— Я прекрасно понимаю, что такое честь клана! — папаша сжал кулаки и весь подался вперед, яростно выкрикивая слова. — Именно ее защитой я сейчас и занимаюсь! Я все равно достану этого человека, так или иначе, сейчас или потом, и ни вы, ни ваша правнучка, ни кто-то еще — не помеха мне в этом!
— Себастьян, Себастьян… — покачал головой патриарх. — Никак ты не научишься. Никак ты не поймешь, что единственная помеха всему, что ты делаешь — это ты сам. Твоя глупость и несдержанность.
Этого уже Себастьян не выдержал. Он яростно закричал, и выбросил вперед руки, посылая вперед целую волну искаженного пространства! Словно гигантская линза, искажающая все, что за ней находится, но при этом невидимая сама по себе, полетела в нашу сторону! Я рефлекторно начал поднимать лук, натягивая его…
Но патриарх среагировал быстрее. Посох в его руках внезапно брызнул во все стороны сразу тончайшими кровавыми плоскостями, закрывая нас огромным щитом, берущим свое начало из ладони патриарха! Так значит, никакой это был не посох! Вернее, это был посох, но не из дерева, как я решил изначально, а из собственной крови патриарха, которой тот придал нужную ему форму! Сколько же ему ее понадобилось?! Там литра четыре должно было быть, не меньше!
Пространственная линза ударила в щит, слегка продавила его, но не прорвала. Вместо этого она лопнула сама.
— Себастьян Ратко! — пророкотал патриарх. — Ты только что произвел нападение на патриарха клана Висла! Нападение зафиксировано незаинтересованным свидетелем, и его факт является неопровержимой истиной! Пусть здесь, за пределами городами, не действует Кодекс, это вовсе не значит, что мы тебя за это не проучим!
И вокруг засверкали красные вспышки, и из каждой выходил все новый и новый реадизайнер, одетый в красное с черным. Мужчины, женщины, молодые, зрелые, даже пожилые — всего около двух десятков. Они встали рядом с патриархом, отгородив нас с Никой от строя Ратко, и замерли все в одной и той же позе — заложив за спину левую руку и вытянув в сторону Себастьяна и его сыновей правую.
Патриарх криво усмехнулся, описал свободной ладонью круг в воздухе, и кровавый щит распался на отдельные крошечные капельки, каждая из которых вытянулась, удлинилась, заострилась и превратилась в кровавую иглу.
В тысячу кровавых игл.
— Себастьян Ратко. — снова заговорил патриарх, слегка шевеля пальцами, от чего его иглы плавали в воздухе. — Вы позволили себе неслыханную дерзость, осмелившись напасть на патриарха другого клана! Не знаю, на что вы надеялись, или о чем думали, но одного только этого достаточно, чтобы вызвать вас на дуэль! Ваше счастье, что здесь нет и не будет Арбитров! Наше счастье — что вместо них здесь есть мы! Любое дальнейшее проявление открытой агрессии с вашей стороны по отношению к любому члену нашего клана или к этому молодому человеку, который в данный момент является нашим доверенными лицом — и война между Висла и Ратко будет считаться развязанной! В свидетели мне — ваши сыновья с вашей стороны, мои сыновья, дочери, внуки и правнуки с моей стороны, и этот молодой человек с нейтральной стороны. Да будет так!
Патриарх сказал это, будто закончил какую-то устоявшуюся формулу. Словно отчитывался перед Арбитром, и тот должен был сейчас оценить, насколько верно все сказано. Но никакого Арбитра тут не было. Был только подозрительно сощурившийся Себастьян, который очень нехорошо улыбался. Он смотрел точно на патриарха и ухмылялся так, словно нашел какую-то скрытую лазейку в странной, никем не утвержденной формуле, что патриарх только что зачитал. И, кажется, его поведение заметил не я один.
— Деда… — тихо позвала Ника, но патриарх только махнул на нее рукой, даже не оборачиваясь.
— Да будет так. — легко согласился Себастьян, и протянул руку за спину, к своим сыновьям. — Уходим.
Пространство вокруг них свернулось недовольной улиткой, совершенно невозможным образом стянулось в одну крошечную точку, поглотившую и фигуры Ратко тоже, а когда точка развернулась обратно, их там уже не было. Все это заняло буквально долю секунды и не сопровождалось ни звуками, ни даже дуновением ветра, которое подспудно ожидаешь при таком вот фокусе.
Как только они исчезли, Кровавые расслабились и скрестили взгляды на патриархе. А тот криво ухмыльнулся, и снова собрал все свои кровавые иглы в резной посох. Они послушно стянулись к нему в руку, вырастая из нее в обе стороны, будто бы в руке старца был зажат прозрачный высокий сосуд, наполняющийся кровью не сверху, и даже не снизу, а из середины. И, когда он наполнился, на него будто бы накинули фигурную сетку, рассекшую ровную поверхность и превратившуюся в резьбу.
Только вот сами вырезанные картинки уже были другими. Я не успел запомнить, что было изображено на посохе до этого, но явно что-то другое, что-то геометрическое и повторяющееся. Сейчас же картина на посохе изображала то, в чем патриарх принимал непосредственное участие прямо сейчас — равнину, на которой стояло напротив друг друга две линии людей. Одна побольше, другая поменьше. Я точно не уверен, но, по-моему, я разглядел в переплетении резьбы искаженное гримасой ужаса лицо Себастьяна, и летящие в его сторону иглы.
— Вы в порядке? — по-доброму, как будто он и мой прадедушка тоже, обратился к нам патриарх. — Мы не опоздали? Они вас не тронули?
— Вы прибыли как раз вовремя. — вздохнула Ника. — Спасибо за помощь, деда, но…
— Да брось, Ника. — патриарх полушутливо махнул рукой. — Были бы мы кланом, если бы не помогали друг другу?
— Но…
— Да без «но», дорогая. Кто бы против тебя не выступил, мы всегда встанем на твою защиту, если только это не будет следствием какого-то твоего проступка, конечно!
— Но!..
— Ничего, Ника, ничего. Подумаешь, Себастьян Ратко. Ему бы не в Пространстве родиться, а в Линии Огня, он бы им отлично подошел со своим темпераментом. Точно так же вспыхивает и точно так же быстро гаснет. Завтра он про тебя уже и не вспомнит.
— Да послушай же ты! — закричала Ника, сжимая кулаки. — Ни хрена он не погаснет, и очень даже вспомнит! Ты вообще понимаешь, что сделал?! Ты обвинил в нападении одного только Себастьяна! А там за ним еще четверо его сыновей стояли, которые и руки не подняли на тебя! Я пыталась тебя позвать, обратить на это внимание, почему ты меня не послушал?! Почему снова отмахнулся от меня?! Сам говоришь про помощь и взаимовыручку — и как, сильно помог?! Ты хотя бы сейчас, после моих слов, понимаешь, что произошло?!
Судя по тому, что патриарх нахмурился, он понимал.
А вот я — не очень.
Глава 21
Объяснять мне никто ничего не собирался. Мало того — патриарх вообще будто бы после сказанного Никой стушевался и решил оборвать разговор. Он резко поднялся и оглянулся, перескакивая взглядом по головам своих родственников и товарищей. С каждой секундой он хмурился все сильнее и сильнее, и наконец он гаркнул:
— Антон! Куда ты опять подевался?!
