– Не вешай нос и не давай гадким учителям себя мучить, – посоветовала мне Мия, которой я рассказал об Элвуде и Гудфеллоу. – Ах да, можешь в следующий раз привезти нам ещё таких колбасок?
– Конечно, привезу, – пообещал я, взглянул на них в последний раз и быстро побежал прочь, потому что на меня вдруг нахлынули воспоминания о нашем ужасном прощании в прошлый раз.
В этот раз я уходил не в человеческом обличье, а в обличье пумы… Но моя семья знала, что за ближайшим поворотом я превращусь в человека, чтобы снова жить в том чужом мире, который они с трудом могли себе представить. Когда я оглянулся, отец, мать и Мия уже скрылись в кустах, хотя их родной запах всё ещё витал в воздухе. Я прикрыл глаза и глубоко вдохнул, а потом отправился к месту встречи с Джеймсом Бриджером.
Сев в машину, я всё никак не мог наглядеться на свои человеческие руки и всю дорогу что-то теребил – монету, молнию куртки, забавную пластмассовую фигурку койота, которую Бриджер повесил на зеркало заднего вида. Я вернулся, но чувствовал себя… «неправильно» – неподходящее слово, скорее странно.
Джеймс Бриджер вздохнул, когда я рассказал ему, как отреагировал мой отец.
– Повзрослев, люди практически перестают меняться, и оборотни тоже, – задумчиво изрёк он.
– Значит, вы полагаете, что мой отец так и останется при своём мнении? – подавленно спросил я. Но потом вспомнил, в каком восторге он был от обезболивающего. И тут мне пришла в голову гениальная идея. – Эта рана на его ноге… Наверняка в настоящей больнице её удалось бы вылечить. Если отец превратится в человека и во что-нибудь оденется, я мог бы просто отвезти его в больницу Джексон-Хоул, ведь так? Люди бы его исцелили, помогли ему обрести прежнюю силу – и тогда он наверняка стал бы относиться к ним совсем по-другому!
Мистер Бриджер уставился на меня:
– Э-э-э… боюсь, не всё так просто, Караг. Готов поспорить, что у твоего отца при одной мысли об этом вылезла бы шерсть.
– Ну, с выпадением волос они в клинике тоже справятся! – отмахнулся я, и на душе у меня вдруг полегчало. Наконец-то у меня появился план, который мог сработать.
Когда мы припарковали машину у школы, я был в приподнятом настроении. Но моя радость быстро улетучилась: я сразу заметил, что в школе царит необычное для спокойного воскресного вечера волнение. Мистер Элвуд бегал по коридорам, а откуда-то издалека доносился голос Сары Кэллоуэй, возбуждённо говорящей по телефону. Несколько моих одноклассников и учеников постарше с любопытством толпились вокруг, среди них Джефри со своей стаей – здесь был и Миро – и Фрэнки. Проигнорировав всех присутствующих волков, я обратился к Фрэнки:
– Что случилось?
Он помахал согнутыми руками как крыльями:
– Наш захваченный в плен бывший учитель упорхнул.
– Как?! – ошарашенно воскликнул я.
– Явился курьер, утверждавший, что послан Советом, чтобы забрать Гудфеллоу… Но как выяснилось, это было вовсе не так, а его документы оказались фальшивыми. Едва очутившись на улице, он открыл банку – и поминай как звали!
Мистер Бриджер сжал губы. Я не сомневался, что уж его-то не удалось бы ввести в заблуждение фальшивым паспортом, или что там предъявил этот курьер. Но мистера Бриджера здесь не было, потому что я упросил его свозить меня к родителям! Эта мысль буравила мне нутро, будто я объелся чертополоха.
Но Бриджер, если и подумал о том же, виду не подал.
– Чёрт побери, – только и сказал он. – Гудфеллоу умён, и он ни перед чем не остановится. Если он и вправду станет одним из приспешников Миллинга, нам это не сулит ничего хорошего. Ладно, Караг, до завтра.
– До завтра – и ещё раз спасибо, – без выражения проговорил я. Ну конечно, наверняка это люди Миллинга помогли Гудфеллоу бежать! Но откуда они узнали, что оборотень с тремя обличьями сидит здесь в заключении? Может быть, он оповестил их зовом на расстоянии, как недавно я – своих друзей? Или…
Я перевёл взгляд на Джефри, и его гаденькая ухмылка дала мне ответ. Наверняка это он рассказал Миллингу, кого здесь держат в заточении и где слабые места его охранников!
Я тихо застонал. Теперь я мог наблюдать, как мой враг становится сильнее, приобретая всё больше союзников. Джеймс Бриджер был прав: Гудфеллоу станет ценным помощником моему врагу, если они сойдутся. Оборотни с его способностями были редкостью и обладали куда большими возможностями, чем остальные. Похоже, Миро тоже был недоволен – он тихонько ворчал себе под нос. Ведь это он поймал Гудфеллоу и, конечно, не слишком обрадовался его бегству.
Я не желал об этом думать. Хотел просто радоваться тому, что наконец-то повидался с родителями и что отец вовсе не так враждебно настроен, как пытался убедить меня Эндрю Миллинг.
– Вот ты где! – Холли потащила меня вверх по лестнице и повела к диванчикам на третьем этаже, где уже сидел кое-кто из наших друзей. – Только что позвонили – Сильверы решили меня усыновить! У меня новые родители, и они разрешают мне по-прежнему ходить в «Кристалл»!
Мы с Брэндоном, Лу и Дорианом одновременно бросились обнимать Холли и прыгали вокруг неё, будто десятиногий зверь. Как выяснилось, пара ног оказалась лишней. Брэндон споткнулся о подушку на полу, и мы с криками и смехом кучей повалились на него. Клянусь горной вершиной, я коснулся Лу… ладно – её плеча, но ощущения всё равно были потрясающими. Вот только длинные волосы Дориана щекотали мне ноздри, Брэндон кряхтел с самого низу: «Караг, будь добр, не раздави меня!», а Холли надавила рукой Дориану на живот, когда переползала через него.
– Теперь я знаю, каково быть частью сэндвича, – пробормотала Лу. – Не мог бы ты убрать свою ногу, Караг?
Ой, как неловко вышло. Я убрал ногу – и случайно заехал ею Брэндону по лицу. Очевидно, это стало для него последней каплей – я почувствовал под собой косматую шерсть, и вскоре мы барахтались на массивной туше лягающегося бизона. Дориану пришлось увернуться от удара копытом, а Лу вцепилась Брэндону в рог, чтобы он случайно её не задел.
– Ой, прошу прощения! Я не нарочно, правда! – сокрушался Брэндон.
– Ничего. – Холли потрепала его по боку. – Всё чудесно.
Тикаани, которая только вошла, была бы, судя по виду, не прочь к нам присоединиться. Джефри же, проверяющий в другом конце комнаты электронную почту, лишь искоса, с пренебрежением смотрел, как мы дурачимся. Но потом он, видимо, открыл письмо с видеовложением, и внезапно столовую огласил гневный голос:
– Джефри Быстролап Бейкер! Что ты натворил, поганец?! Я только что получил счёт на пятнадцать долларов за колбаски, которые ты, говорят, украл! Если это правда – ты позор для любой стаи! Отвечай, это правда?!
