Только сейчас зацепилась взглядом за зеркало. Руки в синяках, губа треснута, щека немного опухла. Подняла футболку, а там… гематома. Опускаюсь взглядом ниже… ногам тоже досталось, помимо синяков есть пару царапин.
Обрабатываю все свои ссадины, наношу гель от ушибов. Сажусь за туалетный столик и начинаю приводить лицо в порядок. Тональный крем и пудра… часто ими пользуюсь даже дома…
Странное ощущение, все вокруг знают, что творит отец, но никто ничего не делает. Даже несколько раз меня ловили, когда я пыталась сбежать, и самолично отдавали отцу. Я давно поняла, люди, которые работают на отца не знают, что такое сочувствие.
В такие моменты я часто вспоминаю маму. В детстве я иногда видела, как она маскирует свои ссадины и синяки разными кремами и тоналками. Тогда я не понимала, что происходит…
Один раз я забежала к ней в комнату как раз в тот момент, когда она пыталась скрыть побои отца. Я была ещё совсем ребенком, но в памяти остались её красные, опухшие от слез глаза, синяки на руках, припухший нос, по её ноге бежала капля крови… Я просто стояла в дверном проеме и смотрела как она замазывает синяки на руках… Спустя пару секунд она заметила меня и улыбнулась:
— Солнышко, ты уже проснулась. — её голос был таким мягким, добрым. Но когда она заметила мой перепуганный взгляд, на секунду растерялась.
— Мамочка, тебе больно?
— Нет, что ты. — она встала с мягкого пуфа и слегка хромая подошла ко мне. — Всё хорошо. Я… — она пыталась подобрать слова. — Я просто… упала…
Она ещё долго говорила какая она неуклюжая… потом и вовсе перевела тему отдав меня няне. Когда мама привела себя в порядок, она снова стала красавицей, она так умело маскировала все побои что трудно было их заметить, особенно будучи ребенком. Но после того случая я постоянно к ней присматривалась…
Мама всегда улыбалась, как бы больно ей не было. Она была самой доброй и понимающей… вела себя так будто у неё всё всегда хорошо. Только с возрастом я поняла, что она пыталась держать меня как можно дальше от отца, поддерживала образ счастливой семьи в моей голове. Но этот образ разрушился, когда мне было одиннадцать… я задержалась после школы, решив прогуляться с подругой… Когда я вернулась домой, отец первый раз меня ударил… дал пощёчину… и в этот момент разрушился тот самый образ «доброго и любящего папы» …
Вздрагиваю, возвращаясь из воспоминаний, когда раздаётся стук в дверь.
Глава 4. Ася
Ася
Дверь тихонько приоткрывается, и я слышу ласковый женский голос:
— Асенька, ты проснулась?
— Да. — в спешке, сквозь боль, накидываю халат, чтобы она не заметила, но поздно…
— Что с тобой? — прикрывает рот руками, подходя ко мне ближе. Сочувствующим взглядом осматривает меня. — Отец снова…
— Всё хорошо. — натянуто улыбаюсь. — Он не сильно…
— Я вижу! — начинает возмущаться. — Когда он успел? Я же была в доме…
— Вчера вечером. — шепчу.
Лидия Степановна с детства со мной. Она была моей няней, знает обо всем что происходило в этом доме, пыталась даже помочь маме, но ничего не вышло… со временем отец сделал её домоправительницей, а для меня она всё равно осталась няней. При ней он меня не трогает. Лидия Степановна старше отца, в редких случаях, она в порыве может высказать ему все что думает, но я знаю, что она его тоже боится… у неё есть дети… внуки. Я до сих пор не могу понять, но отец, как мне кажется, относится к ней с уважением, но и его терпение небезграничное. Из этого дома она не уходит из-за меня. Боится оставить одну…
— Ася, он ждёт тебя к завтраку. — с волнением шепчет, осматривая моё лицо.
— Хорошо. — обреченно вздыхаю, поворачиваясь к зеркалу. — Я через пару минут спущусь, только приведу себя в порядок.
— Зачем? — фыркает. — Пусть смотрит что натворил. Ирод!
— Ты же знаешь, он может разозлится…
— Да… ты права. — на выдохе соглашается.
Переодевшись спускаюсь вниз.
— Доброе утро. — стараюсь говорить максимально спокойно, сдерживая дрожь в голосе.
Отец кивает на стул. Сажусь за стол через несколько мест от него.
— Приятного аппетита. — говорит ледяным тоном.
— Спасибо, взаимно. — мямлю, приступая к трапезе.
Замечаю, что он удовлетворен моим поведением и внешним видом.
Отец меня пугает. После подобного он всегда ведёт себя будто ничего страшного не произошло, словно то что он делает… правильно… обыденно…
Вздрагиваю, слыша телефонную трель, но быстро успокаиваюсь, вспоминая что смартфон оставила в комнате. Я помню, как в меня полетел полупустой стакан, когда мне позвонила староста из универа… больше я в столовую телефон не брала.
— Да… — строгий голос отца разносится по комнате. Я напрягаюсь, чувствуя боль от ссадин и гематом. — Я понял. Скоро буду.
Только после того как он покинул дом, я немного расслабилась и продолжила кушать. Но аппетита, как назло, не было…
— Асенька, давай попьем чай. — няня словно почувствовала моё настроение.
Я помогла ей убрать со стола, пока она заваривала ароматный чай и доставала сладости.
Как только я сделала первый глоток и слегка прикрыла глаза, пытаясь немного расслабится, услышала её обеспокоенный голос:
— Девочка моя, что вчера случилось?
И я рассказала обо всём… Меня словно прорвало… Знаю же, что она никому не расскажет. Доверяю ей.
Она внимательно слушала. Искренне сочувствовала. Рассказала немного о своих внуках, в попытке переключить моё внимание на что-то позитивное. Время стало бежать незаметно. Но всё хорошее быстро заканчивается…
Заходя в комнату, услышала телефонную трель. Отец…
— Слушаю.
— Приведи себя в порядок. — строгий приказ разносится эхом в моей голове. — К ужину будь готова. Я приеду с гостем. Ты меня поняла?
— Да. — тихо ответила, опасаясь его реакции.
К ужину я решила одеть чёрное приталенное платье, чуть ниже колен. Оно лёгкое, но рукава у него сеточкой, синяки на руках будут незаметны. Аккуратные туфли-лодочки на среднем каблуке. Волосы собрала сзади, оставив спереди несколько локонов. Сделала лёгкий макияж, но губы накрасила тёмно-красной помадой.
— Красавица. — не заметила, как няня зашла в комнату. Её взгляд был полон грусти. — Они уже ждут тебя.
— С кем он пришёл?
— Не знаю. Я его раньше не видела. — тяжело вздохнула, будто раздумывала стоит мне что-то говорить или нет. — Они обсуждали тебя.
Слёзы стали щипать глаза.
— Неужели очередной кандидат в мужья? — обидчиво фыркнула.
— Успокойся. — Лидия Степановна заботливо погладила меня по спине.
