От громкого щелчка тумблера внутренней связи, женщины вздрогнули. Голос руководителя показался излишне резким:
— Екатерина, свяжитесь с директором фирмы «Полюс-плюс» и отмените встречу на сегодня.
— Хорошо, Антон Дмитриевич, — елейным голоском отозвалась Катя. — Здесь к вам Ольга Егоровна, библиотекарь…
— Освобожусь через двадцать минут, — отключил связь директор.
— Я быстро вернусь, — поспешила Ольга к выходу, на ходу доставая из сумки ключ от библиотеки.
Она осмотрела столы, подоконники, заглянула в шкаф и под каждый стеллаж. Дважды медленно прошлась вдоль книжных полок, внимательно просматривая корешки изданий. Маломерного томика стихов лорда Байрона нигде не было. Он бесследно исчез, пропал!
Как в воду канул, — расстроилась Ольга.
Единственная ниточка, связывающая её с девятнадцатым веком, оборвалась. Возникла мысль об обратной стороне Вселенной, о параллельных мирах-близнецах, которые отличаются от объективной реальности хотя бы на одно событие. Грань между мирами так тонка, что постичь причины загадочных событий практически невозможно Нужно верить в это и Ольга верила. Поэтому, куда могла «провалиться» книжка, предполагать не стала.
Утром после ухода матери она штудировала интернет, поочерёдно внося в поисковую компьютерную систему все имена и фамилии из воспоминаний. Абсолютно все, какие вспомнила и записала в тетрадь.
Практически сразу отказалась от поиска Наташи Ильиной. Отфильтровав полученные данные по ограничению в возрасте, поперхнулась выданной итоговой цифрой. Отработка каждого имени займёт не одну неделю беспрерывного труда, а нужное может не найтись.
Внятный результат на запрос дала лишь фамилия Макинтайр, ведущая свою историю от средневекового шотландского клана горной части Шотландии. Кто бы сомневался! Они по-прежнему привержены своему клановому наследию и очень им гордятся.
Ольга вошла в приёмную.
Катя оторвала глаза от монитора и посмотрела на квадратные часы на стене:
— В бухгалтерии была?
— И там тоже.
— Неважно выглядишь, подруга. Бледная, уставшая, — Катерина сочувственно причмокнула языком. — Плохо, что до лета далеко. На реку не сходишь, не позагораешь. Так и пройдёт отпуск… — замялась она и почесала длинным ногтём за ухом, — никак. О-о, у тебя колечко новое, — уставилась она на безымянный палец Ольги. — Миленькое. Кто подарил?
— Мамино колечко, — не вдаваясь в подробности, ответила она.
Дверь в кабинет руководителя распахнулась и Антон Дмитриевич, бросив папку-портфель на стул, принялся надевать тёмное шерстяное пальто. В упор посмотрел на библиотекаря.
— У вас что-то срочное? — не дав ей ответить, продолжил: — Если не возражаете, поговорим по дороге. Простите, очень спешу.
Строго глядя на секретаря, распорядился:
— Сегодня меня не будет. Позвонит Кривошеев, скажете, что свяжусь с ним сам.
Катя кивала как китайский болванчик, не сводя преданных, влюблённых глаз с директора. Ольга не предполагала, что взгляд может быть настолько говорящим.
Они шли по пустому полутёмному гулкому коридору.
— Как ваше самочувствие? — поинтересовался Антон Дмитриевич, задержав пристальный взгляд на лице сотрудницы.
— Хорошо, — ответила она, на ходу доставая из сумки конверт с деньгами. — Зашла вернуть вам долг.
Мужчина продолжал идти, игнорируя протянутую руку женщины.
На лестничной площадке электрик менял перегоревшую лампочку. Ольга с опаской посмотрела на шаткую стремянку, вздрагивающую при каждом его движении. Неприятно засосало под ложечкой.
— Антон Дмитриевич, вы ставите меня в неловкое положение, — повысила она голос, торопливо спускаясь за мужчиной.
Он резко остановился, повернулся к ней и опустил глаза на конверт. На красивом бесстрастном лице не отразилось ни единой эмоции.
— Спасибо за своевременную помощь, — сказала Ольга, поравнявшись с ним и краснея. Не представляла, что станет делать, если он развернётся и уйдёт, лишив её возможности рассчитаться.
Бежать за ним с конвертом в протянутой руке и слёзно молить в спину, чтобы он взял его? Она и так думала, что стены офиса содрогаются от сплетен после того, как охранник видел её в обществе директора на территории фабрики в поздний час да ещё в выходной день. К тому же и уехали они вместе. Но если Катя не устроила ей допрос с пристрастием, значит, никто не в курсе случившегося.
— Я плохо сплю, когда кому-нибудь что-либо должна, — голос Ольги дрогнул, как и конверт в руке.
Мужчина небрежно забрал его и сунул в карман пальто:
— Ольга Егоровна, могу я вас попросить об услуге? — продолжил он спускаться по лестнице, придерживая женщину под локоть.
— Да, конечно.
Уточнил:
— Вы никуда не торопитесь?
— Нет.
Антон Дмитриевич распахнул входную дверь, пропуская Ольгу:
— Мне нужен совет. Моей дочери шестого марта исполнится девять лет. Хотелось бы подарить ей что-нибудь особенное, запоминающееся. Может, подскажете, что это может быть?
Они вышли на крыльцо. Ольга сощурилась от ударившего в глаза яркого солнца и поёжилась от пронизывающего холодного ветра. Первый день весны не баловал теплом.
Навстречу им, со стороны цехов, в распахнутой куртке и без головного убора спешил Бобров. Ветер трепал его редкие волосы, вырывал из покрасневших рук лист в тонком прозрачном файлике.
Увидев женщину, главный инженер улыбнулся:
— Ольга Егоровна, рад вас видеть. Слышал, вы болели?
Глянув на директора, учтиво осведомился:
— Позволите, Антон Дмитриевич? — бесцеремонно ухватил женщину под локоть, увлекая в сторону. Прижавшись к её плечу, возбуждённо зашептал: — Я звонил тебе десять раз. Почему ты не отвечаешь мне? Чем я заслужил такое обращение?
Пытаясь отстраниться от Боброва, Ольга глянула в его лицо с нарастающим возмущением. Он звонил два раза и да, она не приняла ни одного вызова.
Мужчина не умолкал:
— Я беспокоюсь о тебе. Слышал, что библиотеку закрывают. Я бы мог…
— Вячеслав Леонидович, — оборвала она его на полуслове, — мне не нужна помощь. Спасибо, — высвободила локоть из цепких пальцев, глядя вслед Воробьёву, направившемуся в сторону стоянки.
До них донёсся отрывистый звук автомобильной сигнализации.
Директор хмуро поглядывал в их сторону, не спеша сесть в машину.
— А-а, понятно, — услышала Ольга едкий, с двусмысленным подтекстом голос Боброва. Её смерили демонстративно-брезгливым взглядом. — Я был о тебе лучшего мнения.
Ещё несколько недель назад она бы приняла его слова близко к сердцу, а сейчас дивилась собственному спокойствию и тому, как плохо знала этого человека. Окатила главного инженера презрительным взором:
