Высшее достижение и жертва на службе сообществу состоит в том, чтобы уничтожить врагов, совершив самоубийство в защиту колонии. Камикадзе готовы стать многие виды муравьёв, но никто из них не делает это красивее рабочих муравьёв рода Camponotus группы saundersi, обитающих в джунглях Малайзии. Обнаруженные в 1970-х годах немецкими энтомологами Элеонорой и Ульрихом Машвицами, эти муравьи анатомически и поведенчески представляют собой ходячие бомбы. Две огромные железы, наполненные ядовитыми выделениями, тянутся от основания нижней челюсти до заднего конца тела. Если во время боя такого муравья теснят вражеские муравьи или атакующий хищник, они с силой сжимают брюшные мышцы, взрываясь и разбрызгивая выделения на врага.
Использование химического оружия для отпугивания соперников. Выше: рабочие огненные муравьи Solenopsis xyloni защищают разорванное брюшко медового муравья, подняв свои брюшки и вытянув жала, выпускающие пахучий яд. Ниже: фуражиры Meranoplus применяют схожую тактику, защищая брюшко таракана.
Примерно тогда же, когда Машвицы обнаружили взрывающегося Camponotus, Хёлльдоблер столкнулся с самой сложной, вероятно, из всех стратегий войны, встречающихся у общественных насекомых. Он обнаружил, что по крайней мере один вид медовых муравьёв при завоеваниях территории и обороне выходит далеко за рамки боевых действий. Рабочие этого вида, Myrmecocystus mimicus, в значительной степени полагаются на слежку, пропаганду и то, что можно без преувеличения назвать рудиментарной формой внешней политики. Они зондируют вражескую территорию, устраивают патрули и пытаются подчинить своих врагов, запугивая их хитроумными демонстрациями силы, – все это выглядит опасно, но до настоящего боя дело доходит редко.
Военные соглашения Myrmecocystus удалось обнаружить благодаря исследовательскому методу, который часто используют полевые биологи. Он настолько эффективен, что стоит остановиться на нем подробнее. Существуют две явно выраженные школы полевой биологии. Разница между ними заключается в том, как отбираются живые организмы для исследований. Члены первой группы, теоретики-экспериментаторы, придумывают интересную задачу, которую можно решить, исследуя природную среду. Они придерживаются убеждения, что для решения каждой биологической задачи был создан идеальный живой организм. Например, они могут начать с вопроса о том, играет ли миграция ключевую роль в ограничении численности местных видов. Следующий шаг – выявить, склонен ли вид к миграции. Для примера возьмём серую полёвку. Популяцию полёвок в естественной среде обитания легко изолировать таким образом, что в их жизни почти ничего не поменяется – только миграция окажется невозможной. В качестве контрольной группы можно использовать соседние популяции.
Исследователи второй школы, натуралисты, двигаются в диаметрально противоположном направлении. Они считают, что для каждого животного, растения и микроорганизма существует задача, для решения которой этот организм идеально подходит. Натуралисты отбирают конкретные организмы, потому что хотели бы их изучить. Их мотивация редко бывает сложнее. Они идут в поля, чтобы как можно больше узнать о биологии организма, а затем иногда используют новую информацию для поиска задач, представляющих научный интерес. Например, изучая полёвок, натуралист может заметить, что молодняк мигрирует, если популяция становится слишком большой. Это наблюдение приводит натуралиста к догадке, что миграция регулирует плотность населения. После этого он может провести эксперимент с огораживанием территории, чтобы проверить свою догадку.
Натуралисты крайне прагматичны. Им нравится не только предмет исследования, но и всё, что его окружает. Их главная цель – узнать как можно больше обо всём, что касается конкретного вида и приносит им эстетическое удовольствие. Живые организмы – их тотемы, их следует почитать и использовать на благо науки. Оба автора принадлежат ко второй школе. Мы – профессиональные натуралисты, и значительная часть нашей работы была посвящена тому, чтобы муравьи заняли более важное место в биологической науке.
С такими настроениями Хёлльдоблер бродил по пустыне близ Портала, штат Аризона. Тогда, в 1970-х, он кратко исследовал каждый встреченный вид муравьёв в надежде найти что-то новое. Однажды он увидел, как рабочие медовые муравьи Myrmecocystus mimicus атакуют термитов, одновременно угрожая другим медовым муравьям. Он решил исследовать это явление, и таким образом продолжилась наша история.
Рабочие медовые муравьи охотятся на насекомых и других членистоногих многих видов. Особенно их интересуют термиты. Когда разведчик встречает группу этих насекомых-фуражиров, чаще всего под упавшей веткой дерева или лепёшкой сухого коровьего навоза, которым термиты питаются, он бежит обратно к своему муравейнику, оставляя за собой след запаха. Привлекательное для муравьёв вещество содержится в жидкости ректальных желёз, которая выходит через анус, оставляя на земле полосы и пятна. Вербовщик также останавливается, чтобы потереться о каждого встреченного по пути сородича. Сочетания этих сигналов – запаха от следа и телесного контакта – достаточно, чтобы привлечь небольшой отряд фуражиров к месту, где находятся термиты. Если прибывшие новобранцы также находят поблизости от муравейника другую колонию медовых муравьёв, некоторые из них быстро бегут обратно к своему муравейнику, прокладывая свои собственные вербовочные тропы. Таким образом они собирают армию из 200 и более рабочих муравьёв, которые в данный момент находятся в окрестностях чужого муравейника. Большая часть новобранцев сразу же вступает в конфронтацию с местными медовыми муравьями и пытается удержать их внутри муравейника, в то время как остальные атакующие продолжают ловить термитов и тащить их в свой муравейник.
Медовые муравьи редко вступают в битву, приводящую к травмам или смертям. Вместо этого они прибегают к сложным демонстративным поединкам, во время которых рабочие обеих колоний попеременно пытаются устрашить и прогнать своих соперников. Как средневековые рыцари, муравьи сражаются друг с другом один на один на спорной территории. Они выпрямляют ноги, как будто идут на ходулях, и поднимают голову и брюшко, а иногда вдобавок ещё и немного раздувают брюшко. Задача муравья состоит в том, чтобы в итоге казаться крупнее, чем на самом деле. Рабочие усиливают эту иллюзию, взбираясь на камешки и комочки земли, с которых они красуются перед противником. Когда противники встречаются, они выполняют муравьиное па-де-де: поворачиваются лицом к лицу, затем встают бок о бок, напрягаясь и поднимая тела ещё выше, а затем медленно кружат друг вокруг друга, барабаня усиками по телу противника и пиная его ногами. Время от времени один из них толкает соперника, будто бы в нерешительной попытке уронить его. Все эти действия ритуализированы и выполняются осторожно – на самом деле у муравьёв куда больше боевого потенциала. Каждый из муравьёв может легко схватить или ударить противника острыми жвалами либо облить его муравьиной кислотой, причём оба действия будут смертельными для оппонента. Но в таких поединках до жестокости обычно не доходит. Через несколько секунд один из соперников сдаётся, и схватка заканчивается. Эти два муравья продолжают ходить на вытянутых ногах в поисках новых соперников. Если кто-то встретит соплеменника, а не врага, он принюхивается при помощи усиков, приветственно трётся об него тельцем и продолжает путь.
