Из огня донесся неземной визг попавшей в западню твари.
Мужчина, успевший спуститься с насыпи, замешкался, испуганный поднявшимся чуть ли не до небес пламенем.
- Скорее! Скорее! - закричал Томми, хотя и знал, что ветер и дождь не позволят человеку с фонарем расслышать ни его зова, ни отчаянного визга чешуйчатого демона С грохотом и треском, похожим на хруст ломаемых костей, искореженная, объятая пламенем крышка капота сорвалась с петель и прокатилась мимо Томми, чадя и разбрасывая искры. Следом - словно джинн из бутылки - из пылающего ада моторного отсека выскочила тварь. Она ловко приземлилась на широко расставленные ноги прямо в грязную лужу в каких-нибудь десяти футах от Томми, и он вздрогнул. Кожа ее горела: бегущие языки голубого пламени быстро обгладывали остатки хлопчатобумажной ткани, но их жгучее прикосновение, казалось, вовсе не беспокоило чудовище.
С нарастающим ужасом Томми заметил, что тварь больше не визжит от бессмысленной и бездумной ярости. Похоже, вид пламени приводил ее в восторг. Воздев над головой обе лапы - точь-в-точь как человек, поющий осанну своему Богу - и раскачиваясь из стороны в сторону словно в религиозном экстазе, тварь неотрывно глядела не на Томми, а на охваченный огнем "Корвет" и на свои собственные верхние конечности, с которых, как будто светильное масло с какого-то мрачного алтаря, стекал голубой огонь.
- Да она растет!.. - ахнул Томми, не веря своим глазам.
Но зрение его не обмануло. Тварь действительно стала больше. Кукла, которую он нашел на Пороге, была не больше десяти дюймов длиной. Демон, который в экстазе приплясывал перед ним, имел рост около восемнадцати дюймов, то есть почти вдвое больший, чем когда Томми в последний раз видел его на пороге собственной гостиной.
И дело было не только в росте. Передние и задние лапы твари стали значительно толще, а туловище - массивнее.
Из-за охватившего тварь огня Томми не мог рассмотреть более мелких деталей, но ему показалось, что вдоль ее хребта появился остроконечный зубчатый гребень, которого раньше не было, а само существо как будто слегка горбилось. Кроме этого, в строении верхних конечностей чудовища проявилась явная диспропорция: его кисти были слишком длинны по сравнению с предплечьями.
Все это, впрочем, могло ему и показаться, но в одном Томми был совершенно уверен: его враг вырос.
Он ожидал, что тварь погибнет в огне, и зрелище того, как она наслаждается бушующим пожаром, совершенно загипнотизировало Томми. А это было небезопасно.
- Это просто безумие какое-то, - бормотал Томми, но не двигался с места.
Отсветы беснующегося пламени играли в летящих к земле дождевых каплях и в лужах воды на земле, которые сверкали, словно озера расплавленного золота, то вспыхивая, то пригасая, когда на них падала тень пляшущей твари.
Как она могла вырасти так быстро? И не просто вытянуться, но и стать толще, массивнее? Для этого твари необходима была пища - много пищи, чтобы обеспечить такой невиданный рост.
Что же она ела?
Добрый человек снова побежал к Томми, подсвечивая себе прыгающим фонарем, но ему оставалось преодолеть еще около шестидесяти ярдов. Пылающий "Корвет" заслонял от него приплясывающую тварь, и Томми понял, что незнакомый мужчина не увидит ее, пока не встанет рядом с ним.
Что же она ела?
Невероятно, но тварь, похоже, росла прямо на глазах Томми, росла по мере того, как пламя стекало по ее лоснящейся шкуре.
Томми наконец пришел в себя и начал медленно пятиться. Ему очень хотелось броситься наутек, но он боялся повернуться к твари спиной. Любое его резкое движение могло отвлечь тварь от восторженного созерцания огненной стихии и напомнить ей, что жертва находится совсем рядом.
Человек с фонарем был уже в сорока ярдах. Добрый самаритянин оказался крупным мужчиной в развевающемся плаще с капюшоном, который делал его похожим на монаха в сутане. Он тяжело бежал по лужам, то и дело оскальзываясь в грязи, но продолжал приближаться, и Томми вдруг испугался за его жизнь. Поначалу ему очень хотелось иметь свидетеля, но тогда он думал, что тварь погибнет в пламени. Теперь Томми чувствовал, что тварь не потерпит никаких свидетелей.
Он уже готов был крикнуть мужчине, чтобы тот держался подальше, даже рискуя привлечь к себе внимание врага, но тут вмешался случай. В дождливой темноте гулко прозвучал выстрел, за ним еще один и еще.
Мгновенно узнав этот звук, мужчина остановился в самой середине грязной лужи. Между ним и Томми оставалось чуть меньше тридцати ярдов, но опрокинутый "Корвет" все еще не позволял ему увидеть объятого пламенем демона.
Из огня донесся четвертый выстрел, за ним - пятый.
Торопясь как можно скорее выбраться из истекающего бензином "Корвета", Томми напрочь позабыл о пистолете. Да он скорее всего просто не нашел бы его. Когда произошла авария, "хеклер и кох" лежал на правом сиденье, и от удара наверняка завалился куда-нибудь под кресло. И вот теперь от высокой температуры порох в патронах воспламенился.
Осознав, что теперь для защиты от врага у него нет даже пистолета, который, впрочем, оказался неэффективным оружием против неземной твари, Томми перестал пятиться и застыл в нерешительности. Несмотря на дождевую воду, которая, казалось, пропитала его насквозь, во рту у него было сухо, как на песчаном пляже, прокаленном августовским солнцем.
Вместе с водой и холодом в душу его проникла паника. Страх, который испытывал Томми, подобно лихорадке сжигал кожу на его лбу и щеках, давил изнутри на глаза и выламывал суставы.
Томми повернулся и что было сил помчался прочь.
Он не знал, куда бежит; не знал даже, есть ли у него хоть какая-то надежда спастись. Первобытный, всепобеждающий страх за свою жизнь гнал его все дальше и дальше от места аварии. Впрочем, краешком мозга, которым инстинкт самосохранения еще не овладел, Томми понимал, что он, конечно, может обогнать тварь даже на своих двоих, но ему все равно не продержаться те шесть или семь часов, которые остались до рассвета. Рано или поздно - и скорее рано, чем поздно! - тварь все равно выследит его и настигнет.
И потом она росла.
Она становилась больше и сильнее.
И еще опаснее...
"Тик-так".
Мокрая грязь просочилась в кроссовки Томми; пучки спутанной мертвой травы и ползучие стебли лантаны затягивались на его ногах словно силки; отломанный ветром лист пальмы, словно перо гигантской птицы, вылетел из темноты и с силой хлестнул его по глазам. Казалось, сама природа сговорилась с тварью и сражалась теперь на ее стороне.
"Тик-так".
Бросив через плечо затравленный взгляд, Томми заметил, что пламя над "Корветом" хоть и светило достаточно ярко, понемногу теряло силу и ярость. Огонь, охвативший тварь и делавший ее похожей на маленький костер рядом с большим, уже почти совсем погас, но Томми убедился, что его враг еще не очнулся от транса и не преследует его.
