— Миша? — прохрипел он в трубку.
Тишина. Когда-то слышал подобную тишину…
Потом издали донёсся усталый женский голос. Словно с древнего коммутатора, а не из компьютерной сети…
— Абонент не отвечает. Возможно, находится вне зоны связи…
Варламов не опускал трубку. Он смутно понимал, что происходит нечто необычайное.
И вдруг голос Сирина сказал:
— Евгений?
Голос был глуховат, но слышен хорошо. Варламов заторопился:
— Михаил, меня допрашивают… насчёт «чёрного света». Жгут огнём. Скажи им, что я ничего не знаю.
— Кто допрашивает? — в голосе Сирина слышалась боль.
— Не знаю. Один человек. Наверное, из американской разведки. Это не белые.
— Передай ему трубку! — приказал Сирин.
— Возьмите, — хрипло сказал Варламов, протягивая телефон. — С вами хотят поговорить.
Человек не сразу взял трубку. Теперь Варламов явственно видел в его глазах страх.
Он держал телефон возле уха всего несколько секунд — и выронил. Щёки побелели. Трясущимися руками сорвал с Варламова сетку, шлем и бросился к двери. От удара о косяк едва не упал, но оправился и выбежал в коридор. Через короткое время снизу донеслось рычание джипа.
Варламов устало поднял телефон:
— Спасибо, Миша. Он удрал как ошпаренный. Что ты ему сказал?
Сирин ответил с печалью:
— Евгений, вокруг меня только пепел. Огненные цифры льются по чёрному небу. Что я сказал? Дату его смерти, она уже близко.
Варламова пробрал ледяной холод: только теперь вспомнил, что Сирин мёртв.
— Как ты? — прошептал он. — Как можешь разговаривать по телефону?
— Хорошо, что ты запомнил номер, — тихо раздался голос Сирина. — Только по нему и можно было дозвониться. Телефон зазвонил бы даже в аду. Постарайся попасть в более счастливые места, Евгений.
— Когда?.. — зубы Варламова едва не стучали о трубку. — Сколько мне осталось жить?
— Тебе было сказано, — еле слышно прозвучал голос. — Когда придёт время, не держись за жизнь. Если попытаешься сохранить её, то вес потеряешь…
Голос оборвался. В трубке была мёртвая тишина.
Наутро тело болело, и Варламов долго оглядывал себя, но волдырей от ожогов не было. Происшедшее ночью казалось кошмаром. Джанет покосилась на Варламова, но сразу ушла к Грегори, а на работе зеленоватое лицо Варламова оставили без внимания.
Всю неделю Грегори не выходил из комнаты, а когда появлялся, то глядел на Варламова виновато. В пятницу Джанет затеяла большую уборку, и после передышки на ночь продолжила её в субботу. Евгений одурел от шума пылесоса, с которым таскался по всему дому. От скучного занятия его оторвал Грегори, поманив из приоткрытой двери. Варламов выключил надоевший агрегат и зашёл в комнату.
Грегори прикрыл дверь.
— Бросай всё это, — сказал он. — Бери кредитную карточку, и поехали к ювелиру.
Варламов поглядел исподлобья: не причастен ли Грегори к ночной истории? Но спрашивать не стал, и через десять минут уже вёл автомобиль по городу. Облака нависли над крышами, в лужах празднично отражались огни светофоров.
В магазине ювелира Грегори долго изучал сверкающие витрины. Варламов не знал, на что смотреть, большая часть выставленного была ему не по карману.
— Пожалуй, вот это. — Грегори указал на золотое колечко с бриллиантами в форме веточки. — Размер шестнадцатый?
Варламов поглядел на ценник и втянул сквозь зубы воздух. Грегори попросил ещё два обручальных кольца, и одно сразу примерили на палец Варламова. К счастью, кольца оказались дешевле — денег Варламова как раз хватило. За кольцо с бриллиантами заплатил Грегори.
— Как-нибудь расплатишься, — отмахнулся он. При этом улыбнулся, но улыбка получилась кривой. — Держи всё это. Джанет про обручальные кольца пока не говори.
Но Джанет была вся в делах и не поинтересовалась, где они пропадали. Обед приготовила самый простой. Грегори пошутил:
— Может, передумаешь выходить замуж? Хлопотное это дело.
Усталая Джанет даже не отреагировала.
И вот наступило воскресенье. Когда вернулись из церкви, дверь открыла женщина с каштановыми завитушками над весёлыми карими глазами, в белом кружевном передничке.
— Это моя подруга, Филлис, — представила Джанет. — Будет помогать мне сегодня. А это Юджин, мой…
Она неуверенно смолкла.
— Мы уже знакомы, — пробормотал Варламов, вспомнив вечеринку и высказывания Филлис о мужском шовинизме.
Филлис рассмеялась и помогла Грегори снять куртку. Стол был накрыт: на белой скатерти стояли тарелки и лежали массивные, похоже серебряные, ножи и вилки. Джанет и Филлис поднялись наверх, Грегори прилёг у себя, а Варламов маялся в одиночестве. Он послонялся по гостиной, подошёл к книжным полкам, рука снова потянулась к Библии.
«И сказал фараон Иосифу: вот, я поставлю тебя над всей землёю Египетской. И снял фараон перстень с руки своей и надел его на руку Иосифа; одел его в виссонные одежды, возложил золотую цепь на шею ему…».
Варламов пожал плечами: почему ему во второй раз попадается эта история? Он поставил книгу на место и подошёл к окну.
Голые ветви уже не закрывали небо, цветы пожухли, пусто и уныло стало вокруг. В Кандале, наверное, давно лежит снег. Позвонить бы отцу: как отнесётся к его женитьбе? Но между ними хмурые моря, тысячи километров снега и льда. Да и хватит оглядываться на отца: теперь он, Варламов, принимает решения. И сегодня, в канун зимы, он отправляется в новое путешествие, ещё более странное, чем первое, через океан. Где и когда ему придёт конец?..
Он услышал мелодичное звяканье и оглянулся — наверху лестницы стояла Филлис и, улыбаясь, помахивала колокольчиком.
По лестнице только что начала спускаться Джанет — она остановилась и негодующе глянула на подругу. Но Варламов был благодарен Филлис: он и не думал, что Джанет может выглядеть так ослепительно. В длинном фиолетовом платье, со сверкающим колье и подвесками в ушах, со сложной спиралевидной причёской, она казалась королевой.
Он поспешил к лестнице и подал руку. Джанет смущённо улыбнулась, а Филлис издала резковатый смешок.
С улицы послышался шум мотора. Варламов увидел в окне подъехавший автомобиль — пора было встречать гостей.
Первой, к его удивлению, прибыла Хелен, мэр Другого Дола. Варламов поспешил снять с неё пальто, а она, по-мужски пожав руку, заговорила с появившимся из своей комнаты Грегори.
Потом появился стандартный жук китайско-детройтского производства, из него вылез бородатый Болдуин и помог выбраться двум пожилым леди. Варламов узнал Джин и Лу — тех, у кого жил Сирин. Варламов освободил их от шубок, и его чмокнули в обе щеки — Джин в правую, а Лу в левую.
