Персы на эту «акцию румейцев» отреагировали незамедлительно: флот с десантом, посланный к берегам Йемена владыкой Ктесифона, вошел в Аденскую бухту и бросил там якорь (578). Персидский военачальник Вахриз, руководивший и предыдущей экспедицией персов, быстро навел в Йемене «тишину и порядок». Но вот на родину, в Персию, уже не вернулся. Остался в Йемене. Сделался наместником всей Южной провинции. Так персы именовали захваченные ими земли в Южной Аравии, конкретно в Йемене, Омане и в прибрежной полосе вплоть до нынешнего Дубая. Властвовали они в Йемене до 630 г., до прихода в страну ислама, который принял последний тамошний наместник шаха.
Держа Сана’а’, Аден и другие крупные города под неусыпным надзором, персы разбили земли Йемена на несколько самостоятельных уделов под властью своих ставленников-вассалов.
Повышенное внимание персов в Южной Аравии привлекали залежи меди в Омане, а также серебряные шахты, кожевенное и оружейно-кузнечное ремесла в Йемене. Медные и серебряные ресурсы Южной Аравии имели для персов чрезвычайно большое значение. Во-первых, потому, что в VI в., после изгнания с их помощью абиссинцев из Йемена, византийцы запретили продажу им меди и железа. И, во-вторых, в связи с тем, что для выпуска драхм (серебряных монет) требовалось сырье. По этой же причине персы стремились прибрать к рукам медные и серебряные шахты Неджда, располагавшиеся в Шамаме. Там, к слову, проживала большая колония парсов, приверженцев зороастризма, численностью в 1 тыс. человек; действовало два их храма (зороастризм, «благая вера почитания Мудрого», – одна из древнейших религий; была распространена на территории Большого Ирана) (1).
В V в., в эпоху Кавада I, персы с этой целью вторгались в Неджд. Проследовали оттуда в Мекку, где попытались обратить в свою веру мекканцев. Когда же те отказались принять «веру персов», то Кавад I приказал одному из своих военачальников, «из арабов», разрушить Ка’абу. За неповиновение и отказ сделать это велел его казнить – «на глазах у Ка’абы».
Немалый интерес для персов представляли порты и торговые гавани Южной Аравии. Следы персов времен Сасанидов обнаружены археологами в Салихиййи, что в Ра’с-эль-Хайме (ОАЭ), а в Дубае найдены караванная стоянка, рынок и охотничий домик эпохи хозяйничанья Сасанидов на юге Аравии. В Сухаре одно время располагался персидский флот.
Плотно контролировали персы и сельхозугодия в Йемене и в Омане, а также на Бахрейне, где во времена правления Хосрова I печально прославился своей жестокостью по отношению к местному населению его наместник Азад, по прозвищу Калечащий. Согласно преданиям, любимым занятием Азада было собственноручное исполнение наказания, выносимого им же, провинившемуся арабу, притом за любую провинность одного и того же – отсечения части тела: пальцев или кистей рук, или ног.
Часть VIII
Приход ислймо в Йемен. Дневник событий
Из работ историков ислама известно, что, утвердившись в Медине, Пророк Мухаммад направлял посланцев к византийскому императору Ираклию, персидскому шаху Хосрову II, Наджаши (негусу) Абиссинии, царю Гассанидов (арабскому вассалу Византии), владыке Египта (Мукаукису), вождю племени ‘али мунзир в Хире, а также правителям Омана, Йемена, Бахрейна и большого аравийского оазиса Йамама. Всех их Пророк призывал обратиться в ислам. Письма Пророка к ним, скрепленные Его личной печатью, начинались словами: «От Мухаммада, Посланника Аллаха…». Реакция властелинов Византии и Персии, да и владык всех других земель и народов, больших и малых, хотя и была по форме разной, но по сути – одной и той же: отрицательной. Никто из них не внял тогда призыву Посланника Аллаха.
Император Ираклий принял посланца-мусульманина «любезно», но от христианства не отступился. Содержание послания, адресованного ему и зачитанного послом, внимательно выслушал; письмо из рук представителя Пророка Мухаммада принял… и положил на подушку, рядом с троном. Обсуждать затронутую в нем тему насчет обращения в ислам никак не стал. К послу и сопровождавшим его лицам отнесся благосклонно. Устроил в их честь пир во дворце, щедро одарил и отпустил с миром. Больше к этому вопросу не возвращался, но собрать сведения о Мухаммаде повелел непременно.
Приветливо встретил посланца Пророка Мухаммада и правитель Египта. От прямого ответа на призыв принять новую веру уклонился. Дипломатично заявил, что «перемена веры – вопрос серьезный, требующий раздумий и размышлений». Прощаясь, проявил к представителям мусульман знаки уважения, и «отпустил их с подарками богатыми». В дар Пророку Мухаммаду послал дорогие одежды; ларец с драгоценными камнями; белую ослицу, белого мула и белого жеребца – верховых животных древних пророков и царей; и двух девушек – Марйам (Марию) и Ширану, с евнухом. Одна из них, Марйам (коптянка), стала впоследствии женой Пророка Мухаммада и родила Ему сына, Ибрахима, названного так Мухаммадом в честь пророка Ибрахима (Авраама) (1).
Любезно обошелся с посланцем Пророка Мухаммада и негус Абиссинии.
Правитель Йамамы, как гласят сказания, на призыв Пророка Мухаммада будто бы ответил согласием, но изъявил желание стать при этом соправителем мусульманской уммы (общины) или же получить бразды правления над мусульманами после смерти Пророка. За что и был якобы проклят Пророком, и вскоре умер.
А вот аудиенция посланца Пророка Мухаммада с шахом Персии закончилась, едва начавшись, и чуть было не стоила ему жизни. Дело в том, что ко времени прибытия посольской миссии ко двору шаха армия Хосрова, которую персы называли «пятьюдесятью тысячами золотых пик», отвоевала у Восточной Римской империи Палестину, Каппадокию и Армению, захватила Египет (619) и Ливию, и распространила власть Персии до Карфагена. Шах сделался властелином Иерусалима, и перенес Святой Крест в Персию. Именно в это время, на пике триумфа и славы, к нему вдруг пожаловал какой-то мусульманин из далекой Аравии с посланием, начинавшимся словами: «От Мухаммада, Посланника Аллаха, Хосрову, шаху персидскому…». Владыка персов был буквально взбешен, говорится в преданиях арабов Аравии, тем, что Пророк Мухаммад обращался к нему, правителю великой державы, как к равному с ним по роду и званию. Более того, имя его, властелина Персии и подвластных ему земель в Аравии, посланец-мусульманин произнес после имени Пророка Мухаммада. Да как смеет, араб сей, взревел разъяренный Хосров, ставить имя свое впереди имени шаха Персии, владыки мира?! Письмо, выхваченное, по его распоряжению, из рук посла и преданное ему телохранителем-гвардейцем, шах разорвал, не ознакомившись даже с его содержанием, а самого посланца распорядился из владений Персии незамедлительно выпроводить. И тотчас повелел Базану, своему наместнику в землях Южной Аравии, выяснить, кто за человек это такой, посмевший так фривольно в послании своем обращаться к нему, властелину Персии. «До сведения моего дошло, – указывалось в письме шаха его наместнику в Йемене, – что в Йасрибе появился какой-то сумасшедший из племени курайшитову возомнивший себя пророком. Образумь его. Если это невозможно, то доставь мне его самого, либо же пришли мне его голову».
Пророк Мухаммад, извещенный о том, что Хосров письмо, адресованное ему, разорвал, даже не ознакомившись с тем, что в нем написано, произнес слова, ставшие пророческими. Точно также, молвил Пророк, Аллах поступит и с царством Хосрова, которое распадется на клочки (2). И, действительно, в 628 г. византийский император Флавий Ираклий Геракл, сын известного полководца, экзарха Африки, взял Дастакерд, резиденцию «царя царей», как титуловал себя Хосров. Шаха лишили жизни; созданная им империя распалась. Армения, Месопотамия, Сирия и Египет вновь подпали под власть Византии, а Животворящий Крест Господень возвратился в Иерусалим.
