– Бейся как следует, изменник! – возмущенно крикнул Никлас. – Я не собираюсь щадить тебя в ответ!
– Я знаю, господин Штейнер! – Курт в очередной раз уклонился, перебросил меч в правую руку и рубанул сверху вниз. – Получай!
Зловеще сверкнувший клинок должен был развалить голову Никласа на две части, но в последний момент он повернулся, и удар пришелся плашмя. Стеганый подшлемник смягчил его, но недостаточно: ноги молодого рыцаря подкосились, и он рухнул на вытоптанную траву.
Курт вынул из разжавшейся ладони капрала меч, так и не испивший его крови, и, размахнувшись, забросил его подальше – в кусты между деревьями. Потом поднял арбалет, развернулся и пошёл прочь. Надо было спешить – время потеряно, а если отчаянный Никлас подал пример и показал дорогу для погони, то пойти по ней могли и другие бойцы Летучего отряда…
* * *
Курт шел быстро, стараясь углубляться в самую чащу, чтобы затруднить преследование и быстрее замести следы. Иногда останавливался и прислушивался, но звуков погони не слышал: видно, никто, кроме Никласа, не отважился его преследовать. Но, несомненно, по всей округе его ищут: про изменников никогда не забывают, пока не найдут и не казнят… Но он-то не изменник! Проклятая Клара предала его, навесив позорный ярлык! Сейчас он испытывал к этой женщине только ненависть… Куда теперь ему деваться?
Начало смеркаться, но он продолжал идти, обуреваемый тяжелыми думами. Попадаться на глаза никому нельзя – наверняка за его голову объявлена награда, а деньги всегда нужны бедным крестьянам, живущим в округе… Они не станут разбираться – схватят и отведут к барону Крайцнеру или убьют и отнесут труп: как правило, за живого и мертвого дают одну цену…
Погрузившись в размышления, он перестал внимательно смотреть под ноги, споткнулся о выступающий корень и упал во весь рост, ударившись локтями. Хорошо, что кольчуга была с налокотниками, они смягчили удар и кости остались целыми.
Только лежа на земле он почувствовал, как устал: слишком длинным и насыщенным был этот день. Он вместил скоротечную, но кровавую битву, в которой и он убивал, и его пытались убить, и он предавал, и его предали… Он не стал вставать, решив отдохнуть хоть несколько минут на холодной жесткой земле. Именно в этот момент он понял: надо идти к лесничему Герберту Краузе – члену Ордена Черного волка по прозвищу Медведь, который живет в глухом лесу, правда, по другую сторону дороги и ближе к замку Моосхам… Если не возвращаться, чтобы проходить мимо Маутендорфа и не выходить из леса, то придётся делать большой круг и идти несколько дней, но другого выхода нет: лучше быть усталым, но живым, чем отдохнувшим и мертвым…
Курт с трудом встал. Болел бок, по которому ударил меч, ноги подгибались от усталости. Пора было устраиваться на ночлег. Под сводами деревьев было уже почти темно, и в лесу начиналась ночная жизнь: кто-то шевелился в кустах, наверное, енот, неподалеку ухала сова, прямо над головой, хлопая крыльями и противно пища, летали нетопыри
[4], у которых была дурная репутация – говорили, что они норовят вцепиться в волосы бодрствующему человеку и выпить кровь у спящего… Но опытный рыцарь в это не верил: во многих походах он встречал таких тварей, но подтверждения устрашающим слухам ни разу не находил.
Курт почти на ощупь насобирал сухих сосновых веток, – благо их было достаточно прямо под ногами, – и с помощью огнива, которое всегда носил с собой, развёл костёр. Весело вспыхнуло пламя, с треском пожирая ветки, рванулось вверх, отгоняя тьму и согревая живительным теплом. Усевшись рядом под деревом, он опёрся спиной о ствол и вытянул ноги. Есть не хотелось, но как только откусил кусочек колбасы, проснулся зверский аппетит, и он очень быстро уничтожил весь свой скромный запас пищи.
Где-то слева, довольно далеко, раздался протяжный волчий вой – вожак стаи хищников известил лес о начале охоты. Что ж, ночью оживляется не только мелкая живность, но и звери покрупнее… Этот вой вернул Курта к прежним нелегким мыслям о своей дальнейшей судьбе.
Да, решено, он идет к Медведю, вся надежда только на Орден! «Волки» не поверят лживым обвинениям в адрес своего магистра… Или поверят? Но это выяснится позже, а сейчас… Во всяком случае, настоящие волки совершенно точно не испытывают к нему симпатий и почтения! Хотя огонь должен их отпугнуть, да и обнаженный меч надо положить под руку…
Он поднялся, в свете костра насобирал сухостоя про запас, чтобы хватило до утра, наломал мягких веток и соорудил из них подобие постели. Конечно, непривычного человека это ложе вряд ли могло расположить ко сну. Но кадет курсов Тайной стражи Шефер мог целый день бегать, маршировать, скакать на коне, фехтовать, но стоило только добраться до казармы и расслабиться, как усталость моментально валила с ног, склеивала веки, и он тут же засыпал, даже на стуле или на табуретке без спинки.
Поэтому, едва Курт прилёг, его сразу окутала дрема. Спал он чутко, слыша все шорохи: слева захлопала крыльями и улетела сова, справа лесной ёж побежал по своим делам, пискнула, прячась от него под слой опавшей хвои, напуганная мышь… Однако разбудила его не мелкая ночная живность, а солнечные зайчики, пробивающиеся сквозь кроны деревьев и бегающие по его лицу. Костер давно погас, и угли успели остыть, солнце стояло уже довольно высоко, и было ясно, что вечером он быстро провалился в тяжелый сон и не слышал ничего, происходящего вокруг. А следовательно, мог стать легкой добычей для хищников или врагов… Но что толку говорить о том, что не произошло?
Курт отдохнул, чувствовал себя бодрым и сильным, цель ясна и достижима, а потому и настроение было хорошим. Быстро собравшись и определив направление по солнцу, он двинулся в путь. Конечно, долгое путешествие лучше не начинать на голодный желудок, но насытить его было нечем, да и вода закончилась. Но вскоре он наткнулся на родник, напился вдоволь, наполнил баклажку и умылся. Холодная вода придала свежести и сил, однако, еды не заменила. Но дичь не попадалась, он двигался голодным, правда, нашел и на ходу съел сырыми несколько грибов, которые, впрочем, не заменили доброго куска мяса…
Около полудня Курт вдруг обнаружил, что за ним идут волки. Вышло это, можно сказать, случайно: он поднялся на холм, вершина которого заросла деревьями не так густо, как равнина, и, решив сориентироваться на местности, полез на высокий раскидистый дуб. Вскарабкавшись наверх, он устроился в развилке ветвей и осмотрелся. Здесь было привольно и вольготно: ярко светило солнце, не заслоняемое смыкающимися кронами деревьев, в чистом голубом небе, неподвижно расставив крылья, парили на теплых потоках восходящего воздуха огромные скальные орлы, которые снизу казались обычными маленькими птичками.
А вокруг расстилалось бескрайнее зеленое море, из которого слева торчали башни замка Маутендорф, а справа – башни несколько иной конфигурации, принадлежащие замку Моосхам. Курт, пожалуй, находился между замками, хотя до Моосхама было немного дальше… Если бы у него имелась подзорная труба, он бы, возможно, рассмотрел, что происходит в них… Хотя он бы предпочел иметь орлиные крылья, которые быстро доставили бы его к цели пути. «Хорошо бы уметь превращаться в зверей и птиц!» – уже не в первый раз подумал он. Но тут же пришла и отрезвляющая мысль: «Тогда он стал бы оборотнем и подлежал сожжению на костре!» Да, оборотней все боятся и ненавидят…
