Любая женщина хотела бы кого-то вроде Роберта, но он хотел ее, Еву. Только ее. Она была не из его круга, хотя он и утверждал, что его нынешние обстоятельства не те, в которых он родился. Его воспитание было плохим. Он боролся за каждый заработанный доллар, образ жизни, на который он претендовал. Для себя и для Ники.
Его преданность семье навсегда покорила Еву. Он был единственным в своем роде. Как она могла надеяться когда-нибудь снова обрести такую же любовь и преданность?
Вот только здесь был Марк. Все то, чем был Роберт… но больше. Он был слишком идеален для нее. Она не считала, что существует мужчина, который мог бы соответствовать ее критериям, и все же он существовал.
— Что подумает твоя семья? — спросила Ева.
Их с Робертом объединяло то, что у них обоих не было семьи. Кроме Ники. И Ева стала думать о ней как о родной сестре. Не просто сестре, а своей лучшей подруге. Ее собственный отец развелся с ее матерью, когда Ева была маленькой, ее мать скончалась после продолжительной болезни, когда Ева еще учился в колледже. Именно благодаря маме Ева получил диплом медсестры.
Медсестры, которые заботились о ее матери, были замечательными. Сострадательными, теплыми. Они приложили все усилия, чтобы сделать маме максимально комфортными последние дни ее жизни, и Ева поклялась, что она так же изменит чью-то жизнь.
И все же Ева уволилась с работы, выйдя замуж за Роберта. В то время она не возражала. Она переживала муки новых отношений и была полностью уверена в их браке. Правда была в том, что она жаждала таких отношений, в которых бы о ней заботились. Роберт предоставил ей все, что она желала. Кроме доминирования.
Возможно, ей стоит подумать о том, чтобы возвратиться к уходу за больными. Она продолжала готовиться к такой возможности, но все еще не предприняла шагов, чтобы вернуться к работе.
— Моя семья будет очень рада за меня, — сказал Марк. — Мои братья считали меня дураком из-за того, что я ждал так долго. Они давно знают, что я к тебе чувствую. Моя мама беспокоилась обо мне. Она думала, что я идиот, потому что мне нравится замужняя женщина. И не просто замужняя женщина, а женщина, вышедшая замуж за моего лучшего друга и делового партнера. Поговорим о рецепте катастрофы, — насмешливо сказал он.
— Надеюсь, я им понравлюсь, — прошептала Ева.
Мысль о встрече с его семьей теперь заставляла ее нервничать. Да, она встречалась с ними в качестве жены Роберта. Но Ева никогда не думала, что они знают, какие чувства испытывает к ней Марк, и теперь она будет встречать их как… любовница? Это все меняло. Ева просто надеялась, что у нее все получится, и они примут ее новую роль в жизни Марка.
Марк убрала волосы и поцеловала ее в лоб.
— Они будут любить тебя. И они будут в восторге от того, что мы наконец-то вместе.
Он сказал об этом, как о решенном вопросе. Дело сделано. Неизбежно. Хотя они не говорили ни о чем более серьезном, чем сексуальные отношения и ее покорность, но его действия, то, как он говорил, намекали на что-то гораздо более постоянное.
Она не была уверена, что думает по этому поводу. Что, если она готовила себя к еще большей боли?
Кристина спросила ее, хотела бы она провести один прекрасный год с Марком, а затем потерять его, или она предпочла бы даже не давать им шанс. В то время Ева считала, что любое время, проведенное с ним, будет стоить того, независимо от конечного результата. Как и ее время с Робертом. Она не вернется и не изменит ничего, даже зная, что они будут вместе всего лишь три года. Три лучших года ее жизни.
Но сейчас? Ева задавалась вопросом, не ошиблась ли она, полагая, что любое время с Марком лучше, чем вообще ничего. Ей потребовалось три года, чтобы прийти в себя после потери Роберта. Сможет ли она пережить потерю любимого во второй раз?
Она не любила Марка. Еще нет. Было слишком рано. Ее чувства смущали ее. Она не знала, что делать в этой ситуации. Все произошло слишком быстро. Так много всего изменилось за такой короткий период времени, и она не могла позволить эмоциям управлять своими действиями. Она не хотела причинять боль ни себе, ни Марку.
— Я говорила, что хочу скоро встретиться с Иваном, но если тебе все равно, я бы предпочла немного подождать с твоей семьей.
Он улыбнулся, нежно целуя ее лицо, глаза и нос.
— У нас полно времени, Ева. Спешить некуда. Мне нравится идея побыть наедине с тобой некоторое время, прежде чем начать делиться тобой с другими.
Ева зевнула и прижалась к нему так близко, насколько могла, со связанными вместе запястьями. Импульсивно она поцеловала Марка в шею, вдыхая мужской аромат и наслаждаясь им.
Так много ночей она провела в одиночестве, мучаясь от боли и пустоты. А теперь она была в постели с Марком. Она чувствовала его эрекцию, его быстрое дыхание, когда ее зубы касались его шеи.
Не обладая прежним терпением или нежностью, он грубо раздвинул ей ноги свободной рукой и вошел в нее, твердо и глубоко, прежде чем она успела понять, что происходит.
Удовольствие охватило ее, как взрыв фейерверка. Она была слишком ошеломлена, чтобы закричать, чтобы дать выход всепоглощающему ощущению твердости и наполненности внутри нее.
— На этот раз все будет по-моему, — прорычал он, накачивая ее. — Ты сводишь меня с ума, Ева. Я поклялся, что не возьму тебя снова сегодня вечером. Что я буду делать все медленно. Но твои губы на моей шее изменили мои планы.
Ева улыбнулась, но ее зрение было туманным. Все, что она могла делать, это чувствовать силу его движений. Связанная рука крепко прижалась к подушкам. Марк удерживал ее, не давая возможности пошевелиться. И ей было все равно. Ей нравилась уязвимость своего положения. Ей нравилось знать, что она бессильна перед мужчиной, утоляющим свою похоть. Это волновало ее, приближая к краю.
Никаких прелюдий. Никаких предварительных ласк. И все же она была опасно близка к тому, чтобы кончить. Все, что ему нужно было сделать, это прикоснуться к ней, проявить свое господство.
— Так чертовски мило, — пробормотал он, его лицо было напряженным, когда он бездумно врезался в нее, словно дикий зверь в муках спаривания. — Я мечтал об этом, Ева. О тебе. Наконец-то мы вместе. Я никогда тебя не отпущу, дорогая. Я надеюсь, черт возьми, ты к этому готова. Если ты когда-нибудь попытаешься уйти от меня, я буду драться изо всех сил, чтобы удержать тебя.
Она выгнулась вверх, задыхаясь от наслаждения, нуждаясь в большем, отчаянно желая кончить. Ощущения, которые она испытывала, граничили с болью.
Его страстное заявление затронуло ее сердце. Утешило всякий страх. Он заставил ее почувствовать себя любимой. Она не чувствовала себя любимой и обожаемой слишком долго.
Несмотря на то, что Марк сказал, что на этот раз все будет для него, он скользнул пальцами между ними, поглаживая ее клитор. Ее киска сжалась, все ее тело напряглось, сжимаясь от мучительной потребности.
