Ее голос задрожал.
Ева подошла к Марку и сжала его ладонь в знак поддержки. Он бросил на нее благодарный взгляд.
— Ева, ты понимаешь, зачем он это делает? — обвиняюще спросила Кайли.
Лицо Евы покраснело, и несколько секунд она молчала, не в силах подобрать нужные слова. Нет, она с самого начала не предполагала, что Ника это хорошо воспримет, но и не ожидала прямого обвинения в свой адрес. Это не было ее выбором. Да, ей принадлежала часть бизнеса, но у нее не было ни власти, ни права голоса при принятии решений. Все принадлежало Марку, а теперь и Ивану. Она и Кайли имели свой процент прибыли. Такова была воля Роберта. Но ни одна из женщин не имела права голоса в управлении бизнесом. Роберт доверил это Марку, и Ева согласился с этим выбором.
— Не могу поверить, что ты поддерживаешь решение Марка в этом вопросе, — сказала Ника хриплым голосом. — Вы уже забыли Роберта? Ты так увлечена новыми отношениями, что готова отвернуться от того, что построил твой муж?
— Хватит, — отрезал Марк, сжав зубы от гнева. — Не надо вымещать злость на Еву. Если тебе есть что сказать, то скажи это мне. Ты не заставишь ее переживать из-за этого. Это было не ее решение, но да, она его поддерживает. Смирись с этим. Ты можешь сделать это настолько легко или сложно, насколько хочешь, Ника. Это твой выбор. Иван придет сегодня вечером, и ты встретишься с ним. Я ожидаю, что ты будешь профессиональна и сердечна.
Тепло разлилось по груди Евы, когда Марк мгновенно защитила ее. Он был зол, и для этого потребовалось немало усилий. Но он был явно возмущен взрывом Ники и обнял Еву, защищая ее, оказывая ей свою абсолютную поддержку.
— А если нет? — спросила Ника. — Ты собираешься меня уволить, если мне не понравится этот человек, которого ты привел на замену Роберту?
— Если до этого дойдет, то да, — тихо сказала Марк. — Но я надеюсь, что до этого не дойдет, Ника. Ты очень хорошо делаешь то, что делаешь. Ты нужна этой компании. Ты мне нужна. Мне бы очень неприятно было заменять тебя, но если ты создашь проблемы для Ивана, я тебя уволю.
Ника побледнела, ее глаза загорелись от боли. Ее взгляд скользнул по Еве с тем же обвинением, которое она высказала всего несколько минут назад. Ева вздрогнул, зная, что Ника считает это предательством. Ника ожидала, что Ева встанет на ее сторону. В знак протеста против замены Роберта.
По ее выражению лица, по языку тела было видно, что она была зла не только на Марка, но и на Еву, и, возможно, на Еву даже больше.
— Ты приглашаешь меня к себе, сваливаешь это на меня вот так, а потом ожидаешь, что я буду вести себя хорошо с мужчиной, который заменяет моего брата, — сказала она с болью. — Как вы ожидали, что я отреагирую?
— Мы пригласили тебя, потому что я бы предпочел все рассказать тебе наедине и дать тебе время собраться, прежде чем он приедет. Альтернативой было рассказывать тебе в офисе в понедельник, и я подумал, что мы слишком много значим друг для друга, и не стоит вести такие разговоры в деловой обстановке. Возможно, я ошибался.
Голос Марка был холодным, от него волнами исходил гнев. Ника завела его слишком далеко, а ее нападение на Еву еще больше взбесило его. Ева снова сжал его руку — безмолвный сигнал, что все в порядке.
— Все в порядке, Марк, — мягко сказал Ева, озвучивая свои мысли. — Я понимаю, почему Ника расстроена. Она не это имела в виду.
— Это не нормально, — отрезал Марк. — Она не имеет права так обращаться с тобой, и я не допущу этого в нашем доме.
— Наш дом? — недоверчиво спросила Ника. — Значит, дела далеко продвинулись, Ева? Ты уже ушла и забыла человека, за которым была замужем три года? Что именно здесь происходит? Мы все должны просто забыть о существовании Роберта? Может, ты сможешь, но я не могу. Он был моей семьей, и заменить его не так-то просто.
— Если ты не извинишься перед Евой прямо сейчас, я попрошу тебя уйти, и, более того, ты придешь в офис в понедельник только для того, чтобы убрать свой стол и подать заявление об увольнении, — холодно сказал Марк. — То, что происходит между мной и Евой, не твое дело. Ей не нужно твое одобрение или благословение, хотя она хотела бы получить и то, и другое. Она любит тебя, а ты делаешь ей больно, и это чушь собачья. Со мной такое не пройдет, и я, черт возьми, не позволю тебе войти в наш дом. Да, наш дом, Ника. Ева со мной, и у тебя есть два выхода. Прими это и будь счастливы за нее или уходи. Какое решение ты примешь?
Ева почувствовала, как краска залила ее лицо. Она неудержимо дрожала, и это, казалось, еще больше разозлило Марка. Его рука сжала ее плечи так сильно, что она едва могла дышать. Нет, она не ожидала, что Ника воспримет новость хорошо, но и не ожидала, что Ника набросится на нее вот так.
Думала ли так же Кристина? Что она так легко забыла Роберта и уехала при первой же возможности? Неужели ни один из ее друзей не был по-настоящему счастлив за нее? Потеряет ли она их дружбу, потому что снова хочет быть счастливой? Почему Ника не могла согласиться с тем, что все, чего хочет Ева, — это больше не быть такой одинокой?
Слезы жгли ей веки, и Марк это увидел. Все его тело напряглось, и в глазах вспыхнула ярость.
— Ты расстроила Еву, и мне это не нравится, — твердо сказал Марк. — Извинись или уходи, и сделай это быстро. Я не буду стоять в стороне и позволять оскорблять ее в собственном доме.
Ника выглядела потрясенной и обиженной словами Марка. Слово «оскорбление» вызвало у девушки живой отклик, и она, очевидно, ужаснулась, что ее обвиняют в оскорблении другого человека.
— Мне очень жаль, Ева, — почти всхлипнула Ника. — Я не хотела тебя обидеть или расстроить.
— Ты сделала и то, и другое, — коротко сказала Марк.
— Все в порядке, — тихо сказала Ева. — Я знаю, что ты не это имела в виду, Ника. Дай Ивану шанс. Я встречалась с ним, и он кажется хорошим человеком. Роберт любил и уважал его. Для тебя этого должно быть достаточно.
Ника ненадолго закрыла глаза, а затем поспешила к Еве и обняла ее, оттолкнув Марка.
— Мне жаль. Я тебя люблю. Мне очень жаль, Ева. То, что я сказала, было ужасно. Этому нет оправдания. Меня просто застали врасплох. Я этого не ожидала. Пожалуйста, прости меня.
Ева обняла Нику в ответ, ее сердце все еще сжималось от слов невестки. Она считала, что Ника искренне сожалеет, но произнесенные слова все еще ранили ее. Как крошечные дротики, находящие свою цель. Было ли это тем, что все подумали? Что она так легко пережила смерть Роберта и так легко смогла заменить его? Прошло три года! Она не прыгнула в постель к Марку через неделю, месяц или даже год после смерти мужа.
