Улетали чуть ли не с оркестром. Как ни отговаривала Саша, родители все же поехали с ними в аэропорт. Мало того, туда же подтянулась Галя, привезя с собой контейнер, куда был уложены заботливой рукой еще теплые пирожки с картошкой и грибами.
- В дорожку, - совала она контейнер Саше, а сама успевала размазать остатки туши по Сашиному плечу. Пирожки были засунуты в Данин рюкзак, больше сумок не было, багаж уже сдали. Хоккей остался дома, Даня и Вася договорились, что на месте купят другой, точно такой же.
Москва встретила свежим ветром и тучками, погода нынче не радовала. Контроль прошли неожиданно быстро, и на парковке сели в большой черный автомобиль. Всю дорогу Даня крутил головой и задавал кучу вопросов, самыми простыми из которых были "А когда мы проедем через Красную Площадь?" и "Где живет президент?". Саша сидела, откинувшись на подголовник, и лениво наблюдала, как мимо них пролетают высотки, бесконечные магазины с яркой рекламой, а по улицам идут по своим делам люди. Она собиралась полюбить этот огромный, живой и такой красивый город. Подняв взгляд, она увидела, что Василий смотрит на нее в зеркало заднего вида. Встретившись взглядами он подмигнул ей, она улыбнулась.
Конечно, это бы не центр города, но, все же, ухоженный и просторный район. Они поднялись на седьмой этаж и вошли в квартиру. Даня не стал церемониться, скинул кроссовки и умчался в поисках "своей" комнаты. Через секунду из глубины квартиры раздалось довольное гиканье.
- Ну, а ты чего там возишься? - спросил Василий, наблюдая, как Саша копошится с замком сапога, - дай сюда!
Он присел на корточки, ловко расстегнул заевшую "молнию" и стянул сапог.
- Готово!
Саша поднялась и замерла, очутившись в теплой близости от мужчины. И он стоял, и, улыбаясь, смотрел сверху вниз на нее.
- Ну, давай, давай, иди, обживайся! - Василий начал слегка подталкивать Сашу вглубь квартиры.
Они прошлись по дому, который был немал, и, похоже, сделан из двух типовых квартир. Василий, как заправский экскурсовод, воодушевленно рассказывал и показывал, сопровождая действо традиционными "посмотрите налево", "посмотрите направо". Кухня, просторная, светлая, но, совершенно не обжитая, была последней. Тут они плюхнулись на стулья, Василий щелкнул чайником.
- Ну как? - спросил он, и Саша вдруг поняла, что за внешним юмором скрывалось тщательно припрятанное волнение - понравиться или нет?
- Квартира - супер! - искренне похвалила она, - у тебя так чисто!
- Домработница приходит, - махнул рукой мужчина, - а то бы…
- А готовит кто?
- Никто не готовит, - удрученно признался Василий, - ужинал я, в основном, не дома, а если дома, то еду на заказ.
- То-то я смотрю, плита больно новая, - хихикнула Саша, встала, и начала хозяйничать. Открыв и осмотрев каждый шкафчик, она нашла две кружки, ополоснула, поставила на стол.
- Посуды бы надо докупить, - улыбаясь сказала она.
- Докупим! - с готовностью ответил хозяин квартиры.
- И в холодильнике, наверно, мышь пове… - она потянула дверцу холодильника и не договорила. Холодильник был забит продуктами. Очевидно, домработнице было дано указание.
- Ооо! Подготовился!
- А то! - довольно развалился на стуле Василий.
Чайник щелкнул, и Саша крикнула сына. Он пришел, в руках коробка с пирожками.
- Ой, вот Галюнчику спасибо! - обрадовалась Саша и пододвинула контейнер Василию, - ешь, вкуснотища невозможная!
Даня, отхлебнувший глоток, вдруг сморщился:
- Фуу! Какая у вас невкусная вода! - протянул он разочарованно, - и воняет!
- Не воняет, а пахнет, - вполголоса поправила Саша, а Василий огорченно развел руками.
- Что верно, то верно, вода здесь не ахти. Я тоже долго привыкал. Если хочешь, будем покупать бутилированную.
Мальчик кивнул и отодвинул чашку. Порывшись в холодильнике, он нашел альтернативу чаю - молоко, но и его почти не пил, засунул пирожок в рот и снова ушел.
Они остались одни в тикающей настенными часами тишине. Оба молчали, а потом одновременно посмотрели друг на друга. Василий протянул руку и коснулся Сашиной щеки. Она прижалась к теплой ладони.
- Ну, и что теперь будем делать? - почти шепотом спросила она.
- Жить, - так же тихо ответил мужчина. Он подтянул ее к себе, усадил на колени и коснулся губами кончика носа.
И они начали жить. Незаметно пришел сентябрь, сын, поглощенный впечатлениями, был все время занят, а вечерами бурно возбужденный, рассказывал о новых знакомых, о каких-то девочках, мальчиках, собаках и компьютерных играх. В школьную жизнь он влился так гармонично, что Саше осталось только тихо радоваться, что все складывается настолько хорошо. Вечерами Даня с Васей, как называл мужчину мальчик, играли в настольный хоккей, который, обещанный дома, был в Москве немедленно куплен. Оба были азартны, кричали, спорили из-за каждого гола. И вообще, все казалось идиллией.
Она стала плохо спать. То ли от перемены часового пояса, то ли от того, что дни были похожи один на другой, и Саша, не привыкшая бездельничать, откровенно заскучала. Она пыталась найти работу, но, худшие папины предсказания сбывались, и она не один раз вспоминала его слова про "пучок" и его стоимость. А еще, все чаще стали приходить мысли о безрассудстве, которое ей было не свойственно. То есть, когда-то она была безрассудной и импульсивной, способной на нелогичные выходки, но жизнь научила тому, что думать надо не только о себе. До недавнего времени все свои действия Саша согласовывала с внутренним советчиком, подсказывающим, как поступить, чтобы интересы сына не пострадали. Эта осторожность была во всем, начиная с нового заказчика, и заканчивая мужчинами, проявляющими к ней интерес. Вот с ними, мужчинами, дело обстояло совсем плохо. Первое время, когда Даня был еще мал, она категорически отказывалась от каких бы то ни было встреч. Ей казалось, что даже двухчасовая отлучка будет замечена ребенком и расценена как предательство. Мама, которая рада была присмотреть за внуком, убеждала Сашу, что это вовсе не так, и хоронить себя в столь юном возрасте вовсе не нужно, но дочь упрямо трясла головой. Так мимо нее прошли симпатичные однокурсники, потом сослуживцы. Ребенок подрастал, но привязанность не становилась слабее.
6
Наоборот, теперь Саше стало казаться, что подросший сын, привыкший к беззаветной любви близких, не примет чужого человека в семью. Так они и жили, маленьким прайдом, с дедушкой Павлом во главе, пока не случился этот быстротечный курортный роман. Саша была готова поверить в предопределенность судьбы, иначе как объяснить эту встречу. И она смогла-таки раскрыться, с удивлением поняв, что готова снова влюбиться. Она настолько расслабилась, что позволила убедить себя на продолжение отношений, мало того, еще и на такой шаг, как переезд и совместное проживание. Не иначе как он ее приворожил. Ну, это, конечно, была версия Гали, которая с замиранием души слушала рассказ и выпытывала интимные подробности. В приворот Саша не верила. Просто она почувствовала родственную душу. Ведь это не какой-то незнакомый мужчина, это же Васька Толмачев! И пусть он вырос и заматерел, но внутри брутального тела сидел мальчишка, влюбленный в нее, Сашу, с детских лет.
