По пути из Низвы в Маскат лейтенант провел ночь в барасти (хижине из пальмовых ветвей), располагавшейся в окрестностях села Митти. В большинстве населенных пунктов Омана, замечает он, имелись в то время специальные, отдельно стоявшие, строения для путников, где те могли бы останавливаться на отдых
[31].
Генри Джон Картер, находясь в Дофаре, внимательно осмотрел руины городища Эль-Билад. И пришел к выводу, что город этот был построен не дофарцами, а кем-то из более развитых цивилизаций Древней Аравии. Возможно даже – сабейцами, на что указывали сохранившиеся в Эль-Биладе статуи
[32].
Интересные заметки о Хадрамауте и Дофаре, а также о некоторых городах-портах на Оманском побережье принадлежат перу Адольфа фон Вреде, баварского барона-путешественника. В 1843 г. он на самбуке, аравийском паруснике, добрался из Адена до Эль-Мукаллы, небольшого тогда портового городка на территории нынешнего Йемена. Голове тамошнему во время аудиенции заявил, что цель его приезда – побывать в Хадрамауте и поклониться могиле пророка Худа, пытавшегося по воле Творца и Господина миров вернуть ‘адитов, «арабов утерянных», автохтонов Аравии, на путь истинный – убедить их поверить в Бога Единого. Узнал же он о пророке Худе, чудесах его, и уверовал в силу, дарованную ему Господом, находясь на службе в Египте, где выучил и арабский язык. Когда же заразился там чумой, то воззвал к пророку Худе о помощи, и дал обет совершить – в случае исцеления – паломничество в земли ‘адитов и поклониться праху пророка на его могиле.
Во время ужина в доме губернатора Эль-Мукаллы, вспоминал фон Вреде, он едва не рассмеялся, когда мясной бульон ему подали в «емкости», предназначенной в Европе совсем для иных целей, – в ночном горшке внушительных размеров, разрисованном синими цветочками. Слуга, обслуживавший фон Вреде, поведал, что «сосуд» этот, считавшийся в жилище губернатора «украшением стола», один из местных торговцев получил в подарок от капитана английского судна, занимавшегося доставкой его товаров из Индии. И тот, в свою очередь, передарил горшок этот губернатору
[33].
Жители Дофара и Хадрамаута, как следует из заметок фон Вреде, «питали отвращение» к мужчинам с рыжими волосами. Причиной тому – легенды седой старины. В них говорится о том, что когда Творец послал к народу самуд, одному из колен «арабов первичных», пророка Салиха, дабы наставил он самудитов, погрязших в пороках, на путь праведный, то потребовали они от него чуда – в знак подтверждения всемогущества Бога, от имени которого он к ним обращался. И тогда пророк Салих проследовал с ними к скале, «раскрыл ее и вывел оттуда верблюдицу, тут же разродившуюся верблюжонком». Совершив то, о чем просили его самудиты, пророк Салих предостерег их, чтобы не причиняли они вреда той верблюдице с ее верблюжонком, ибо постигнет их тогда кара небесная, и обрекут они себя на погибель.
Несмотря на его предупреждение, один из них, некто Кедар, по прозвищу Ахмар (Рыжий), стрелой из лука все же убил верблюдицу. И самудитов не стало. Сделались они «народом утерянным». Были погублены Богом за ослушанние. С тех пор и повелось в Хадрамауте и Дофаре, а потом и повсюду в Аравии, считать всякого рыжеволосого – человеком, сулящим несчастье. «Злополучный, как рыжий Кедар», – скажет и сегодня оманец по адресу мужчины, приносящему своему роду и племени одни неприятности, напасти и невзгоды
[34].
Оставив Эль-Мукаллу, фон Вреде проследовал через Дофар в Хадрамаут, к гробнице пророка Худа. Когда до заветной цели оставалось всего лишь несколько часов пути, дорогу ему преградили бедуины, и заставили повернуть назад.
Бывал он и в землях Аш-Шамал, подвластных тогда Оману. Посетил даиру (места обитания) крупного племенного объединения бану йас, то есть территорию нынешнего эмирата Абу-Даби (ОАЭ).
По пути из Омана в Аден, в городке Сифа, что на Оманском побережье, будучи заподозренным в выполнении тайной миссии по сбору сведений о тамошних фортах и племенах, едва не лишился жизни. Оказался в тюрьме. Смог выбраться; за деньги, конечно. Путевые заметки, изъятые у него при обыске, бесследно исчезли. Чудом удалось сохранить, спрятав на теле, список химйаритских царей, полученный от одного из «просвещенных шейхов», а также надписи, скопированные им во время путешествия по Южной Аравии «с одной из царских гробниц».
Возвратившись в Аден, фон Вреде подготовил обстоятельную записку о своих похождениях в Аравии. Столкнувшись в порту Адена с известным уже читателю капитаном Стаффордом Хэйнсом, попросил его передать все эти материалы в Королевское Географическое Общество в Бомбее, что тот и сделал. Более того, лично выступил с докладом на заседании этого общества от имени фон Вреде. Изложил и собранные им самим сведения об Аравии.
Известно, что фон Вреде, завербовавшись в турецкую армию, хаживал с ней в Асир (Йемен) и Джидду. Оставив службу, перебрался в Константинополь, где прожил последние годы жизни в бедности и нищите, и умер на больничной койке.
Фон Вреде был первым из европейцев, кто описал «песчаные топи» Большого Нефуда, то есть самые вязкие и непроходимые места в этой пустыне. Бедуины Аравии величают их «царством духов-хранителей пустыни», местом – «запретном для всего живого», и для людей, и для животных. Одна из таких «топей» – Море Сафи. Легенды гласят, что жил когда-то царь Сафи, воинственный и отважный. И задумал он пройти великую аравийскую пустыню, и неожиданно напасть на врагов оттуда, откуда его никто не ждал – со стороны «песчаных топей». Но как только ступил он во владения духов и потревожил их, белые пески тотчас же разверзлись и заволокли в недра свои и самого царя, и его войско
[35].
В 1850 г. во время хождений по делам служебным в Персию и на Цейлон в Маскате останавливался известный английский путешественник-арабист Роберт Биннинг (1814–1891). Он состоял в штате администрации Ост-Индской компании в Мадрасе. В 1845–1852 гг. посетил Сирию, Египет, Палестину, Цейлон, Персию, Оман и Персидский залив. Внес заметный вклад в ориенталистику. Собрал уникальную коллекцию из 140 древних арабских манускриптов (в 1877 г. подарил ее институту в Эдинбурге).
Повествуя об Омане времен сеййида Са’ида ибн Султана из династии Аль Бу Са’ид, отмечал все еще сохранявшуюся тогда в стране «патриархальную», как он ее называет, систему правления. Народ Омана, по его словам, владыку своего любил и ценил, а правители и жители земель соседних его уважали и дружбой с ним дорожили.
