Я прочитаю в газете его некролог. И буду очень доволен собой.
Вот такой у меня был план.
Но теперь, имея на руках эту расписку, ее оригинал, я начал беспокоиться, правильную ли я тактику выбрал, на того ли я обрушил своей гнев?
Ведь если Сулейманов не виноват в смерти Агаты, то я не вправе лишать его жизни, пусть он хоть сто раз упырь. Это не в моей власти.
Возможно такое, что он вообще простил ей долг и по-отечески относился к юной фигуристке, давая ей деньги? Поддерживал, может, талант, юное дарование?
Меценат, твою ж мать.
Да, Буров. Ты еще нимб ему нарисуй и крылышки. До чего ж тебя довела тишина этой квартиры и мысли эти разнообразные, которые косяком несутся через твою бедовую голову, одна другой быстрее.
Я принял решение покинуть квартиру и вернуться сюда потом.
Возможно, найду еще чего?
Глава 29
Павел
Два года назад
Меня разбудил ночной звонок.
Шаря в темноте, я нашел телефон и сонно спросил в трубку:
– Да?
В трубке зазвенел взволнованный женский голос:
– Павел, там опять кто-то есть.
– Там – это где? – спросонья я никак не мог врубиться в происходящее вокруг. – Кто это?
Недосмотренный сон еще витал где-то в воздухе.
– Это Рита, соседка из семнадцатой квартиры.
Я еще туго соображал, но до меня быстро дошло, кто это говорит.
И – да, я дал ей свой номер на всякий случай.
И вот этот всякий случай, похоже, настал.
– Вызови полицию, – коротко скомандовал я, быстро подпрыгивая на кровати. – Я сейчас буду.
Быстро одевшись, я стремглав вылетел из дома, и, взвизгнув покрышками своей машины, рванул в ночь.
Я быстро долетел по пустому городу до нужного мне дома, влетел по лестнице на второй этаж.
Растерянная Рита, зябко кутаясь в накинутую поверх платья толстовку, стояла на лестничной площадке. На улице плюс двадцать ночью, а ей холодно? Видно, нервное, у девчонки.
Полиция, ждавшая моего приезда, зашла вместе со мной в квартиру.
Я включил свет, который позволил мне разглядеть тот шухер, который навел пришелец. В квартире опять что-то искали. Значит, в прошлый раз не нашли. Но что?
И в квартире, конечно же, никого не было.
– Вам, дамочка, может, показалось? Шум, кто-то посторонний. Не? Что-то нет никого здесь, – хмуро спросил один из приехавших, уставившись на Риту.
– Что значит показалось? Вы видите, какой здесь кавардак? – возмутился я.
– А это не Вы его здесь навели? – глубокомысленно задал он свой необыкновенный вопрос.
Я уставился на него: «Он на самом деле такой тупой или просто притворяется?»
Хотелось набить ему морду.
Я шумно вдохнул воздух и громогласно заявил:
– Не имею такой привычки. Наводить всеобщий хаос.
Он только пожал плечами и, равнодушно уставившись на меня, изрек:
– Правда? А что Вы так волнуетесь?
Волнуетесь? Да я просто в бешенстве!
Но попытался взять себя в руки.
– Так. Посмотрите. Если ничего не пропало, то мы пойдем, – произнес он отвратительно спокойным тоном.
Я еще раз взглянул на содержимое шкатулки. Все на своих местах.
– Нет, ничего не пропало.
Они сделали мне адьё, перед этим, правда, успели соблюсти свои формальности: составить протокол и взять подписи.
Я остался один на один с беспорядком и Ритой, которая в нерешительности стояла посередине комнаты.
Я кинул на нее взгляд и только потом спросил:
– А ты чего не спишь так поздно? Преступников ищешь?
– Нет, я возвращалась с работы.
– А где ты работаешь?– полюбопытствовал я.
– В ресторане на набережной.
Тут только я обратил внимание на ее яркий макияж.
Подумав, что это не мое дело, я спросил:
– А кем?
Думал, что официанткой, но удивился, услышав ее ответ:
– Я там пою.
Я с интересом взглянул на соседку. Каким-то новыми глазами.
– Поешь?
– Да. Я выучилась в консерватории по классу «Вокал».
– Неожиданно.
Как бы оправдываясь своему ремеслу, она вкратце рассказала историю своей жизни:
– Мой папа работал в консерватории проректором. Вся моя жизнь прошла под знаком музыки. Когда папы не стало, пришлось самой зарабатывать себе на жизнь. Ничего, кроме, как петь, я не умею. В музыкальной школе работать мне не хотелось. Поэтому вот устроилась пока в ресторан, – она недовольно повела плечом. – Но мне не особо нравится.
Теперь понятно, откуда у этой девчонки квартира в таком доме. Ведь это элитный фонд. И квартиры здесь, мягко скажем, совсем не дешевые.
Я увидел, как она впилась в мое лицо жадным взглядом.
И в моей голове промелькнула следующая мысль: «А что если эта влюбленная в меня девчонка (то, что она запала на меня, я не сомневался ни капли) разыграла все это представление с бандюками? Что если это был хороший повод, чтобы позвонить мне? Возможно такое, что она просто решила таким нестандартным способом назначить мне свидание?
Я снова посмотрел на нее в задумчивости и встретился с ее пылающим взглядом. Ба! Как я сразу об этом не подумал! Вполне, вполне возможно. Это стало для меня неожиданным и неприятным откровением. Я тут думаю на черт знает кого. А тут просто девчонка, влюбленная соседка, нарисовалась.
С другой стороны, не могла же она учинить весь этот погром? Я мог поверить только в то, что она решилась позвонить мне, таким странным способом назначить мне свидание. А вот на весь этот погром с проникновением не хватило бы у нее духу. Навряд ли. Я еще раз посмотрел на девчонку. Хоть и работает в злачном месте, но явно не испорченная девица. И духа у нее может хватить только на ложный звонок мне. Звонок – это да. Это запросто. Все остальное- нет.
Кивнув своим выводам, я спросил ее:
–Скажи-ка мне. А что ты услышала? Почему вызвала меня и полицию?
Она виновато заерзала под моим взглядом:
– Да. Не надо было мне никого вызывать. Как и в прошлый раз. Все меня за дуру сочли. Как я и думала.
– Почему за дуру? Нет. Вовсе нет.
Какая уж тут дура? Очень предприимчивая девчонка. Жизнь свою решила устроить.
– Я возвращалась с работы, посмотрела на свои окна по привычке. И увидела в окнах Агатиной квартиры какие-то огоньки. Вроде света от фонарика.
