— Да конечно! — возмутился Андрюха.
— А я согласен! — Рахимов уже «нарисовался» в палате, намекая, что мне пора сваливать, и время посещения закончилось.
— Музе Эдуардовне пламенный привет, — подмигнул Андрюха, когда я уже выходил из палаты.
И странно, но мне даже не захотелось переломать ему ноги. Признаться, я слабо представлял свидетеля, прикованного к инвалидному креслу. Так что, пусть Морин скорее выздоравливает. Не хотелось бы откладывать свадьбу еще на полгода.
***
Глава 36
Когда я появился на пороге квартиры Медведя, Саша уже спала.
Эдик коротко указал на гостевую спальню, а сам скрылся за дверью хозяйской. В его глазах видел осуждение. Ведь парни успели доложить, где я был и чем занимался.
Дверь в комнату Музы была не заперта. А сама девчонка лежала на боку, глядя прямо перед собой.
Увидев меня, тут же подскочила с постели и рванула ко мне. Я едва успел ее подхватить и прижать к себе.
— Все хорошо? — тихо спросила она, чуть отклоняясь и проводя ладонью по моему лицу.
Я вдруг подумал, что легче вырвать собственный язык, чем признаться ей в своих сомнениях. Все показалось кристально прозрачным и до боли простым: есть моя Муза, есть мы, есть наши чувства, основанные на доверии. Возможно, мне понадобиться вся жизнь, чтобы искупить перед любимой свою вину. Но я не собирался выплескивать на нее свои сомнения. Я собирался сделать ее счастливой.
— Да, — ответил я, копируя ее движения.
Мои руки поглаживали нежную кожу щеки, а взгляд задержался на белоснежной повязке, на которой проступили капельки крови. Кажется, порез вновь начал кровоточить.
А по голове точно кувалдой: Она ведь могла умереть! Пашка был помешан на Музе. И мог с легкостью ранить ее более серьезно. Мог задеть артерию. И никакая группа захвата не помогла бы.
А я, как истинный гребанный защитник, помчался разруливать несуществующие проблемы. А ведь должен был позаботиться о своей женщине. Прав Морин, я тот еще придурок!
— Прости меня, маленькая! — пробормотал я, перебирая пальцами длинные пряди на ее затылке.
— За что? Ты ведь спас меня, — удивилась Муза.
А я не выдержал ее пытливого взгляда. Прижал к себе, старательно заталкивая чувство вины в самый дальний угол своей темной души.
— Что случилось, Лука? — прошептала Муза.
Усмехнулся. Девчонка всегда могла угадать мое настроение. Словно читала мои мысли. Почти всегда – мысленно сделал поправку. Однажды она поверила, что я ее обманул, разрушил ее мечты, планы на будущее счастье.
— Просто я идиот, — пробормотал я, целуя ее в висок.
— Ты выпил? — допытывалась Муза. А я крепко зажмурился. Я не хотел ничего говорить. Но какая-то часть меня настойчиво повторяла: не стоит портить отношения ложью. А вторая зудела: Молчи, Демон, ничего хорошего из этого не выйдет.
— Немного, — признался я. — Ездил в ресторан по делам.
— Зачем ты смотрел записи с камер, Лука? — говорила Муза, словно уже знала ответ. А я застыл, стараясь не дышать. Черт!
— Давай никогда не будем ругаться? — предложил я.
— Ребята сказали, какие камеры ты смотрел и за какой период времени, — говорила Муза, не поднимая головы.
Она все еще обнимала меня за пояс. А я надеялся, что все обойдется.
— Это все неважно, милая, — произнес я.
— Потом ты выпил и помчался к Андрею, — говорила Муза и, наконец, подняла голову, взглянула на меня и прошептала: — Зачем? О чем ты говорил с ним, Лука?
Я тянул время, судорожно прикидывал все варианты. И не видел иного, кроме, как сказать правду. Правду о своих сомнениях в ней, в ее верности.
— Хотел узнать, прав ли был Клинский, утверждая, что вы с Мориным… — сипло произнес я. Видел, как с каждым произнесенным мной словом, ее глаза меняют цвет. А в них зарождается противное чувство разочарования. Во мне.
— Трахаемся? Ты это хотел спросить, Демон? — произнесла Муза.
— Спите, — исправил я.
— А ты сам что думаешь? Твой друг детства, с которым вы знакомы со времен соплей и песочницы, действительно трахает твою девушку? — голос Музы звучал ровно, ее руки по-прежнему обнимали меня. А в глазах – ураган, замешанный на обиде и разочаровании. — Что скажешь, Лука Ильич? Я сплю с твоим другом? Да?
— Нет, я так не думаю! — возразил я. Но излишне резко и бурно. Даже сам себе не поверил бы.
Руки Музы упали вдоль тела. Словно она услышала то, чего опасалась.
— Уходи, Демон! — спокойно произнесла она, не поднимая глаз выше моего плеча. — Я поверила тебе, когда ты утверждал, что спишь с другой. Ты не поверил мне. Усомнился. Не оставил и шанса. Я не вижу будущего в наших отношениях.
— Муза, я ….— начал я, но девчонка взглянула на меня.
Никаких слез, лишь полное отчуждение.
— Просто уходи, Лука, — прошептала она, выпуталась из моих рук и легла в постель, прикрыв глаза.
Я мог бы прямо сейчас заорать, потребовать ее внимания, утверждать, что у нас есть будущее. Но понимал: она не станет слушать. Не сейчас.
И я вышел, осторожно прикрыв за собой дверь, старательно делая вид, что приглушенные рыдания мне только кажутся.
Так же тихо я покинул квартиру Медведева. Ребята уже ждали меня у подъезда. И сев в машину, впервые в жизни я не знал, куда ехать.
Полгода назад у меня был план, как вернуть Музу. И еще пару минут назад я думал, что всё будет замечательно. А теперь … Теперь я вместе с моим грандиозным планом оказался в глубоком дерьме.
***
Глава 37
День обещал быть жарким. И не потому, что синоптики пророчили стремительное повышение температуры. А в связи с грядущими праздниками. К тому же, нового человека мы так и не приняли на должность кассира взамен Павла. И мне самой приходилось торчать весь день за прилавком.
Прошло две недели с тех пор, как Медведев с Сашей привезли меня домой. В первую ночь мне снились дикие кошмары. Мама осталась ночевать со мной, соврав отцу, что ее вызвали на экстренную операцию. Я просила не говорить папе, иначе он попросту запретит мне работать и жить в «Изюминке». А я не могла бросить все дела и подвести своих сотрудников. Пусть по факту они и не были «моими». Ведь заведение отныне принадлежало Демону. Но мы с Сашей пришли к соглашению, что я должна спокойно доработать месяц. И только потом буду свободна от любых обязательств.
