Зная, что это была первая настоящая проверка ее покорности, Ева молча кивнула. Его глаза одобрительно вспыхнули, и он наклонился, чтобы снова поцеловать ее.
— Выспись, милая. Я приготовлю нам завтрак утром, когда ты проснешься.
Ева прижалась к его груди, и то, как были связаны их запястья, заставило ее повернуться к нему лицом.
Марк велел ей спать, но сон ускользал от нее. У нее была сонная, летаргическая тяжесть в конечностях, которую она не чувствовала с тех пор, как муж занимался с ней любовью.
Она поклялась не вовлекать Роберта в свои отношения с Марком. Было неправильно и, конечно же, несправедливо сравнивать двух мужчин. Нечестно по отношению и к Марку, и к Роберту.
Кроме того, один был не лучше другого. Они были просто… разные. Ева находила различия захватывающими. Марк была лишь вторым мужчиной, с которым она когда-либо занималась любовью, и все же ей повезло в обоих случаях. Два мужественных, потрясающе красивых мужчины. Один ее любил, а другой? Она не была уверена, любит ли в ее Марк. Он определенно был влюблен. И он хотел ее. Он говорил об этом очень прямо.
Хотела ли она, чтобы Марк ее любил?
Это был вопрос на миллион долларов. Она не хотела, чтобы он любил ее, потому что она не хотела его любить. Это звучало ужасно, но все, чего она хотела, — это избавления от подавляющего одиночества, которое она пережила после смерти мужа. И кто мог сказать, что она была не просто победой для Марка? Запретным плодом?
Не исключено, что Марк видел в ней вызов. Нет, он не воспользовался своей привлекательностью. Он был благороден. Он даже не давил на нее сразу после смерти Роберта. Он ждал. Но за это время его зацикленность могла перерасти в нечто иное, чем потребность в победе.
Марк привык к тому, что всегда добивается своего. Он был безжалостен в бизнесе. Роберт много раз обращал на это внимание. Он признавал, что если бы не Марк, их бизнес не был бы таким, каким он был сейчас. Роберт полностью осознавал, что у него не хватало духу быть жестоким. Но Марк?
Она вздрогнула, осознав, что это было. Его доминирование. Его личность. Она просто не видела этого до сих пор. Она никогда по-настоящему его не изучала. Сначала она увидела в нем человека, который ее не одобряет, а затем друга. Но никогда он не был доминирующим альфа-самцом, за которого можно умереть. И она даже подумать не могла, что она будет лежать в его руках, привязанная к нему после занятий любовью.
Его свободная рука была согнута над головой, и он лениво провел пальцами по прядям ее волос, глядя ей в глаза. Он не выключил лампу, и Ева могла видеть выражение его лица.
Она облизнула губы, ее мысли вернулись к их предыдущему разговору об Иване Корневе. Она знала, что у нее нет права просить то, что она хотела. Марк ничего не был ей должен, когда дело касалось бизнеса, которым он владел вместе с Робертом.
Да, Роберт оставила ей долю в бизнесе, но она не имела права голоса. Ей дали часть прибыли, но было ясно, что у нее не будет полномочий. Некоторых женщин, возможно, оскорбил бы этот диктат, но у Евы не было желания — и необходимых знаний — для помощи в ведении бизнеса ее мужа.
Это было в надежных руках. Марк был лучшим. Она была абсолютно уверена в его способности сохранить их платежеспособность.
— Могу я тебя кое о чем попросить?
Его брови сдвинулись, словно он уловил ее неуверенность.
— Ты можешь спросить меня о чем угодно, дорогая.
— Я хотела бы познакомиться с Иваном. Я не говорю, что возражаю против того, чтобы он занял место Роберта или стал твоим новым партнером. Но я бы хотела с ним познакомиться. Я пойму, если ты скажешь «нет». У меня даже нет веской причины, чтобы встретиться с ним, прежде чем он вступит в игру.
— Конечно, ты можешь встретиться с ним, — мягко сказал Марк. — И тебе не нужно объяснять мне свои причины. Я приглашу его выпить, или, если ты предпочитаешь более общественное место, мы можем организовать выпивку вне дома.
— Меня устроит любой вариант.
К Еве пришло осознание того, что Марк дает ей возможность не разглашать их связь, предлагая ей возможность встретиться с Иваном за пределами своего дома. Потому что, если бы они встретились здесь, было бы очевидно, что она и Марк живут вместе.
Ей было наплевать. Она даже не знала Ивана. Но, видимо, теперь, когда он сотрудничал с Марком, она будет видеть его на регулярно.
Достаточно скоро их связь станет достоянием общественности. Нет причин скрывать свои отношения с Марком.
— Мы можем пригласить его сюда, — сказала Ева, думая, что Марк будет доволен использованием «мы» вместо того, чтобы говорить, что он может пригласить Ивана.
И действительно, Марк выглядел довольным ее намеком.
— Тогда я позвоню ему утром и приглашу выпить завтра вечером. Тебя это беспокоит, Ева? Потому что я не смогу притвориться, будто просто устраиваю тет-а-тет между двумя знакомыми. Я не смогу притвориться, что ты не моя и что ты ничего не значишь для меня, а просто являешься вдовой моего лучшего друга. Если тебя это беспокоит, мне нужно знать сейчас, потому что я не собираюсь скрывать тебя — нас — от кого-либо.
— Я не против, — тихо сказала она. — Значимые для меня люди уже знают. Меня больше никто не волнует. Я не буду жить, ориентируясь на то, что думают и говорят другие.
Он поцеловал ее.
— Это очень много значит для меня, дорогая. Хотя, я пойму, если тебе понадобится время, чтобы приспособиться. Я не хочу больше ждать. Но я пойму, если ты захочешь, чтобы наши отношения какое-то время оставались тихими. По крайней мере, до тех пор, пока ты не станешь более спокойной и уверенной в себе.
Ева втянула воздух. Марк думал, что она не уверена? Неужели она дала ему повод усомниться в своей искренности? Или он просто боялся, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой?
Ей было трудно поверить в то, что она была источником чьих-то надежд и мечтаний. Роберт был счастлив с ней. Он не пропустил ни дня, чтобы не дать ей понять, что она для него значила. Она считала себя самой удачливой женщиной на свете.
Роберт был… больше чем жизнь. Красивый. Богатый. Чрезвычайно любящий и щедрый. Всегда ласковый. Он не был человеком, который беспокоился о том, что думают другие. Если они были вместе на публике, он часто прикасался к ней. Просто маленькие проявления привязанности. Он держал ее за руку, обнимал или целовал, не давая другим сомневаться в своих чувствах к ней.
