Узнав, что негус Абиссинии взбешен его поступком, Абраха приказал «наполнить золотой ларец землей йеменской, покрыть ее сбритыми с его головы волосами, и вместе с дарами богатыми доставить в Аксум». В сопроводительном письме указал, что никак не хотел разгневать владыку своего; что Арьят пал в поединке, честном и открытом; и что на престиже негуса это никак не отразится. В знак же выражения верности властелину своему шлет ему землю йеменскую и волосы свои в придачу. Слова Абрахи и форма выражения покорности пришлись негусу по душе. И он назначил его пожизненным правителем-наместником Йемена с правом передачи власти своим потомкам-преемникам. Поручил «зорко оберегать» и «усердно насаждать» христианство в Йемене.
На церемонии, устроенной по случаю восшествия Абрахи на трон с возложением на голову золотого венца, присутствовали представители «не мене чем пяти соседних народов». Среди них собиратели йеменской старины упоминают послов царя византийцев и властелина персов, вождей арабов-лахмидов и арабов-гассанидов, а также специального посланника негуса Абиссинии. Надо сказать, что, начав властвовать в Йемене, Абраха, хотя и отстаивал, как мог, свою самостоятельность от Аксума, дань, наложенную на Йемен владыкой абиссинцев, посылать в Аксум не забывал.
Правил Абраха в Йемене, как гласят сказания арабов Аравии, «рукой твердой и властной». Жестко подавил мятеж киндитов, поднятый в 541 г. шейхом Йазидом ибн Кабашом, «им же поставленным над ними». В 552 г. предпринял два военных похода в целях «распространения власти своей в уделы арабов» в Центральной Аравии. Один из них – только силами абиссинцев, другой – при участии подвластных ему южнойеменских племен. Умело использовал в своих целях межплеменные дрязги арабов: племена бану кинд и ал-‘али, к примеру, – против мятежного племени бану ‘амир в долине Зу Марх; а племена бану са’ад и ал-мурад – против племени, обитавшего в районе Умм-ат-Тураб, что в долине Умм Шу’аба.
Во время своего первого похода против «арабов севера», в сражении при Халибане, что западнее нынешнего Эр-Рияда, разбил сильное племя ал-ма’адд и взял заложников. Затем двинулся на удел Лахмидов. ‘Амр ибн Мунзир, сын властелина арабов-лахмидов, дабы уберечь Хиру, столицу царства, от разграбления, заплатил Абрахе выкуп богатый, и в знак смирения дал заложников из числа знатных горожан. Из этого похода Абраха возвратился с триумфом.
В годы властвования в Йемене абиссинца Абрахи, повествуют сказания племен «Острова арабов», воздвигли в Сана’а’ (537 г.) кафедральный христианский собор (в работах одних арабских историков он выступает под названием ал-Калис, в других – ал-Куллайс; происходит от искаженного греческого слова «церковь»). Помощь в его строительстве оказал император Юстиниан I Великий (правил 527–565). Собор тот сложили из плит мраморных порушенного дворца царицы Савской (на его месте Есимфей хотел поставить церковь). Был он высотой около 80 метров и шириной около 25 метров; с потолком из тикового дерева, кафедрой из черного дерева, инкрустированного слоновой костью, и со ступеньками из золота и серебра.
Собор, что возвел Абраха, возжелав сделать г. Сана’а’ центром христианской веры в Аравии и «направить к нему хаджж арабов», пишет великий арабский географ и ученый Закрийа’ ал-Казвини (1203–1283), предания йеменцев рисуют как сооружение, воистину, дивное и величественное. Построенное из белого, красного, черного и желтого мрамора, богато украшенное золотом, серебром и каменьями драгоценными, с дверьми, сделанными из «листов чистого золота», оно считалось одним из «чудес Йемена».
Глашатаи, дежурившие у въездных ворот, призывали всех, кто наведывался в г. Сана’а’, непременно побывать в христианском соборе. И люди шли к нему, подталкиваемые любопытством и слухами о «величественном сооружении Абрахи». Увидев же «Божий дом христиан», искренне восторгались и внешней красотой храма, и пышностью его внутреннего убранства, и службой в нем.
Освятил кафедральный собор священник Иоанн, отправленный в Йемен патриархом Александрийским. По словам Феофана Исповедника (ок. 760–818), монаха-летописца, император Византии предоставил послам Абрахи право «самим приискать для себя епископа» из числа священнослужителей империи. И выбор их пал на Иоанна, «благочестивого мужа, девственника, 62 лет от роду», пономаря при александрийской церкви св. Иоанна Крестителя. Вместе с «избранными им клерками» он вскоре прибыл в Йемен. Сведений о его деятельности не сохранилось.
Больше известно о преемнике Иоанна, отце Грегентии, рассказывает в своем увлекательном сочинении «История иудейства в Аравии» священник Андрей Светлаков (в работе под названием «Судьба христианства в Южной Аравии от времен апостольских до утверждения в ней магометанства», опубликованной в «Православном сборнике» за март 1868 г., игумен Арсений именует этого священника Грегенцием). Упоминаем о нем еще и потому, что имя этого человека, «усердного пастыря и ревнителя православия», причисленного после смерти к лику святых, вошло в предания племен Йемена в связи с «яркими словесными состязаниями христиан с иудеями». Вели их епископ Грегентий и «еврейский ученый муж-законник» Гербан.
Один из таких публичных диспутов, инициированный иудеями, продолжался в течение трех дней, в «присутствии царя, знати и народа». На третий день Гербан, чтобы «покончить спор», сказал, что если «Иисус Назарянин, действительно, жив и на небе, то пусть явит себя». В ответ на молитву Грегентия «послышался ужасный громовой удар, блеснула молния», и на небе предстал Иисус Христос – «в облаке пурпурного цвета, держа в руке меч. На голове его была корона, а на раменах – бесценная диадема». К находившимся на диспуте иудеям Он обратился со следующими словами: «Вот, явился Я вам, тот, которого отцы ваши распяли». После слов этих облако сразу же «скрыло Его с глаз собравшихся», а иудеев «поразила слепота». И увидели свет только те из них, кто принял крещение. Следствием диспута сего, продолжает пересказ предания священник Андрей Светлаков, стало «обращение иудейского законника к вере Христовой и крещение большей части иудеев йеменских» (3).
Чтобы «предупредить возможность соблазна к возвращению в прародительские убеждения, – отмечает игумен Арсений, – расселил Абраха новообращенных евреев между христианами».
Число последователей веры Иисуса в Йемене, говорится в преданиях, «ширилось и росло». Тогда-то один человек, «истовый идолопоклонник», совершил грязный поступок, повлекший за собой цепь событий, вошедших в историю племен Йемена и всей Аравии. Был им тот, кого аравийцы называли «определителем месяцев», то есть тот, кто устанавливал тогда, в эпоху джахилийи (неведения, язычества), время наступления «запретных месяцев», когда арабы Аравии прекращали межплеменные войны, воздерживались от кровной мести и совершали паломничество в Мекку на поклонение своим идолам. В доисламской Аравии паломничество в Мекку проходило в одно и то же время с ежегодно устраивавшимися там базарами, для которых нужно было выбирать удобное время года. Поскольку действовал лунный календарь, возникала необходимость вставлять в календарь дополнительный месяц или убирать его, и, таким путем, регулировать паломничество. Согласно традиции, дело это являлось прерогативой племени бану малик ибн кинана. Так вот, человек, который проник ночью в христианский кафедральный собор, возведенный Абрахой в г. Сана’а’, «измазал его нечистотами». Испачкал не только пол храма, но и алтарь, и Святой Крест. Ручка кинжала осквернителя, которым он орудовал, чтобы открыть окно и пробраться в собор, точно описанная видевшим его случайным прохожим, помогла установить, что надругался над христианским храмом представитель племени бану кинана. Проживало оно на юге Мекки.
