Он погладил ее по щеке, вытирая последние следы слез.
— У нас есть все время, Ева. Без спешки. Без нетерпения. Доверься мне. Подчинись мне. Я сделаю все возможное, чтобы ты никогда не пожалела об этом.
Ее выразительные глаза вспыхнули внезапным светом. Ее зрачки расширились, и он увидел пробуждение желания в их глубине. Просьба о подчинении зажгла ее воображение. Напомнила ей обо всем, что она хотела.
— Что же нам теперь делать? — прошептала она.
— Пока заходи внутрь. Позволь мне приготовить тебе чашку кофе. Больше всего сейчас я хочу просто посидеть с тобой некоторое время. Мы можем поговорить. Просто поговорим о нас. Назначим свидание. Я не хочу торопиться с этим, Ева. Я так долго ждал. Я буду чертовски долго ждать, если придется.
— Я бы хотела этого, — пробормотала она, ее глаза потеплели.
Он видел ее принятие. Не только того, что он предлагал, но и их неизбежности. Как пары. Он внимательно наблюдал за всеми признаками сомнений, страха или неуверенности. Но ее взгляд оставался неподвижным, пока он не убедился, что это действительно то, чего она хотела. Шанс. Его шанс заполучить ее.
— Есть и другие вещи, которые мне нужно обсудить с тобой, — сказал он, вспомнив о своем недавнем разговоре с Иваном.
Она склонила голову набок, очевидно, заметив перемену в его настроении.
— Что случилось, Марк? Что-то не так?
Он взял ее за руку и повел в свой дом.
— Нет, все в порядке. Просто кое-что, что я хочу, чтобы ты услышала от меня.
Ева напряглась, но промолчала.
Марк налил две чашки кофе и подогрел их в микроволновой печи, прежде чем вернуться к ней.
— Пойдем в гостиную, там нам будет комфортно, — предложил он.
Усадив Еву на кушетку, он сел в кресло, которое располагалось по диагонали от дивана, хотя больше всего он хотел, чтобы она была в его объятиях.
Он лениво потягивал кофе, гадая, какое из двух заданий ему следует выполнить в первую очередь. Закрепить их отношения? Или, возможно, раздавить ее известием о том, что он заменяет Роберта?
Он вздрогнул, решив отложить последнее до тех пор, пока они не обсудят свои отношения.
— Я знаю, что тебе было сложно это принять, особенно в день смерти Роберта, — начал он. — Мне нужно, чтобы ты поняла, что я не планировал этого, Ева. Ты вынудила меня сделать это, когда я увидел тебя в «Доме». Да, я действительно собирался сделать свой ход. Скоро. Но годовщина смерти твоего мужа — это было не самое подходящее время.
— Я понимаю, — тихо сказала она. — И мне очень жаль, Марк. Не помню, говорила я тебе это или нет. Но я хотела извиниться за то, как это произошло. Что это вообще происходило. Ты должен знать, что когда ты увидел меня в «Доме», я была… смущена. Я бы точно не так хотела тебе сказать.
— Ты вообще не собиралась мне об этом рассказывать, — сухо сказал он.
Она скривилась и медленно покачала головой.
— Нет. Как я могла? Ты был лучшим другом Роберта. Я думала, ты будешь верен ему. Я думала, если бы ты знал, ты бы не одобрил. И я не могла вынести твоего неодобрения, Марк. Я не могла тебя потерять. Только не это…
Она замолчала, явно не зная, каким словом описать свои желания и потребности. Он наклонился вперед, поймал ее взгляд и задержал его.
— Прежде всего, я надеюсь, что мы преодолели твой страх перед моим неодобрением. Во-вторых, твои желания не бессмысленны, Ева. Они такие, какие есть. Они делают тебя тем, кто ты есть, и ты не можешь этого изменить. Ты не должна этого делать. Я понимаю, почему ты подавляла эту часть себя, когда была замужем за Робертом. Я понимаю. Но дорогая, он ушел. Ты сказала это лучше всех. Он не вернется, и у тебя нет причин продолжать отрицать свои желания и потребности. Даже если бы я не был тем, кем являюсь, я бы никогда не ожидал, что ты будешь кем-то другим, кроме того, кем и чем ты хочешь быть. Но поскольку у нас одни и те же потребности и желания, я надеюсь, что мы сможем продвинуться вперед и открыть для себя новый мир… вместе.
Она нервно сглотнула, а затем откинулась назад, проведя рукой по своим шелковистым волосам.
— Что будет дальше, Марк? Я была честна, когда сказал, что у меня нет плана. Теперь, когда я дошла до этого момента, призналась себе и тебе в том, что я хочу и в чем нуждаюсь, что нам делать?
Марк улыбнулся, а затем, поскольку больше не мог выдерживать расстояние между ними, встал и скользнул на диван рядом с ней. После столь долгого сохранения нейтралитета между ними дверь, наконец, была открыта. Они шли туда, откуда не было возврата.
Независимо от того, сложатся ли у них дела в долгосрочной перспективе, они никогда не вернутся к беззаботной дружбе, которую они поддерживали столько лет. Одна часть Марка приняла это всем сердцем, в то время как другая его часть опасалась непоправимого ущерба их отношениям. Чего-то, что невозможно будет исправить.
Он был готов пойти на этот риск, даже если для этого требовалась предельная осторожность. По характеру он был осторожен. Все риски, на которые он шел, приходились на его деловую жизнь. Его личная жизнь всегда была тщательно упорядочена и строго регламентирована. Доминируя над женщинами, он всегда сдерживал свои эмоции и действия. За исключением Евы. Она открыла ему другой мир, который другие никогда не видели.
Она заставила его отказаться от осторожности и насладиться бурей.
Он никогда не мог представить себе, что та его часть, которую, как он боялся, она не смогла бы принять, была единственной вещью, которую она хотела больше всего. Он всегда предполагал, что ему придется подавлять свои естественные наклонности, если он хочет иметь с ней шанс. Никогда бы он не подумал, что она не только примет это — и его — но что она будет открыто искать таких отношений.
Он не знал, сделало ли это его самым удачливым ублюдком на свете или, возможно, самым глупым. Только время — и Ева — покажут.
Если бы только у него была возможность заглянуть в будущее, чтобы увидеть, останется ли это чувство между ними. Тогда он бы узнал, делает ли он правильный выбор за них обоих.
Но нет, невозможно заглянуть в будущее. Ничего, кроме настоящего, его инстинктов и дикого желания быть вместе с любимой женщиной. Он просто молился о мудрости, чтобы отличить то, чего он жаждал больше всего, от того, чего она действительно хотела и в чем нуждалась.
Желание и разочарование наверняка могут изменить восприятие мужчины. Это были две эмоции, которые он хорошо знал с тех пор, как впервые встретил Еву. Он желал и нуждался в ней, зная, что она никогда не будет его. Что она принадлежала другому мужчине. Его лучшему другу.
Судьба, непостоянная сука, наконец улыбнулась ему. Он просто надеялся, черт возьми, что она не будет смеяться последней.
Он обнял Еву и откинулся на спинку дивана, держа ее так, что она прижалась к его груди, ее волосы дразнили его подбородок. И ее запах. Боже, как она чертовски хорошо пахла! Он мучил себя напрасно. Она была здесь, в его гостиной, в его руках, спрашивая, что будет дальше. Все, что ему нужно было сделать, это совершить прыжок. Закрыть глаза и прыгнуть.
