Путешественники проехали птицеферму, поле для игры в крикет, рынок сельскохозяйственной продукции, клуб регби и не один мотель и заправочную станцию.
Позади остался Лутон с его аэропортом, многочисленными парками и гольф-клубом.
— Питсфордское водохранилище, — сказал Антон, когда они проезжали по длинному внушительному мосту. — Летом здесь отличная рыбалка. Можно заняться парусным спортом или наблюдать за птицами. Природный заповедник Питсфорд-Уотер — край непуганых птиц и зверей.
— Впечатляет, — отозвалась Ольга. Щемящее чувство безнадёжности и неправильности происходящего не давало покоя.
— Неделю назад я был в Бриксворте, — заговорил мужчина снова, поглядывая на пассажирку. — Присутствовал на воскресной службе, изучал обстановку снаружи и внутри церкви. Тихо, чинно, никакой суеты, — опустил он глаза на её руки.
Ольга перекатывала между пальцами шарики на подвеске браслета. Незамысловатое действие успокаивало.
— Викарий один, — сообщил Антон. — Сторож приходит вечером. Днём заходит женщина прибраться.
Они подъезжали к Бриксворту по объездной дороге.
— Если хочешь, можно заехать на завод «Мерседес». На нём занимаются разработкой нового двигателя для «Формулы-1».
— Той самой «Формулы-1»? Гоночной машины? — удивилась Ольга.
— Той самой, — подтвердил Антон. — Ну что, хочешь посмотреть завод?
— На обратном пути, — отказалась она. Не до экскурсий.
Современный Бриксворт удивил Ольгу.
Новые дома горожан теснились на полях, ранее бывших у прежней деревни, от которой мало что осталось. К услугам гостей и жителей городка имелся медицинский центр, гостиницы и рестораны, станции технического обслуживания, пожарная часть, библиотека и даже дом престарелых.
Оказалось, что железнодорожного сообщения с Лондоном нет. Железная дорога проходила в Нортгемптоне и от него до Бриксворта шесть с половиной миль.
Мужчина снизил скорость, проезжая по улицам населённого пункта:
— Думаю, в этот час в церкви никого не будет. Пойдём порознь — ты войдёшь первая. Не нужно, чтобы нас видели вместе. Я отвлеку викария, а ты зайдёшь в церковную библиотеку.
История повторяется, — заметила Ольга. А вот её исход…
— Попробуй увести его на улицу, — ответила Ольга. — У стен церкви есть кладбище с уникальными старыми надгробиями. Можно поговорить о преподобном Чарльзе Фредерике Уоткинсе, бывшем в 1867 году викарием. Он занимался раскопками и реставрацией церкви, написал несколько трудов. Обычно священнослужители любят говорить о таком.
Антон кивнул:
— Я прочитал о нём в интернете. Если понадобится, то разговор поддержать сумею. Главное — ты. Нам нужно узнать, есть рукопись или нет. Затем подумаем об остальном.
— Не понимаю, о чём думать? — повернулась к нему Ольга. — Фолиант большого размера, его под юбку не спрячешь. Быть может, всё же следует поговорить с викарием? Он подскажет, как поступить. Возможно, уже сегодня отдаст его.
Мужчина хмыкнул:
— Хотел бы я знать человека, который отдаст исторический документ одиннадцатого века неизвестно кому и просто так.
— А если предложить вознаграждение? — прямо спросила она. Понимала, что никто из них не может доказать родственную связь с Бригахбургами, а без этого слушать их никто не станет.
Антон издал торжествующий звук и с актёрским позёрством заговорил:
— Священное Писание определяет мздоимство как внутреннее зло и скверну, достойную страшного суда, — поднял указательный палец вверх. С пафосом процитировал: — «И огонь пожрёт шатры мздоимства». — Буднично завершил: — Если в руке конверт, то на шее — мельничный жёрнов.
— Ты посещал воскресную школу, — не удивилась Ольга. — Ответь, что лучше — дача взятки под видом внесения посильной жертвы на содержание храма или наглое воровство? — вспомнила она действия Уайта в этом направлении. Отмахнулась: — О чём спор? Рукопись ветхая и, скорее всего, давно превратилась в прах.
— Подъезжаем, — сообщил Антон, сворачивая на широкую асфальтированную улицу.
Слева на пологом холме над высокими деревьями показался шпиль церкви Всех Святых.
Ольга не спускала глаз с приближающегося храма.
Всё такой же, — отметила она полуразрушенное ограждение со стороны дороги и грязно-коричневую кладку стен, гармонично вписавшуюся в унылый сельский пейзаж.
— Выключи звонок в телефоне и поставь его на вибрацию, — посоветовал мужчина. — Когда позвоню — отвечай. Буду держать тебя в курсе происходящего.
Ольга тяжело вздохнула и прокашлялась — от волнения пересохло в горле, лицо горело огнём.
— Ничего не бойся, — улыбнулся Антон, подавая ей бутылку с водой. — Я отвлеку викария: займу его разговором, уведу к алтарю, на улицу, к чёрту, к дьяволу. Преподобный от меня просто так не избавится. Помни — я рядом.
Проехав мимо церкви, мужчина свернул на пустынную соседнюю улицу и припарковал машину у высокой ограды частного владения.
Ольга, удерживая сумку на коленях, просматривала сообщение на мобильном телефоне. Мать напомнила, что сегодня у Светланы день рождения, и она надеется, что младшая дочь помнит об этом.
Антон повернулся к нахмурившейся спутнице:
— Плохие известия?
Не получив ответ, подвинулся ближе и всмотрелся в её раскрасневшееся лицо со сведёнными бровями:
— Если нужна помощь — не молчи. Всё решаемо.
Ольга неопределённо качнула головой, закладывая телефон в карман.
Мужчина смерил её оценивающим взором:
— Пальто светлое, слишком приметное.
Она нехотя согласилась:
— Не подумала об этом. Можно было купить тренчкот*. Теперь поздно, — собрала волосы в низкий хвост и стянула мягкой резинкой из бархата. — Я пошла? — глубоко вдохнув, выпрямилась и задержала дыхание.
*** Тренчкот — двубортная верхняя одежда средней длины, имеющая отложной ворот, манжеты, импровизированные погоны на плечах, а также пояс с пряжкой, шлицу и разрез сзади, который можно застегнуть. Ткани для пошива — шерсть или хлопок со специальной водонепроницаемой пропиткой. Помимо этих материалов используют кожу.
Антон подался к ней.
Его поцелуй был порывистым, ошеломляющим и… коротким.
Ольга задохнулась от нехватки воздуха. Близость мужчины, его крепкая уверенная рука на её затылке, дерзкий обжигающий взгляд, пахнущие мятой губы…
Она оттолкнула его, выпалила:
— Ненормальный!
Выскочила из машины, захлопнула дверцу. Не оглядываясь, быстрым шагом направилась к церкви.
В груди растревожено билось сердце. Ольга улыбнулась — сорванный Антоном поцелуй взбудоражил, пробудил забытое чувство нужности. Неужели этот мужчина, которому стоит лишь поманить пальцем приглянувшуюся женщину, чтобы она безоговорочно последовала за ним, увлёкся ею, ничем не примечательной, обычной? Не верилось. А вот что дружбы с ним не получится, в это поверилось сразу.
