– Ты сильно голодная? – он смотрит мне в глаза странным взглядом, значение которого сложно угадать.
Или все-таки легко?
– Да, – отвечаю я и сглатываю.
Но есть я не хочу. Это другой голод.
– Я тоже, – Павел пристально смотрит на меня. И я не уверена, что он говорит о еде.
– Нервничаешь? – тихонько спрашивает он, и его рука накрывает мою руку, лежащую на столе. От его прикосновения меня снова словно ударяет током.
– Есть немного, – неуверенно отвечаю я.
– Я тоже, – подмигивает он мне, медленно складывая губы в чувственной улыбке.
От его слов мое сердце вздрагивает.
«Он нервничает? С чего бы?»
Я должна взять себя в руки и сохранять спокойствие.
Возникшее между нами дребезжащее напряжение разрушает официант с бутылкой красного вина наперевес и с профессиональной вышколенной улыбкой, растянутой на губах.
– Здесь очень хорошие вина. Я позволил себе сделать заказ до того, как ты пришла, – деловито сообщает Буров, когда официант зависает над нами, демонстрируя нам свою ношу.
Он неспешно открывает бутылку. Долго как-то возится.
Мы сидим, молча поедая друг друга глазами.
Наконец бутылка открыта. Заложив одну руку за спину, официант сначала наливает Павлу. На пробу, видимо. Я смотрю, как струйка насыщенного бордового цвета томительно наполняет огромный бокал. Меня не покидает ощущение, что все происходящее я видела уже где-то в кино.
И сейчас мне кажется, что я просматриваю кинофильм. Что все происходит не со мной. Что я никак не могу являться участником этого чарующего действия, а просто наблюдаю со стороны.
Павел делает небольшой глоток, не сводя с меня глаз. Потом медленно ставит бокал на стол и кивает официанту, по-прежнему не сводя с меня глаз. Официант начинает проворно наполнять наши бокалы.
Я облизываю пересохшие губы, стянутые губной помадой.
– Ты очень сексуальная, когда так делаешь, – хрипло говорит Павел. – Не делай так больше, я же не железный.
О Боже. Ничего себе.
Я вспыхиваю и делаю большой глоток вина, чтобы спрятаться за бокалом.
– Мне нравится, что ты постоянно смущаешься, – певуче говорит он. – Ты такая трогательная в своем смущении.
Я снова отпиваю большой глоток вина. Вино очень вкусное. Буров, похоже, ко всем его прочим достоинствам, еще и неплохо разбирается в винах.
«Эй, красотка, смотри не напейся», – громко предупреждает меня голос рассудка.
Наедине с Буровым я все время робею и смущаюсь. От моей обычной уверенности не осталось и следа. Он действует на меня слишком подавляюще.
Мне кажется, что я его даже боюсь. Боюсь своих чувств к нему, готовых разбушеваться так сильно, что потом их никак нельзя будет успокоить. Волна тепла разливается по всему моему телу.
Приносят изысканную тарелочку французских сыров. Видимо, Павел тоже заранее заказал.
Беру кусочек. Неплохо.
Он не сводит с меня глаз. В его взгляде плещутся непонятные мне эмоции. И я подозреваю, что это прикрытое веселостью и игривостью мужское плотское желание.
Радоваться или огорчаться этому открытию – я не знаю. То, что он хочет меня, мне понятно уже давно. Еще с первого дня нашего знакомства. И осознание того, что этот необыкновенный мужчина хочет ни кого-нибудь, а меня, несказанно меня заводит.
Но вот что произойдет после того, как он получит то, что желает? Этот вопрос меня пугает до чертиков. Я боюсь, что он бросит меня тогда, когда я уже не в силах буду с ним расстаться.
Даже сейчас я уже понимаю, что он мне не просто нравится, что он становится уже частью меня. Впитывается в меня. Проникает во все клетки моего тела.
А что будет потом?
Как я смогу собрать разбитое вдребезги сердце и склеить его осколки вновь?
– О чем ты думаешь? – прерывает он мои размышления.
Я опять краснею.
– Я бы дорого отдал, чтобы узнать, о чем ты думаешь, – задумчиво говорит он.
Я становлюсь цвета спелого томата.
– Я бы тоже. Много отдала. Чтобы узнать твои мысли.
Он удивленно смотрит на меня, моргая. Видимо, не понимает, что он для меня такая же загадка, как и я для него.
Какие у него планы насчет меня? Какие цели?
Я думаю, что не стоит сейчас забивать себе голову умными мыслями, а нужно наслаждаться настоящим моментом. Я в обществе шикарного мужчины, в дорогом ресторане, в отдельном кабинете. И он так смотрит на меня…
Я вся дрожу от возбуждения, хотя он ко мне даже не прикоснулся.
Надо расслабиться. Я снова отпиваю из своего бокала и с удивлением обнаруживаю, что вино в нем закончилось.
Кто, интересно, дольет в бокал? Это же не общий зал. Как официант увидит, что вино в моем бокале закончилось? Может, Павел выполнит эту миссию?
Тут неожиданно появляется официант и услужливо подливает мне в бокал пьянящей жидкости.
Ничего себе. Он что? Медиум?
Изучая меню, Павел проводит рукой по непослушным льняным волосам. О, как бы мне хотелось сейчас запустить руки в его волосы.
– Предлагаю тебе взять шатобриан. Здесь очень искусный шеф-повар, – говорит он теплым, глубоким, полным соблазна голосом, как будто речь идет не о выборе блюда на ужин, а о чем-то совершенно интимном.
Смотрю: самое дорогое горячее блюдо. Под витиеватым названием «шатобриан» скрывается стейк из говядины. Зачем так тратиться?
– Пусть будет шатобриан, – соглашаюсь.
Мне, правда, хочется попробовать Морского Черта с креветками и мудреным соусом. Но пусть будет шатобриан. Вино-то красное он уже заказал.
Я снова пересекаюсь с ним глазами. Да… Он соблазняет меня, сидя на расстоянии стола, и делает это мастерски. Еще не сделали заказ, а я уже готова на все. Сердце колотится в бешеном ритме.
«Так нельзя», – укоризненно шепчет неутомимый советчик в моей голове.
Наконец мы делаем заказ. К моему удивлению, Буров говорит официанту:
– То же, что и даме.
Интересно.
– Хочу сказать тебе спасибо за «мак». Но не надо было. Это очень дорого, – выдавливаю я.
– Но тебе же надо на чем-то делать свои курсовые. А мне это ничего не стоило.
– Я верну тебе деньги.
Он смотрит на меня так, как будто я его глубоко обидела.
– Со стипендии что ли? – наконец хмыкает он. – Не обижай меня. Я богатый человек и могу себе позволить подарить тебе все, что угодно. А не какой-то там «мак». Поэтому привыкай.
