«Адептус Механикус сражались плохо», — подумал Эрвин.
— Сфокусировать сигнал. Покажите мне это.
— Настраиваю изображение, — отозвался Раб Наблюдения.
Сервиторы принялись бормотать заученные ответы на его команды. Вид в гололите повернулся. Черный силуэт двигался в середине поля обломков; затем появился второй, а потом и третий.
— Вижу три цели, — сказал Раб Наблюдения. В его голосе звучало возбуждение, и Эрвин это одобрял.
— Увеличить! — приказал Эрвин.
Среди обломков плыли живые корабли. Из их спиральных раковин впереди высовывались пучки мерно колыхающихся щупалец, которые подбирали остатки из разбитых трупов биокораблей, запихивая куски плоти и замороженных жидкостей в невидимые пасти.
— Утилизационная операция, — оценил Эрвин.
Ахемен на секунду поднял взгляд от экранов:
— Но с какой целью? Это не выглядит разумным использованием ресурсов.
— Кто знает? Я слышал, будто это щупальце Левиафана готовится разветвиться, выпустить новые отростки, пока наступает на Баал. Это похоже на засевающий рой, — сказал Эрвин. — А может, и нет. Меня не волнует их цель. Это — ксеносы, и они недостойны жизни. Имеет значение только одно: их мало, и они уязвимы.
— Это может быть ловушка, — заметил Ахемен.
Эрвин побарабанил пальцами по подлокотнику трона:
— Скорее всего, ты прав. Подготовиться к столкновению! Не подходите слишком близко. Атакуйте с максимального расстояния. Приготовьте торпеды. Мы уничтожим их издалека.
— Стоит оставить их, — предложил Ахемен. — Возможно, именно этого они и хотят.
— Оставить? — недоверчиво переспросил Эрвин. — Оно живое. Оно — враг. Оно должно быть мертвым. Ты слишком неуверен, мой сержант.
— Я осторожен, брат-капитан. Было бы ошибкой позволить жажде направлять нас в этой войне.
— Меня ведет вовсе не жажда, — возразил Эрвин. — Ты пока не капитан Второй роты, Ахемен, и не станешь им, пока я жив. Мы убьем их. Таков мой приказ. — Он оглянулся на заместителя. — На расстоянии. Осторожно. Я слышу твой совет, брат.
— Огневые траектории рассчитаны, мой господин. Передние торпедные батареи нацелены и ждут вашей команды, — объявил Раб Войны.
— Сколько требуется снарядов?
— Залпы по три торпеды должны справиться, мои господин, — отозвался Раб Наблюдения. Я рекомендую множественные боеголовки, стандартные атомные заряды.
— Рекомендую полный залп по шесть по всем целям! — рявкнул Раб Войны.
— Не будет ли это лишним расходом боеприпасов? — спросил Эрвин, проверяя своих люден.
— Лучше быть уверенным, мой господин, — сказал Раб Наблюдения.
Капитан усмехнулся:
— Очень хорошо. Значит, залп по шесть. Время до столкновения, если мы выстрелим отсюда?
— Восемнадцать минут, мой господин.
— Слишком долго, — покачал головой Эрвин. — Раб Управления, подведи нас ближе. Ускориться до четверти скорости! Выпустить торпеды на восьми тысячах километров! Подготовить три залпа, согласно рекомендации Раба Войны. Один залп на корабль.
— Я повторю еще раз, капитан, это может быть ловушка, — напомнил Ахемен.
— Мы выстрелим и тут же отойдем, — ответил Эрвин сержанту. — Пусть импульс движения корабля ускорит нашу месть.
— Время до столкновения после ускорения пересмотрено: семь минут, мой господин.
— Уже лучше, — сказал Эрвин.
Краткий порыв бурной деятельности захватил рабов. Несколько секунд спустя «Великолепное крыло» содрогнулось — двигатели толкнули его в сторону поля обломков. Эрвин разглядел изломанный корпус небольшого корабля-ковчега Механикус. Боевых судов среди осколков он не видел — неудивительно для исследовательской системы.
— Отмечено увеличение активности среди врагов, мой господин, — доложил Раб Наблюдения.
— Они нас заметили, — сказал Ахемен.
— Даже если и так, какая разница? Им нас не поймать! — отрезал Эрвин. — Их корабли слишком медленные. Они не могут ускориться. Мы прикончим их достаточно легко.
— Мы выйдем на оптимальную огневую позицию через пять секунд, мой господин, — сообщил Раб Войны. Он начал обратный отсчет: — Четыре. Три. Два. Один.
Эрвин лениво поднял руку:
— Запускайте торпеды.
— Первый залп пошел! — скомандовал Раб Войны. Корабль дернулся. Шесть торпед устремилось прочь.
— Вторая очередь загружена! — отрапортовал Раб Войны. — Цель установлена!
— Огонь! — приказал Эрвин.
Он подался вперед. Краткий миг действия разбередил его застывшую кровь. Рот наполнился слюной, и острые клыки чуть выдвинулись из десен. Он заставил себя не обращать внимания на людей под его командой, на их теплые тела и пульсирующие вены на шеях и вместо этого сосредоточился на торпедах. Гололит потемнел, гася ослепительное сияние двигателей. Первый залп уже был далеко от корабля, где разделился на две подгруппы по три торпеды. Второй следовал той же программе. На мгновение двигатели торпед затмили и обломки, и цели, но вскоре они достаточно отдалились, превратившись в невообразимой бездне космоса в россыпь желтых самоцветов на широкой красной ленте Шрама.
— Третья очередь загружена и готова, — сообщил Раб Войны.
— Быстро сработано. Орудийные команды заслужили поощрение, — сказал Эрвин. — Дополнительный паек и лишние пять минут сна в этом цикле отдыха за отличную загрузку. А теперь — огонь!
Последний залп торпед вырвался из пусковых дул на тупом носу корабля, далеко от командного шпиля.
— Разворот! — скомандовал Эрвин. Полный обратный ход! Отвести корабль от врага. Держите гололит на наших целях.
Резко полыхнули носовые двигатели правого оорта, разворачивая корабль влево. «Великолепное крыло» застонало от давления маневра. Эрвин рассмеялся, чувствуя дрожь корпуса.
— Ускорить поворот, Раб Управления! — сказал Эрвин. — Раб Эмпирического перехода, подготовить варп-двигатель!
— Мастер Инженариума настаивает, что активировать ядро под таким напряжением — рискованно и нежелательно, — доложил Раб Эмпирического перехода.
— Отмечено. Тем не менее сделайте это! — приказал Эрвин.
Ботинки Ахемена лязгнули — он активировал магнитные крепления. Эрвин безжалостно усмехнулся, заметив, как брат потянулся к ограждению постамента, сохраняя равновесие; Ахемен оказался не так силен, как обычно демонстрировал. Инерция тянула космодесантника в сторону, несмотря на искусственную гравитацию палубы. Оказалось приятно заставить напрячься и людей, и корабль.
— Горячит кровь, а, Ахемен?
Ахемен стоически смотрел перед собой, разочаровывая Эрвина. Сержант был хорошим воином, но радости его компания не приносила никому.
