Одновременно важный шаг был предпринят и правительством СССР. 13 февраля 1969 г. советский посол в Бонне С. К. Царапкин вручил канцлеру ФРГ К. Г. Кизингеру заявление правительства СССР в связи с намерением правительства ФРГ провести в Западном Берлине выборы федерального президента. Такой шаг, подчеркнуло Советское правительство, может иметь самые нежелательные последствия для обстановки в этом районе и соответственно для интересов западноберлинского населения. Правительство СССР предупредило, что в случае продолжения попыток ФРГ явочным порядком распространить свою власть на Западный Берлин или использовать территорию этого города для разжигания напряженности в центре Европы, оно «будет поставлено перед необходимостью рассмотреть вопрос о строгом и неукоснительном исполнении положений союзнических решений, относящихся к Западному Берлину. Правительству ФРГ должно быть совершенно ясно, что Советский Союз не брал на себя в отношении Западного Берлина никаких иных обязательств, кроме зафиксированных в соответствующих четырехсторонних соглашениях»
[590].
14 февраля 1969 г. текст этого заявления был передан также правительствам США, Англии и Франции. МИД СССР выразил надежду, что три западные державы со всей серьезностью отнесутся к «^прекращающемуся недопустимому вмешательству реваншистских, милитаристских и неонацистских сил ФРГ в дела Западного Берлина, являющемуся источником осложнений, опасность и ненужность которых очевидна для всех»
[591].
В тот же день, 14 февраля, западные державы ответили, наконец, на заявление Советского правительства от 23 декабря 1968 г. Они подчеркнули, что в течение последних 15 лет выборы президента ФРГ «трижды проводились в Берлине, не вызывая каких-либо инцидентов». Учитывая эти прецеденты, правительства западных держав не видят «причин того, чтобы проведение еще одного заседания Федерального собрания в Берлине вызвало какие-либо трудности»
[592]. США, Англия и Франция выразили надежду, что «Советское правительство в соответствии с обязательствами, которые связывают его с другими тремя державами, позаботится о том, чтобы в будущем избегать новой напряженности в Берлине — в городе, который весь остается объектом четырехстороннего статуса»
[593]. В заявлениях трех западных держав отклонялись основные положения, выдвигавшиеся в советском заявлении от 23 декабря 1968 г.
Обстановка, складывавшаяся вокруг Западного Берлина, не могла не обсуждаться в ходе встречи Л. И. Брежнева с В. Ульбрихтом, состоявшейся в Москве 17 февраля 1969 г., хотя в официальном сообщении об этой встрече Западный Берлин даже не упоминался. В него была включена лишь фраза о том, что руководители КПСС и СЕПГ «отметили повышение активности милитаристских кругов Западной Германии, стремящихся вопреки интересам народов создать очаг опасной напряженности в Европе»
[594].
18 февраля 1969 г. ГДР предприняла еще одну попытку воздействовать на настроения общественности ФРГ и Западного Берлина, опубликовав заявление комиссии по иностранным делам Народной палаты — парламента Восточной Германии. В заявлении отмечалось, что созыв Федерального собрания ФРГ в Западном Берлине — это вопиющее нарушение международного права. Подчеркивалось, что этот шаг Бонна усиливает напряженность в Европе, осложняет отношения между ГДР и ФРГ и противоречит интересам жителей Западного Берлина
[595].
Все эти шаги Москвы и Восточного Берлина оказались недостаточно эффективными и желаемых результатов не принесли. Поэтому СССР и ГДР, как и во время «малого берлинского кризиса» 1965 г., пустили в ход «тяжелую артиллерию». 21 февраля 1969 г. в советской и восточногерманской печати было опубликовано сообщение о том, что в соответствии с планом мероприятий по боевой подготовке штаба Объединенных Вооруженных Сил стран Варшавского Договора в начале марта в центральных и западных регионах ГДР будет проведено учение группы советских войск в Германии (ГСВГ) и Национальной Народной армии (ННА) ГДР под руководством Главнокомандующего Объединенными Вооруженными Силами государств-участников Варшавского Договора Маршала Советского Союза И. И. Якубовского. В ходе учения предусматривалась отработка вопросов взаимодействия войск в различных видах боевых действий
[596].
Сообщение об учениях ГСВГ и ННА произвело сильное впечатление в ФРГ и Западном Берлине. Согласно информации, переданной в советское посольство министром иностранных дел ГДР О. Винцером, многие члены Федерального собрания ФРГ после публикации этого сообщения начали говорить, что они по состоянию здоровья не могут прибыть в Западный Берлин: у одних неожиданно оказалось «больное сердце», другим вдруг врачи «запретили летать»
[597]. Неуверенность в прилете
выборщиков из ФРГ в Западный Берлин была столь велика, что президиум СДПГ вынужден был вечером 3 марта 1969 г. собрать в Западном Берлине своих «выборщиков», чтобы выяснить, каким числом голосов реально располагает партия на выборах президента ФРГ
[598].
21 февраля 1969 г., вдень публикации сообщения об учениях ГСВГ и ННА, В. Ульбрихт направил В. Брандту (как председателю СДПГ — Р. Д.) письмо, смысл которого сводился к следующему: в случае отказа от созыва Федерального собрания в Западном Берлине, сенат мог бы обратиться к правительству ГДР с ходатайством о предоставлении западноберлинским гражданам возможности посещений Восточного Берлина на Пасху 1969 г. Правительство ГДР отнеслось бы к такой просьбе благосклонно
[599]. 26 февраля 1969 г. Брандт сообщил, что президиум СДПГ принял к сведению письмо Ульбрихта, но вопрос о месте проведения Федерального собрания ФРГ не может быть предметом обсуждения между СДПГ и руководством СЕПГ
[600].
22 февраля 1969 г. К. Г. Кизингер вручил С. К. Царапкину памятную записку, являвшуюся ответом правительства ФРГ на заявление правительства СССР от 13 февраля 1969 г. В памятной записке говорилось, что правительство ФРГ стремится к тому, чтобы ни в коем случае не обострять положение в Европе. «В отношении Берлина его действия также определяются этими принципами»
[601]. Как и правительства западных держав, правительство ФРГ ссылалось на то, что уже три раза подряд — в 1954, 1959 и 1964 гг. — Федеральное собрание проводилось в Западном Берлине, не вызывая каких-либо осложнений. В памятной записке отвергались все упреки в адрес ФРГ и подчеркивалось, что боннское правительство «уважает права и ответственность четырех держав, а также четырехсторонние соглашения относительно Берлина; оно и не думает ставить под вопрос четырехсторонний статус города, равно как оно не ставило его под вопрос и в прошлом»
[602].
