— Почему ты не сказала о болезни Кати? — спокойно поинтересовался я, сидя на полу напротив Яны.
— Это тебя не касается, — злобно ответила она и опустила голову вниз.
Я не обратил внимания на ее реакцию, так как знал, что ее грубость связана лишь с переживаниями за сестру.
Давай, мелкая, борись!
Глава 40
Янка сидела напротив меня в том же домашнем наряде, с растрепанными волосами и опухшими глазами. Я рассматривал ее образ и понимал, что такой сильной любви я больше ни к кому не смогу испытывать. Мазнув взглядом по рукам, которые она теребила от тревоги, я встал и направился к ней, но наше уединение нарушил доктор, появившейся из отделения реанимации. Я помог Яне подняться, и мы пошли ему навстречу.
— Не волнуйтесь, — он утешающе положил ладонь на плечо Яны и посмотрел на меня, — с вашей девочкой все в порядке. У нее был астматический статус, но хорошо, что вы вовремя привезли ее к нам. Через несколько часов мы переведем ее в палату, и на ночь она останется здесь, мы понаблюдаем за ней.
— Слава Богу, — облегченно выдохнула Яна, обхватила свое лицо трясущимися руками, и я поспешил обнять ее.
— Спасибо, доктор, — я пожал широкую ладонь коренастого мужчины.
— Езжайте домой, — строгим тоном произнес он, — сегодня вам здесь делать нечего.
— Я не поеду домой, — с испугом Яна посмотрела на меня, а затем перевела обеспокоенный взгляд на врача.
Тот лишь пожал плечами и поспешил удалиться, ведь его ждали другие пациенты.
— Сладкая, ты слышала, что сказал доктор? — ласково я обратился к ней. — Катюша останется под наблюдением врачей, ей не угрожает опасность, поехали, я отвезу тебя.
Она одарила меня взволнованным взглядом, а я лишь утвердительно кивнул в ответ. Обхватив ее за талию, я повел Яну в сторону выхода, пользуясь тем, что ее тело охотно подчинялось моим жестам.
Обратно мы ехали молча. Яна отвернулась к окну и витала в своих мыслях. Отрывать ее от этого занятия я не спешил, хотя обстановка вокруг была накалена до предела. Мы об понимали, что приступ был вызван стрессовой ситуацией. Отчасти я чувствовал себя виноватым в произошедшем, ведь мелкая за что-то обозлилась на меня. Но опять же, один я не был посвящен в причину этой ненависти.
Остановившись прямо возле подъезда, я обратил внимание на Яну. В реальности она не понимала, что мы уже приехали и продолжала сидеть в пол оборота, подперев подбородок рукой.
— Ян, — тихо произнес я, стараясь не напугать ее, — мы приехали.
— А? — вернувшись в наш мир, растеряно отозвалась она, и осмотревшись вокруг, отстегнула ремень безопасности.
— Можно подняться с тобой? — осторожно спросил я, отчетливо проговаривая каждое слово.
— Да, да, — закивала она и, взявшись за ручку, открыла дверь.
Пока мы направлялись в квартиру меня разрывало на части. Мои вопросы так и остались без ответа. Всем нутром я понимал, что сейчас не лучшее время для выяснения отношений, но больше ждать я не мог.
— Янка, прости меня! — с раскаянием в голосе произнес я и взял ее за руки, как только мы оказались в квартире.
— За что? — спросила она и ее зрачки быстро забегали.
— За спор, — я виновато опустил голову вниз и стал покрывать каждый холодный пальчик поцелуем.
— Я не злюсь на тебя, — она провела ладошкой по моей щеке и уголки ее губ дрогнули в улыбке.
— Тогда почему ты игнорировала меня все это время? — с удивлением поинтересовался я, накрыв ее руку своей и прижавшись к нежной коже.
Она отступила от меня на несколько шагов назад и неловко замялась:
— Твой отец приходил ко мне!
Такого ответа я точно не ожидал услышать. Слово «отец» подействовало на меня, словно красная тряпка на быка. Мое сердце ускорило свое движение, дыхание участилось, а ноздри стали непроизвольно расширяться от глубоких вдохов.
— Что? — переспросил я в надежде, что мне послышалось.
— Егор, — тяжело вздохнула Яна, — я прошу тебя быть со мной честным! Твой отец приходил ко мне перед моим отъездом в Нижний. Он рассказал, что, оказывается, у тебя есть невеста, и что ты пудришь мне мозги, — в конце ее голос дрогнул и она обхватила себя руками, то ли от волнения, то ли от холода.
Какой же мудак! Как он мог так со мной поступить? С каких это пор его волновала моя личная жизнь? От злости, я сильно сжал челюсть и заскрипел зубами.
— Яна, родная моя, — я сделал шаг к ней и оказался рядом с трепещущим телом, — я люблю тебя! Я скажу правду! Отец хочет, чтобы я женился на дочери его партнера, так они смогут создать свой бизнес, но мы с Каролиной…
— Что? — взвизгнула она, услышав знакомое имя. — Так это Каролина является твоей невестой? А Федя вообще в курсе?
Она нервно начала расхаживать из стороны в сторону, периодически проводя руками по взъерошенным волосам.
— Все в курсе, — расстроено ответил я, — мы с Каролиной против этого союза. Она любит Федю, я люблю тебя, мы решили идти назло воле родителей! Мне очень жаль, что ты узнала это от отца, а не от меня.
— Какая-то Санта-Барбара, — ехидно усмехнувшись, сказала она и посмотрела на меня. — Егор, в твоей жизни все так сложно! Совсем не знаешь, что ждет тебя завтра, — делая все более грустный тон, произнесла она, — с тобой как на вулкане! Невыносимо!
Невыносимо… эхом пронеслось в моей голове. Я внимательно посмотрел на Яну, она выглядела довольно измотанной и уставшей. В ее голосе, мимике, движениях не чувствовалось ни единого желания, чтобы я остался рядом с ней.
— Я, пожалуй, поеду, — сопротивляясь своим внутренним инстинктам, сквозь зубы проговорил я.
— Да, — утвердительно кивнула она, — так будет лучше.
Я ушел, больше не сказав ни слова. Ноги медленно несли меня к автомобилю, а сердце бешено стучало и просилось вернуться. Успокаивая себя тем, что завтра будет новый день, и Яна все-таки примет меня такого взбалмошного и проблемного, я резко откинул металлическую крышку зажигалки и закурил.
Глава 41
Из темной бездны, которая бесследно поглотила на всю ночь, меня вырвал звонок телефона. Нащупав жужжащий гаджет на рядом стоящей тумбочке, я ответил на вызов и прислонил холодное стекло к щеке.
