Упс, кажется, мы соприкоснулись губами. Не знаю, как его, а меня словно током пробило. И чем я думала, когда к нему поворачивалась?
Стало так жарко, так… волнующе. И немного страшно.
Не за себя, а из-за себя, потому что в голове мелькнуло такое…
— Отлич-щно, вот это я понимаю: поговорили, — довольно шипела Зика из глубины кабинета.
И когда успела просочиться?
— Не играй с огнём, девочка, — сурово проговорил варвар, сжимая мою талию и… отодвигая меня от себя на добрых полметра.
Холодно. Сразу стало холодно и зябко.
Чёрт, что за раздрай у меня в мозгах? То я его боюсь до колик, то радуюсь его жёстким методам, то вообще дрожу от возбуждения. Да-да, именно оно меня сейчас и накрыло. Ненадолго. Теперь же меня разрывало от разочарования и злости.
На себя.
— Дура безмозглая, — пробормотала себе под нос, двигаясь на голос Зики.
Протёрла глаза, на которые навернулись злые слёзы. Всмотрелась в неподвижное тело, осевшее у стены.
— Он хотя бы жив? — голос дрогнул.
Не от излишнего сострадания. К этому человеку я его испытывать физически не могла — так много крови он успел нам попортить.
— Нельзя пока его убивать, я не узнал главное, — намеренно грозно ответил варвар.
Видимо, чтобы я окончательно убедилась, что не стоит жаждать его поцелуев.
Да больно надо? Пусть сначала помоется. И побреется. И вообще уедет, чтобы я о нём даже не вспоминала.
— В сарай его, — постановила я, прикинув, что вовсе не хочу, чтобы в кабинете воняло это тело.
Прибирайся потом после него.
— В какой именно? — что, в голосе варвара мелькнуло удивление?
Так ему, пусть знает, что я — не слабохарактерная дурочка.
— Который ближе к летней кухне, там в углу гнездо змей — присмотрят за ним.
— Как бы не придушили раньше времени, — с сомнением возразил варвар.
— Захотят — и в другом сарае это сделают, — хмыкнула в ответ. — Зика договорится с ним, так ведь, дорогая?
— Договорюс-сь, — прошуршала пресмыкающаяся интриганка. — З-са дополнительное блюдц-се молока.
— И куда в тебя столько влезает? — Покачала головой.
Нет, серьёзно, она очень много ест. При этом не сказать, чтобы растёт. Видимо, дело в магии, которая является одной из составляющих её сути.
Пока мы со змеёй обсуждали гонорар за будущие переговоры, варвар лихо вскинул на плечо землевладельца и двинулся на выход. Хвала небесам, ума хватило спуститься по чёрной лестнице, из-за узости которой голова Жадора сосчитала все стенки. Наконец, мы вышли на улицу.
У крыльца нас поджидала… Тинька. Судя по её восторженному взгляду, направленному на варвара, она подслушивала под окном.
— Тинь, там Вильсе плохо, помоги, — заняла неугомонную мелочь хоть чем-то полезным.
— Хорошо, но без меня не допрашивайте! — кивнула Тинька и устремилась в дом.
Надеюсь, Вильса найдёт, чем её занять. Руку пусть даст перевязать, у девочки неплохо получается. На волке натренировалась.
Нет, быть ей хорошим ветеринаром — тут и к гадалке ходить не надо.
Пока шла до сарая, вдохнула полной грудью свежий вечерний воздух и… чуть им не поперхнулась. Потому что, едва варвар занёс Жадора внутрь, принялся его раздевать. Причём не только плащ, но и сапоги, штаны, рубашку…
На исподнем остановился.
— Решил прибарахлиться? — Изогнула бровь.
— Надо имитировать его отъезд, — не купился на подначку варвар. — Драх, мне совсем малое.
— Я надену, — сказала мимоходом, у самой же всё нутро дрогнуло.
Не от страха, от пресловутого авантюризма. Так захотелось показать этому наглецу, что и я не лыком шита!
— Ты слишком щуплая, — прищурился, оценивающим взглядом окидывая мою фигуру. — Ростом ещё туда-сюда.
— Ватник поддену, — не сдавалась я. — К тому же я знаю, как выглядит его конь — в прошлый раз видела.
— В темноте все кони серые, — не согласился он со мной.
— Зика поможет, — отмахнулась от его слов, сама же решительно шагнула к нему, забрала вещи, нарочито избегая прикосновений к рукам, и двинулась к выходу. — В летнюю кухню не заходить!
Ух, как меня колбасило! Адреналин бурлил так, что я в какой-то момент пожалела, что этот нахал внял моему предупреждению и не вошёл во время переодевания. Уж я бы ему высказала…
Продемонстрировала бы всю силу своего ехидства.
Слабоумие и отвага — вот что руководило мной после случайного поцелуя.
Видимо, небеса (или кто там отвечает за всё это) лучше знали, как надо, поэтому пришлось мне облачаться в чужие вещи в гордом одиночестве. После вышла, достала из большого сундука в сарае старый ватник, который мы надевали зимой для чёрных работ, накинула плащ.
Ушлая змейка скользнула по мне, забралась на плечо, спряталась под капюшоном, который я натянула так, чтобы даже кончик носа не высовывался.
— Ну… — протянул варвар. — В темноте сойдёт. Походку покажи.
Я прошлась, старательно переваливаясь и раздвинув ноги, словно между ними болтаются лишние органы. Те самые, которые мешают плохим танцорам.
— Хм…
— Ладно, я пошла, — развернулась, двинулась на выход.
— Ехать куда собралась? — прилетело в спину.
— В южный лес, всё равно не знаю, где этот хмырь живёт.
Усмешка. Такая… непонятная. То ли одобрил, то ли усомнился в моей разумности.
Добравшись до соседней конюшни, я поняла, что варвар был прав — ночью не только кошки, но и кони серы. Хорошо, что Зика была со мной — подсказала. Моих знаний о лошадях оказалось не так уж много, ведь ездила я на них лишь несколько раз в лагере, где проводили всевозможные занятия, в том числе по верховой езде.
Давно это было.
Впрочем, азарт (а то и вовсе — дурь) пока не выветрились, поэтому я доверилась интуиции. Подошла к нужной лошади, дала ей морковку, погладила по фырчащей морде. Шагнула ближе, чтобы Зика могла пообщаться с ней с глазу на глаз. Что она там ей прошипела — не знаю, но лошадка спокойно дала себя отвязать, навьючить тючок с женской одеждой, в которую я потом собиралась переодеться, послушно подставила бок и даже не всхрапнула, когда я на неё таки взгромоздилась.
Ух, как давно это было — летний лагерь! И инструктора поблизости нет.
— Не бойс-ся, она это чувс-ствует, — прошипела на ухо змейка. — Рас-слабьс-ся. Ты варвара поч-щти укротила, ч-што тебе какая-то лош-шадь.
— Никого я не укротила, ты преувеличиваешь, — прошептала я, выводя лошадь на дорогу.
