная, но в то же время очень сильная мама.
Глава 18
Я стоял с закрытыми глазами и послушно поддавался ритму веселившейся толпы. Музыка, доносившаяся из огромных сабвуферов, громко долбила по вискам и заставляла тело двигаться в такт. После большой порции алкоголя разум был затуманен, и меня больше ничего не беспокоило.
Один трек сменял другой и танцующих прибавлялось и прибавлялось. Я почувствовал, как к моему боку кто-то прильнул, пуская свои руки по телу. Я открыл глаза и улыбнулся, возле меня находилась красивая девушка с рыжими кучерявыми волосами. Игриво подмигнув мне, она начала эротично двигаться, специально касаясь меня. Развернувшись ко мне спиной, она прижалась своей попкой к моему паху и стала двигать ею, соблазнительно вращая головой. Незнакомке удалось завести меня, и я положил руки на ее талию. Вокруг толкались другие ребята, не обращая на нас никакого внимания. Здесь, в толпе, всем было совершенно плевать на тебя. Наклонившись к ушку рыжей девчонки, я стал водить ладонями по ее горячему телу, опускаясь все ниже. Когда я преодолел обтягивающее короткое платье и мои руки оказались на оголенных бедрах, я попытался забраться ей под юбку.
Она схватила мои запястья, с хитрыми глазками покачала головой и вернула мои руки на свою талию. Мы танцевали под зажигательные треки ди-джеев, и все мое внимание было обращено лишь на нее, порой даже казалось, что мы здесь одни.
