Серия неудачных военных кампаний османов против португальцев в зоне Персидского залива обернулась для них потерей всего базировавшегося там военного флота. Попытки султана «вырвать из рук португальцев гегемонию в Персидском заливе» закончилась ничем. Ни Маскатом, ни Сухаром, ни Ормузом он не овладел и судоходство в Персидском заливе под свой контроль не поставил.
Последняя турецко-португальская схватка у Оманского побережья произошла в 1580 году. Сообщения о готовившемся турками набеге на Маскат из перешедшего в их руки Адена стали поступать на Ормуз вместе с прибывавшими туда из Йемена торговцами. Португальский комендант Ормуза отнесся к этим сообщениям, мягко говоря, прохладно. Подкрепление в Маскат не послал. Ограничился тем, что отдал распоряжение коменданту тамошнего португальского гарнизона быть настороже. Тот же, прознав от своих лазутчиков о том, что на самом деле происходило в Адене, серьезно занялся подготовкой к отражению задуманного турками броска на Маскат.
Имея в виду исключить возможность внезапного нападения на город, послал своего разведчика, Алваро Мурато (Alvaro Murato), на быстроходном паруснике к Ра’с-эль-Хадду. Приказал внимательно наблюдать за всеми передвижениями судов со строны Адена в направлении Маската, и незамедлительно информировать его обо всех идущих на Маскат отрядах и эскадрах кораблей.
Донесли ему и о том, что шейхи нескольких оманских племен, замыслив с помощью турок потеснить португальцев из Маската, всячески подталкивали турецкого губернатора Йемена к скорму, как можно, налету на Маскат. Обращали его внимание на слабую, на их взгляд, защиту города и хорошую возможность неплохо там поживиться путем грабежа богатых лавок на рынках и складов с товарами в порту.
Руководство морским набегом на Маскат турецкий губернатор Йемена доверил некому Мир Али-бею. В августе 1580 г. он во главе морского отряда в составе 4 судов покинул Аден и взял курс на Маскат. Во время перехода одно судно затонуло, вместе с закованными в цепи рабами-гребцами. Обойдя стороной Ра’с-эль-Хадд и не попав в поле зрения Алваро Мурато, три турецких судна на рассвете 22 сентября 1580 г. подошли к Маскату.
Полагая, что гарнизон португальцев начеку и может сорвать набег, Мир Али-бей предпринял следующий ход. Вместо того, чтобы войти в бухту, высадить десант и напасть на город, проследовал, не останавливаясь, мимо Маската. Бросил якорь в небольшой бухточке у приморского поселения Сидаб. Сойдя там на берег со своим отрядом, численностью в 150 человек, приказал капитанам доставивших их судов возвратиться в Маскат. И на рассвете следующего дня после их прихода туда встать перед входом в бухту и бомбардировать город. Имитировать спуск на воду лодок для высадки десанта. И все для того, чтобы сосредоточить на себе внимание португальского гарнизона.
В это время Али-бей со своим отрядом прошел в течение ночи от той деревушки, где высадился, до Маската. Оказавшись под стенами города, с той стороны, где португальцы турок и не ждали, разделил свой отряд на три группы, и каждую из них еще до рассвета разместил у трех въездных ворот в город. Приказал им прижаться к стенам, притаиться и не двигаться, пока не заговорят пушки с турецких кораблей. Залпы корабельных орудий по городу и станут для них сигналом для штурма.
Численность португальской колонии в Маскате составляла тогда 500 человек. Держать оружие в руках могли только 70 из них. Никаких сигналов от морского дозорного, Мурато, о приближении противника не поступало.
Задумка Мир Али-бея удалась. Хотя нападавших и обнаружили, но было уже поздно. Дело обстояло так. Один португальский торговец, Диего Мачадо, обеспокоенный гулявшими по городу слухами о предстоящем набеге турок на Маскат и желая уберечь свои капиталы и ценности, решил спрятать их за стенеми города. Действие сие предпринял в ночь перед броском турок на Маскат. Отправился в этих целях к одним из трех въездных ворот. Заплатив бакшиш стражникам, просочился за стены города и угодил в руки одной из сидевших там в засаде групп Али-бея. Боясь быть обнаруженными, турки купца-бедолагу тут же убили. Мешок с деньгами и драгоценностями забрали. Слуга торговца, сопровождавший своего хозяина в этой вылазке, умудрился как-то выскользнуть из рук турок, устремился к въездным воротам и поднял крик. Но в это самое время открыли огонь по городу и три вошедших в бухту турецких судна. Неожиданное появление противника вызвало переполох и среди солдат португальского гарнизона, и среди горожан. В возникшей суматохе турки, подошедшие к Маскату с тыла, перебрались с помощью веревочных лестниц через защитные стены города и перебили размещенные у них небольшие сторожевые посты. Появление турок с фронта и с тыла настолько обескуражило и припугнуло португальцев, что они инстинктивно собрались и укрылись в самом на тот момент безопасном месте в городе – в отстроенном ими форте. Горожане, кто успел, бежали в Матрах и в близлежащие к Маскату села.
Цель, которую ставил перед собой во время этого набега на Маскат лично Али-бей состояла не в том, чтобы потеснить португальцев из Маската, как того хотелось турецкому губернатору в Йемене, а в том, чтобы ограбить Маскат, взять там добычу и обогатиться. Ворвавшись в город, он объявил, что сразу же освободит из неволи всех тех рабов, кто укажет туркам места схорона богатств в домах своих хозяев, что те и сделали. Дочиста обобрав город и погрузив добычу на суда, Али-бей с триумфом возвратился в Аден. Своих кораблей, чтобы перевезти все, что он награбил в Маскате, оказалось недостаточно, и он прихватил еще три торговых судна, стоявших тогда в Маскатской бухте.
Надо сказать, что португальский комендант Ормуза, де Менезис, узнав от торговцев о готовившемся выходе из Адена турецкой эскадры, отправил на ее перехват 2 больших и 6 малых судов. Командир этого отряда, не зная точной даты выхода турецкой эскадры и, полагая, что времени у него еще достаточно, решил по пути в Маскат поживиться – и ограбил три прибрежных городка, в том числе Гвадар. Добычу взял, но вот Али-бея упустил
[242].
Дальнейшая судьба самого Али-бея заслуживает того, чтобы рассказать о ней хотя бы вкратце. После прославившего его захвата Маската он стал предпринимать аналогичные грабительские набеги на португальские доминионы в Восточной Африке. Действовал дерзко и изобретательно. Но все же угодил в капкан португальцев, в 1589 г., во время налета на Момбасу. Был отправлен в Лиссабон. Находясь в тюрьме, под присмотром инквизиции, обратился в христианство. Там же и умер. Думается, что вследствие перенесенных им пыток.
Набег Али-бея на Маскат наглядно продемонстрировал португальцам, что защита города со стороны моря – недостаточная. Полагая, что Османская империя положила глаз на Маскат и, рано или поздно, попытается завладеть им, чтобы обезопасить торговлю Басры с Индией, Лиссабон решил укрепить Маскат. Указание на этот счет вице-король Португальской Индии получил в 1586 году. В соответствии с данным указанием на вершине одной из окружающих Маскат скал, на восточной стороне города, уже в следующем году португальцы возвели хорошо укрепленной форт с двумя сторожевыми башнями и мощной оборонительной стеной (сохранился до наших дней). И назвали его «Святой Жоао» («Сан Жоао»). Арабы же именовали этот форт Каль’а Джалали (Величественная крепость).
