— О, народ, жрете? — в комнату вошел Ариэль, брат Давида. Ему перевалило за тридцатник и в этом году у него родился уже свой сын. Ариэль отвечал за ремонт снаряжения «Бурильщиков». Да, странная работа для космической станции, но эти ребята занимались тем, что прокладывали подземные тропы. Их работа осложнялась тем фактом, что «брить» станцию можно было в максимально безопасных местах, без серьезных нарушений силового каркаса или повреждения магистралей.
— Ага. И вынашиваем планы по тому, как заработать сразу много денег, — отшутилась Эльза.
— Это вы зря, — хохотнул Ариэль и взял курс на остатки пиццы.
— Почему? — Эльза икнула и взяла со стола сок.
— Потому фто мама Дафида потом до ифтерики доведет, — бородатый лохматый техник наконец прожевал кусок и начал пародировать маму. — Ты бы, сынок, присмотрелся, она девочка хозяйственная и деньги зарабатывать умеет. А какие красивые детки у вас получатся!
Эльза подавилась соком и он потек из носа девушки.
Мама Давида была из религиозных традиционалистов, чуть ли не из Неомнишей. Она верила в четкие гендерные роли людей и насаждала свои идеалы со всей беспардонностью городского асфальтоукладчика. Каким ветром ее занесло под крыло мамы, для меня остается загадкой, но сейчас правда жизни выглядела так: Марта Кац, мама двенадцати сыновей и пары дочерей была просто счастлива. И всерьез нацелилась на роль Матриарха, с сотней внуков. Внуков, на текущий момент, было всего трое, но эта милая женщина настрой имела решительный и на младших Кацев оказывалось нешуточное давление. Мы за это Давида не слишком сильно дразнили, уж больно жутко выглядела, временами, его мама. Меня, кстати, не дразнили по тем же соображениям, хотя, если начистоту, я бы с Давидом поменялся.
— Ладно, я на минутку забежал, а то дома только салатики. Они у меня вот где сидят, — Ариэль стукнул по бородатой шее. А тут с колбаской, в три слоя. Мамина… Ладно, бывай, банда. Мне еще надо кой-чего из мастерской захватить.
Ариэль так же стремительно покинул кухню, как и влетел сюда минутой ранее.
— Вот знаете, народ, что прикольно? Вопрос масштабов, — я озвучил интересную мысль.
— А подробнее? — уточнил Давид и схватил еще один кусок с тарелки. Нет, серьезно, тетушка Марта готовила метровую пиццу, сразу на все многочисленное семейство. У нее даже название было: «Пицца Ворончелло». И если быть с Давидом в хороших отношениях, он мог попросить приготовить другу на день рождения эту царь-пиццу в дровяной печи. Топливо, кстати, собирали со всего парка. Стратегическое сырье, так сказать.
— Ну вот вы смотрели эти фильмы с Земли? Какие у тамошней молодежи проблемы? Они себя в возрасте своих родителей представить не могут. Для них люди за тридцать уже если не старики, то близко. А у нас что?
— У нас много чего, но ты продолжай, — Эльза наконец привела в порядок лицо и вернулась к поглощению еды.
— У нас есть наши предки, им за две сотни многим. Мы легко себя в тридцать представим, и в шестьдесят, потому что для двухсотлетних мы все мальчики и девочки, — я активно жестикулировал. Так захватила меня эта идея.
— Я не понимаю, куда ты клонишь, — Звездочка долила себе сока.
— Ну, то есть, понимаешь, сколько лет длится молодость — это не какая-то постоянная величина. Она относительная! А, значит, что? Значит, теоретически, молодым можно быть и вечно. Главное, чтобы всегда был кто-то старше тебя!
Да, не самая уместная мысль в ситуации, когда у тебя взрывчатка на шее, но поделать с собой ничего не мог. Говорят, в моём возрасте у человека созревают те отделы мозга, которые отвечают за критическое восприятие. Не знаю, я не замечал.
— Короче, если у тебя есть предки на другом конце Солнечной системы, а желательно у самой границы гелиосферы, и лететь туда, к ним — вопрос не одного года, то они могут хранить твою молодость вечно, как эдакая филактерия! Это, ведь, блин, идеально! — я попытался облечь в слова свои надежды.
Только вот узнать мнение приятелей на этот счет я не смог. В комнату ворвался Ариэль. Он схватил Давида за ухо, и, кажется, поднял его в воздух. А, не, именно что кажется, это просто Мех так быстро встал вслед за ухом.
— Совсем офонарел, паршивец? — выглядел Ариэль страшно. Лицо отекает кровоподтеком и кожа в мелких ранках. Глаза в глазницах вращаются, а изо рта шипение. Я с трудом подавил желание слинять.
— Я… Отцепись, больной! — взвыл Давид.
— Кто мне магнитную ловушку поставил, уродец? Юморист, да? Хохотач решил развести?
— Да я… — Давид повис на брате двумя руками, чтобы не висеть на ухе.
— Пойдем, пойдем покажу чего интересного! — техник потянул жертву на себя. Посмеемся вместе.
Мы с Эльзой пошли следом. Не каждый день увидишь такую шикарную сцену расправы.
— Вот! Любуйтесь! — один из старших Кацей продемонстрировал нам… совершенно пустой переход между механообработкой и принтерной зоной.
— Иди, Саймон, у тебя как раз ботинки нужные. Только аккуратно. Сейчас покажу вам приколы Давидушки, — Ариэль продолжал яриться.
Я пожал плечами и прошел по коридору.
Ничего не произошло.
— Эм… А еще раз и быстрее? — кажется, техник ожидал несколько иного эффекта.
— Да без проблем. А что тут должно быть? — я снова побегал в обе стороны.
— Ты тут что, навернулся? Урод кривоногий! — Давид держался за ухо и по его щекам текли обильные слезы.
— Да упал так, тут же это… — растерялся брат Давида.
— Вот так номер! — Эльза хмыкнула. — Колись, Ариэлич, чем закинулся? — стало ясно, что Звездочка не простила прикола с «хорошей девочкой».
— Да я, блин, это… не должно же от него так… Чего это вы на меня так смотрите? — взгляды на свою распухшую морду Ариэль уловил мгновенно. Наверно он давно такого не ловил и вообще позабыл, каково это, когда ты внезапно начинаешь быть кому-то должен много денег на ровном месте.
— Короче, дядя, дело это, конечно, ваше, семейное, но ты моего бойца на ровном месте, по беспределу, обидел. Да еще кайфожоришь на работе, а это залет. С тебя сотня. Каждому.
— Да вы офонарели, за что такие…
— А брательнику отстёгиваешь две. Вторую как компенсацию физических и моральных страданий. И обстоятельства этого маленького прикола остаются сугубо между нами, — Эльза продолжала безжалостно грузить Ариэля на деньги.
— Да он наверняка поставил ловушку с таймером или кнопкой! — продолжала упорствовать жертва.
— И где, по-твоему, эта ловушка находится? — так же ласково уточнил Давид. Когда у вас больше десяти старших братьев, родственные чувства не удержат вас от культурного грабежа.
— В коридоре. Под полом! — Ариэль лихорадочно думал.
— Давай мы с тобой сходим за инструментом, а потом ты вскроешь пол и посмотришь, — Мех становился все ласковее.
