— А мы тотчас отбудем в Йер, — поддержал мужчина, любуясь женой.
Она стала спокойной и покладистой. Посветлела ликом, поправилась.
— Спрашивает, как Леова, — читала дальше Ольга. — Писать ей или нет, что у неё режутся зубки и она капризничает?
— Смотри сама, душа моя.
Ольга наладила с Шэйлой отношения. Молодая аристократка быстро разобралась что к чему и не подвергала сомнению исключительность мнения новой подруги. Но было и то, с чем Ольга не могла сладить до сих пор — виконтесса ревностно относилась к её дружескому общению со Стэнли. Наблюдая, как они вместе смеются над какой-нибудь шуткой, большинство из которых та оценить не могла, её взор становился холодным и колким.
Ольга изредка ловила на себе задумчивые взоры виконта, полные чего-то необъяснимого и волнующего, и лишний раз убеждалась, что дыма без огня не бывает. Радовало, что Шэйла и Стэнли всё же нашли общий язык не без её участия. Виконт казался довольным всем. Так виделось со стороны.
Она снова уткнулась в письмо:
— Не стану писать. Пусть отдыхают спокойно. Сейчас ей волноваться нельзя. О матери снова ничего не спрашивает.
— А что о ней спрашивать? — отложил газету Мартин, принимаясь за чай. — Живёт тихо, скромно, замаливает грехи. Просит позволения навестить Леову.
— И ты веришь в её покаяние?
— Не верю, но повидать Леову позволю. И не вздумай давать ей денег.
Супруга кивнула, соглашаясь, но Мартин усомнился. У неё были собственные сбережения на счету в банке. Немалую прибыль принесла продажа изданного альбома вышивки для маленьких рукодельниц, пользующаяся большим спросом, как в Британии, так и за её пределами.
Сейчас его леди трудится над календарём на последующий год. Неизменно советуется с ним, показывает очередные рисунки для вышивки и выглядят они, на его вкус, очень недурственно. Вышивка на подушках в ботаническом стиле, где будут изображены цветы и растения, характерные для каждого месяца? Замечательно! Он одобрит любое её начинание.
Радовался за неё — у неё есть любимое занятие и достаточно силы и энергии, чтобы претворить идеи, планы и мечты в жизнь.
— Тауни что-то в последние дни грустная, — вздохнула Ольга, складывая письмо и откладывая в сторону. — Скучает по Траффорду. Я тоже скучаю. Не хватает мне его присутствия. Как вспомню, как он на меня смотрел, когда впервые увидел, так и хочется укрыться одеялом, — рассмеялась она. — Кажется, уже тогда он заподозрил во мне кого угодно, только не Шэйлу. А ты…
— Я увидел твои глаза и понял, что ничего как прежде уже не будет, — сжал граф руку жены.
Ольга обласкала его задумчивым взором:
— Если бы я могла… Мартин, я очень хочу ребёнка.
— Возьми воспитанницу, — подавил он вздох. За последние полгода супруга два раза говорила ему о своём желании. Но что он мог ей предложить кроме как взять на воспитание девочку?
— У нас есть Тауни и я её очень люблю. Я хочу твоего ребёнка. Вот послушай…
Она торопливо, в двух словах пересказала историю, которую якобы от кого-то слышала, но придумала её сама. В ней аристократ и его больная жена не могли иметь детей. А наследник-то нужен! Жена нашла молодую женщину и предложила той за пятьсот фунтов зачать и родить от её мужа дитя. Женщина согласилась. Три ночи мужчина приходил к ней и исполнял свои обязанности. Когда стало понятно, что она зачала, жена аристократа стала изображать беременность посредством накладного живота. Через девять месяцев родился мальчик. Всё осталось в тайне, и семья была счастлива.
— Если всё осталось в тайне, то откуда ты знаешь об этом? — посмотрел граф на Ольгу с сомнением. Так далеко в своих фантазиях она ещё не заходила. — Не думаешь же ты, что я… — он вскинул брови и уставился на неё нечитаемым взором.
— Мартин, я не шучу. Никто не догадается, что я не мать нашего малыша.
Мужчина наклонил голову набок. В глазах промелькнула тревога.
— Не смотри на меня так, — парировала Ольга. — Я говорю серьёзно. В двадцать первом веке услугами суррогатных матерей пользуются вовсю. Ну, дело происходит не совсем так, как я рассказала, но бездетные семьи воспитывают своего кровного ребёнка. Есть банк доноров спермы и женской яйцеклетки. Можно…
— Что? Банк… чего? — выпрямился Мартин. Чайная ложечка, ударившись о блюдце, со звоном упала на пол беседки.
— Сейчас я тебе всё объясню, — судорожно вдохнула графиня. — Это, разумеется, не наш случай, но выслушай меня спокойно. Только один раз… Один раз я тебе всё выскажу и больше не стану к этому возвращаться.
Он откинулся на спинку стула, сцепил руки и приготовился слушать.
Ольга рассказала обо всём обстоятельно, доходчиво и коротко.
— Нет, — категорически заявил он и встал. — Я понимаю тебя как никто другой, но то, что ты предлагаешь…
— Мартин, я хочу воспитывать твоего ребёнка, от тебя, — тихо и мягко убеждала его Ольга. — У ребёнка будут твои глаза, твои губы, твой ум, благородство, — гладила его руку, с мольбой заглядывая в лицо. — Он будет из рода Бригахбургов. В его венах будет течь твоя кровь, и — не забывай — моя тоже. Ты с чистой совестью сможешь назвать малыша своим наследником. После Стэнли, разумеется.
— С чистой совестью, говоришь? — вышел мужчина из-за стола.
— Да, приму его как своего, потому что он будет частью тебя, а значит и меня. Если ты думаешь об измене, то я сознаю, что в данном случае она не будет иметь места. Это чистая физиология и ничего больше.
— Разговор окончен, душа моя, — подошёл он к жене и поцеловал её в щёку. — Мне ненавистна сама мысль быть с другой женщиной. Ты должна понимать, что всё равно ничего не получится.
— Мартин… — жалобно начала она.
— На днях я видел письмо, адресованное тебе. Из Шотландии, — сменил тему разговора. Всматривался в погрустневшее лицо любимой.
— От Кадди Макинтайра, — подтвердила она, не сомневаясь, что муж прочёл имя отправителя.
Не преминула сообщить:
— Он вдовец, у него двое детей и его мать подыскала ему невесту, — о том, что, скорее всего, свадьбы не будет, она умолчала.
— Благое дело, — заметил Мартин, довольствуясь ответом. Он так и не узнал, встречалась женщина в день бегства из поместья с доктором или нет. С тех пор, как они обвенчались, его это не заботило.
Ольга помнила, как написала письмо Кадди спустя месяц после незабываемых событий. Сообщила о намерении графа Малгри сделать её своей женой по истечении срока траура, и она дала согласие. Пожелала милому доктору удачи и счастья с той, которая обязательно встретится на его пути. Особо подчеркнула, что он всегда может рассчитывать на её дружбу и поддержку. Всегда! Что бы и когда ни случилось.
Он ответил не сразу, где-то через месяц-полтора. Писал о своей работе, погоде, рыбалке, чуть-чуть о детях и ничего о том, удалось ли его матери обручить его с дочерью вождя могущественного клана. Написал, что в любое время протянет ей руку помощи.
