Более того, они дисциплинированы и не рвутся впереди всех, как раньше это делал Виктион. Каждый из них сражается, как и положено, являясь шестеренкой в огромном механизме. Эльфы тоже хороши. У меня таких стрелков очень мало, и в основном они управляют мЕхами. А кислотный туман очень хорошо отсеивает нечисть. Эльфы его держат в нужном месте. Големов там еще нет, а вот врагов достаточно большая концентрация. Ладно, решено. Не стоит отказываться от такой помощи. Ведь они специально продемонстрировали мне возможности такой помощи, чтобы убедить меня в ее необходимости.
— Хорошо. Убедили. Но каждый из тех, кто прибывает сюда, должен быть готов к любому исходу. Так же я не желаю тут видеть тех, чья смерть может прервать его род. Еще тут нечего делать тем, кто является единственным кормильцем в семье. Более того, каждый из прибывающих должен быть готов умереть, потому что, скорее всего, гибель неизбежна. Даже имперцы тут гибнут каждый день, а мы подготовлены к этой войне намного лучше остальных альянсовцев.
— За это можешь не переживать. Эти условия уже соблюдены, — ответил Аталлаил.
— Есть еще кое-что, — добавил Генрих.
— Говори, — сказал я, замявшемуся королю Мирдрамара.
— Ирина.
— Что с ней?
— Она изменилась. Мы предполагаем, что она стала слишком сильно чувствовать твои эмоции.
— Поподробнее. — попросил я, когда Генрих сделал паузу.
— Ей очень больно. Она сильно страдает, причем, последнюю неделю до моего отъезда это проявилось значительно сильнее, чем раньше. Она почти не спала, кричала, ее выгибало и крутило так, что Симону и Екатерине приходилось привязывать Иринку к кровати. Но она говорит, что это не физическая боль. Ирина призналась, что у нее болит душа за тех, кто умирает в империи. Мы сначала не поняли и решили, что это какое-то проклятье, но все оказалось проще. Она сказала, что чувствует свою вину за то, что гибнут имперцы.
Тогда-то мы и догадались, что это не ее чувства, а твои. Ваша эмоциональная связь стала очень крепкой. Она просто стала чувствовать твои слишком сильные эмоции. Эта девочка чересчур сильно привязалась к тебе. Я отдал приказ своим советникам и придворному магу выяснить, что можно сделать в данном случае. Они перевернули все мои библиотеки и нашли ответ. Все очень просто: Ирине нужно бывать с тобой хоть иногда, пусть ненадолго, но быть с тобой рядом. Со временем это пройдет. Я имею в виду ее возможность ощущать твои сильные эмоции пройдет, а не любовь к тебе. Поэтому я от имени Симона и Екатерины, а также от себя лично прошу тебя разрешить Иринке прилететь и побыть здесь с тобой хоть немного. Мы уже не можем смотреть на ее мучения. Даже Катя сказала: «Пусть лучше Иринка умрет в бою, чем будет медленно сходить с ума от душевных мук».
Генрих замолчал, ожидая моего ответа.
Н-да. Не ожидал я такого. Не ожидал, что Иринка так сильно будет переживать из-за того, что я отстранил ее от войны. Если уже ее родители согласны на то, чтобы она не просто отправилась на войну, а умерла здесь, значит все очень серьезно. И ведь именно то, что я не мог прийти своим подданным на помощь, именно то, что я чувствовал, когда лежал в пещере Салагора, причинило Иринке самую острую боль. Нужно срочно это исправлять, пока все не стало значительно хуже.
— Хорошо, — ответил я. — Я разрешаю герцогине Ирине Аравийской прибыть в следующий раз с тобой в империю в Оплот Жизни. Но только на условиях безоговорочного подчинения мне. Если я запрещу ей что-либо, то никаких уговоров с ее стороны не должно последовать. Я не могу тратить время на пустую болтовню, объясняя, почему нельзя это, или то. Это не приказ, а условие. Она — член высшего совета Империи Элизиум и уже должна понимать, что можно себе позволять в условиях войны, а что нет.
— Я передам ей то, что ты сейчас сказал слово в слово. — ответил Генрих.
Мы замолчали. Я решил в очередной раз осмотреть зрением энергии смерти всю территорию Империи Элизиум. Этот раз, как и несколько предыдущих, уже не вызывал у меня головной боли, но то, что я увидел, заставило меня насторожиться.
— Что-то случилось? — спросила у меня Лия.
— Пока ничего, но моя интуиция говорит о том, что может случиться, — ответил я.
— Что именно? — спросил Аталлаил.
— Обычно большая часть войска противника со стороны Мертвых земель движется по дорогам, очищенным от маны смерти, которые находятся ближе к океану. Но сейчас достаточно большая часть войск двинулась по другой дороге, той, что ближе всего к моему замку.
— У тебя там такая концентрация маны смерти, что должна отпугивать любую нечисть, — сказала Лия.
— Нечисть действует не сама по себе. Ей управляют. Иначе бы они разбегались от моей ауры ужаса, а они хоть и боятся, но все равно прут вперед. Поэтому они могут ломануться и на замок, ведомые своими хозяевами.
— Думаешь, это из-за того, что мы стабилизировали положение в Оплоте Жизни? — спросил подошедший к костру Даниил.
— Скорее всего, — ответил я. — Самовосстанавливающиеся големы, да еще и подкрепление в виде эльфийских лучников и воинов альянса, которые используют не внешнюю ману, а ману из привезенных с собой накопителей, заставили хозяев нечисти пересмотреть тактику. Возможно, они хотят разделить наши силы. Хотят, чтобы мы отправили на помощь в замок часть наших войск.
— Вполне вероятно.
— Дарк, — обратился я мысленно к своему приемнику.
— Я слушаю, император, — ответил мой преемник.
— Возможно, на вас планируется нападение, будьте готовы.
— Принял.
— Сколько у нас времени? — спросил Даниил.
— Не знаю, но предположу, что до следующего прилета Генриха и Аталлаила, нас попытаются уничтожить. Хозяева нечисти понимают, что долго эльфы и воины альянса тут не пробудут. Поэтому и ослабили напор. Но отступать они не станут. Скорее всего, выращивая тут Истинное Древо Жизни, мы угрожаем их существованию, или их планам. А это значит, что для них стоит выбор: или мы, или они. Кто-то должен будет умереть в этой войне.
— Ты уже знаешь, кто они? Кто является хозяевами нечисти? — спросил Аталлаил.
— Нет, но есть предположения. Под землей, между границами Мертвых Земель и внешних границ Империи, на протяжении всех Проклятых земель, находятся десять невероятно огромных червей. Они выглядят так, как будто закованы в прочнейшую броню, и добраться до них, пока они не вылезут на поверхность, я не могу. У меня два предположения. Или они и есть хозяева нечисти, или это еще один вид нечисти. Но в любом случае нам с ними будет невероятно тяжело.
Раздались громкие выкрики имперцев. Я повернулся и увидел, как Гараниил забрался на высокий камень, выпил из огромного кубка явно чего-то алкогольного и, задрав руки вверх, закричал. Все, кто были вокруг, тоже кричали и с чем-то поздравляли светлого эльфа.
— Что случилось? — спросил я, усилив свой голос магией.
