Ева была слишком потрясена своим опытом. Она оцепенела и не ощущала свое тело.
— Скажи мне, о чем ты думаешь, Ева, — тихо сказал Марк.
Она попыталась улыбнуться, но она была слишком утомлена, чтобы это сделать. Вместо этого она потянулась к Марку, начала ласкала его лицо, позволяя пальцам блуждать по его скулам.
— Я думаю, что это был самый невероятный сексуальный опыт в моей жизни. Я правда так думаю, — честно сказала она.
Марк улыбнулся с очевидным облегчением в глазах. Он наклонился вперед, прижавшись лбом к ее лбу. Он часто совершал это действие. Еве нравилась интимность этого жеста. Ей нравилось, что он был откровенно ласковым. Ей было приятно, что он любил так часто прикасаться к ней.
— Я хотел, чтобы это продлилось намного дольше, — сказал он с сожалением. — Обычно я дольше не кончаю. Но ты сводишь меня с ума. Я прикасаюсь к тебе, целую тебя, чувствую тебя, и я должен иметь тебя, пока я почти не ослеп от похоти.
— У нас есть достаточно времени. Мы все еще изучаем друг друга. Это все еще ново.
— Готов поспорить на твою сладкую, больную задницу, — сказал он с усмешкой, — что я заставлю тебя пройти через все испытания и продержаться намного дольше, чем мы сделали сегодня вечером.
— У меня попа болит, — сказала Ева, поморщившись.
— Тогда мне придется поцеловать ее и исправить это, — сказал Марк шелковистым голосом.
Он протянул руку вперед, без усилий схватив ее в объятия, затем уложил на кровать, откинул одеяло и накрыл ее. Он снова поцеловал ее, а затем подошел к кровати и лег рядом.
Ева легко вошла в его объятия, наслаждаясь твердым теплом его тела. Марк не связывал ее сегодня вечером. Возможно, забыл, а может быть, он боялся, что веревка, которую он использовал ранее, поцарапала ее кожу, и давал ей отдохнуть. Это не имело значения. Она была к нему так близко, как могла. Этого было достаточно.
Посреди ночи Марка разбудила беспокойно зашевелившийся Ева. Он начал будить ее, думая, что ей приснился плохой сон, но прежде чем он успел это сделать, она пробормотала:
— Роберт…
Он замолчал, от одного слова его сердце застыло. Она озвучил свою печаль. Она скучала по покойному мужу. Это было не то, что он хотел услышать, занимаясь с ней любовью. Когда она носила знаки его господства и владения.
Ева отвернулась от него, свернувшись клубочком, не просыпаясь. Марк лежал всего в нескольких дюймах от нее, но, казалось, на другом конце света.
И пока она спала, теперь тихая и умиротворенная, Марк лежала без сна в задумчивой тишине.
Глава 17
На следующее утро Марк был тихим и почти задумчивым. Его настроение было плохим с тех пор, как они встали с постели. Ева нерешительно предложила приготовить ему завтрак, но он отверг ее предложение и приготовил еду для них обоих. Но он не кормил ее, как последние несколько приемов пищи. Фактически, они сидели друг напротив друга за небольшой стол для завтрака, расположенном в уголке рядом с кухней.
Ева несколько раз пыталась завязать разговор, но его ответы были короткими и далекими, как будто у него что-то было на уме. Она снова и снова прокручивала в голове прошлую ночь, гадая, не сделала ли она что-нибудь, что могло рассердить или обидеть его. Но он казался совершенно довольным тем, как все закончилось. Она не отступила. Она не использовала безопасное слово. Она стойко выдержала до самого конца, сожалея, когда все закончилось.
Но почему он был таким далеким?
Ева ломала голову над этим во время завтрака, а когда они закончили есть, взяла на себя ответственность, отнесла тарелки на кухню, не спрашивая его. По правде говоря, она хотела уйти на несколько мгновений, чтобы обдумать изменение его настроения.
Она застыла, когда Марк вошел за ней на кухню, и отвернувшись от раковины, куда складывала тарелки, взглянула ему в лицо.
— Я сделала что-то не так? — прямо спросила она.
Ева ненавидела угадайку. Она вообще не могла хорошо скрывать свои чувства. И Марк будет знать, что ее что-то беспокоит, даже если проблема в нем.
Он удивленно моргнул, а затем его лицо расслабилось и смягчилось..
— Нет, милая, почему ты так думаешь?
— Потому что ты не сказал мне и двух слов за все утро, — сказала она. — Ненавижу ворчать или лезть не в свое дело, но это сводит меня с ума, и я не могу представить, что я мог сделать, чтобы рассердить тебя.
Его лицо смягчилось еще больше, и он заключил ее в свои объятия, прислонив спиной к раковине.
— Ты не сделала ничего, чтобы рассердить меня. Сегодня утром я был просто задумчивым. Прошлая ночь была замечательной, как и ты, Ева. Мне жаль, если я заставил тебя почувствовать, что ты сделала что-то не так. Ты была и остаешься идеальной.
По какой-то странной причине Еве казалось, что Марк не говорит правду или, по крайней мере, всю правду. Она заметила, что он периодически наблюдает за ней в течение всего утра, как будто пытается понять ее мысли. Теперь он должен знать, что она открытая книга. Она не умела скрывать свои мысли и чувства. Они либо читались у нее в глазах, либо она выкладывала все, о чем думает.
Это была одна из тех вещей, которые Роберт любил в Еве больше всего. Никаких застенчивых, пассивно-агрессивных игр. Не надо бесконечно надувать губы из-за воображаемого пренебрежения. Если что-то ее расстраивало, Роберт об этом знал. Ему никогда не приходилось спрашивать, что случилось, потому что она была слишком честной и откровенной, особенно с людьми, о которых заботилась.
— Ты уверен? — тихо спросила Ева. — Я все еще учусь всему этому, и я не хочу напортачить, поэтому, если я ошиблась, ты должен сказать мне, иначе я никогда не узнаю, как исправить ситуацию.
Марк поцеловал ее, крепко прижал к себе:
— Ты не сделала ничего плохого, Ева. А если бы это было так, я полностью уверен, что это было бы сделано не специально. Ты слишком честна и прямолинейна. Это одна из вещей, которыми я больше всего восхищаюсь в тебе. Тебе не придется гадать, потому что ты склонна брать быка за рога.
Ева расслабилась, часть ее беспокойства рассеялась.
— Мне жаль. Я знаю, что защищаюсь, но это очень важно для меня. Мне нужно, чтобы ты это понял. Для меня это не игра. Я не ищу отношений с кем угодно. Я выбрала тебя. Конечно, это должно что-то значить.
— Это значит все, — мягко сказал Марк. — Больше, чем ты можешь себе представить. Ты не понимаешь, что существует множество мужчин, более чем готовых дать тебе то, что ты хочешь. Они будут бесконечно баловать тебя. Они положили бы мир к твоим ногам. Но я чертовски рад, что ты выбрала меня на роль этого человека.
Ева улыбнулась:
— Как бы сильно ты на меня ни давил, если бы я не хотела этого делать с тобой, я бы не согласилась. Роберт меня научил, как быть независимой и стоять на ногах. Я всегда буду ему за это благодарна. Он научил меня, что я могу быть тем, кем являюсь, и что я никогда не должна быть готова изменить себя, чтобы угодить кому-то другому. Он был прав. И это то, чем я пытался заниматься в повседневной жизни.
