Глава 30
Жаровня остывала; в карете стало заметно прохладнее. Её тряхнуло в очередной раз.
Ольга в испуге открыла глаза и снова ухватилась за край сиденья. Глянув на неподвижного графа, впившегося в неё нечитаемым взором, зачем-то извинилась:
— Рardonnez-moi.
Он перевёл взгляд на слегка запотевшее окошко и спокойно изрёк:
— Прибыли.
Женщина подвинулась к дверце, мазнула ладонью по отпотевшему стеклу и всмотрелась в вид за окном.
Карета въезжала через кованые ворота на огороженную территорию усадьбы. Слышался скрип рессор, громкий хруст промороженного снега под колёсами, ржание лошади и понукание кучера. Вдоль ровной стрелы подъездной аллеи высились высокие ряды аккуратно подстриженных кустарников.
Ольге показалось, что они приехали не туда. Раньше здесь не было ни кованой ограды, ни необычайно красивых ворот с большим количеством ажурных элементов ковки, ни многорядных кустарников.
А нет, приехали куда надо, — успокоилась она, узнав двухэтажный особняк с белокаменной отделкой, большими арочными окнами и парадным подъездом с колоннами.
Мартин помог ей выйти и, сильно сжав свёрток, задержал его в руках.
— Merci, мсьё граф, — перехватила она фолиант.
Стоя на широком крыльце, Ольга почувствовала робость и внезапный холод. Сдерживала нарастающую дрожь неконтролируемого страха.
Рядом с ней стоял мужчина, с ледяным спокойствием созерцая ухоженный приусадебный участок, а она боялась. Оглядывалась на изменившийся двор. По периметру новой ограды высились голубые ели, тис и пихта. В сад вела вычищенная мощёная дорожка. Фруктовые деревья приведены в порядок. На месте старой беседки появилась новая с ещё не успевшей потемнеть резной деревянной отделкой. Рядом с ней…
Качели? — всмотрелась Ольга удивлённо. Их тоже раньше не было.
Входная дверь распахнулась, и женщина узнала прежнего дворецкого.
Его сиятельство, судя по всему, был в особняке своим человеком и мистер Томсон — мужчина средних лет, в чёрной ливрее, подтянутый, прилизанный и напыщенно-важный, — обратил вопросительный взор на женщину, вошедшую за ним следом:
— Как изволите доложить о гостье, милорд? — остановил жёлто-карие колючие глаза на объёмном свёртке.
Ольга молчала, полностью положившись на графа. Опустила фолиант на низкий столик, положила на него перчатки, палантин и снятую шляпку. Накидку отдала в руки юркого лакея.
Поправляя волосы, бегло осмотрела изменившийся холл: стены, потолок, лепнину, портреты предков семейства Стакей. В огромном зеркале в золочёной раме отражалась широкая лестница. Огромные напольные часы с маятником отсчитывали минуты уходящего времени. На полу уложена модная плитка коричнево-молочного цвета, яркие ковры и дорожки пружинили под ногами. От новой мебели исходил запах лака и воска. Отсутствовали охотничьи трофеи и оружие. Вероятно, их поместили в отдельную комнату.
Ольга не удивилась. Венона обладала хорошим вкусом, а свалившееся на голову дочери богатство, позволило ей обновить обстановку с присущим статусу богатством и роскошью.
Хозяйка не заставила себя долго ждать.
Величественно спускаясь по лестнице, она с любопытством рассматривала гостью. Шуршали юбки изумрудного платья из тафты. Некогда серебряный шатлен сменился многопредметным золотым. Третий год вдовства позволил Веноне добавить ярких красок в свой гардероб. Скромная камея на груди, кружевная чёрная кокетка под горло и отделка рукавов, — пожалуй, всё, что напоминало о трауре. Женщина сменила причёску. Она стала ниже, глаже, изысканнее. Длинные завитые локоны падали на грудь.
— Рада видеть вас, граф, — проворковала вдовствующая маркиза, подавая ему обе руки. Глаза светились довольством и неприкрытой радостью.
— Привёз вам гостью, — сдержанно улыбнулся мужчина. — Мадам Авелин Ле Бретон, подруга вашей дочери по пансиону.
Удушливый сладкий аромат проник в лёгкие Ольги. Она задержала дыхание и сдавленно поприветствовала маркизу. Дополнила:
— Из Лузиньяна, что во Франции, — как попугай повторила порядком надоевшую фразу.
Венона вскинула идеальные брови:
— Не помню, чтобы мы когда-либо встречались, но ваше лицо кажется мне знакомым.
— Я привозил портрет мадам и показывал вам, — поспешно напомнил его сиятельство
— И я не ошиблась, сказав, что это подруга дочери по пансиону и это её рисунок, — улыбнулась маркиза приветливо, изучая вдовий наряд гостьи и крупный овальный золотой медальон с сапфиром на её груди.
Кому ещё показывал Мартин групповой портрет? — тревожная мысль сверлила голову Ольги. После бегства Шэйлы он искал её всеми доступными способами? Если бы не та встреча со Стэнли у магазина рукоделия, то, кто знает, чем бы закончилась история мятежной виконтессы.
— В вашей семье траур? — спросила маркиза сочувственно.
— Oui. Восемь месяцев назад я овдовела, — доложила женщина, сдерживаясь, чтобы заодно не сообщить, кем был и от чего умер её бедный «муж», что детей в браке не было, что она бездомная и весь её скарб помещается в небольшом кофре.
— Вы надолго намерены пробыть в Лондоне? — допытывалась хозяйка, приглашая гостей пройти в гостиную.
— Будет зависеть от обстоятельств, — потупилась Ольга под пристальным взором Веноны.
— Мадам Ле Бретон прибыла справиться о леди Спарроу после того, как перестала получать от неё письма, — счёл нужным вмешаться граф.
— Шэйла писала вам? — удивилась маркиза.
Женщина посмотрела на его сиятельство с укором. Она не нуждалась в поддержке такого рода:
— Два раза в месяц. Я обеспокоилась, когда она перестала отвечать на мои письма.
— О, с ней уже всё хорошо, — улыбнулась Венона, распахивая двери гостиной. — Вы, верно, знаете причину её молчания? — посмотрела она на Мартина многозначительно.
— Oui, мсьё граф поведал мне о постигшем Шэйлу несчастье, — ответила Ольга, замечая перемены в гостиной.
Начиная с дорогих цветастых обоев на стенах и заканчивая мебелью из ореха, картинами, подсвечниками и вазами, ничего от прежней комнаты не осталось. Женщина гипнотизировала дверь, за которой ранее находилась библиотека. Гадала, сохранила ли Венона книги супруга или избавилась от них, как и от его коллекции сёдел? Вспомнилась чугунная статуэтка жеребца, которой она едва не убила барона Барта Спарроу.
— Приношу вам свои соболезнования, — продолжила Ольга. — Надеюсь, память Шэйлы в скором времени восстановится.
Хозяйка, намереваясь сесть на стул, быстро отошла от него и дёрнула за сонетку у софы.
— Как самочувствие леди Спарроу? — спросил Мартин участливо. — В прошлый мой приезд я с ней так и не повидался.
