— Он не понял, что ранее вы были знакомы? — беспокойно отреагировал Мартин на её слова.
— Нет. Откуда? Вряд ли он интересуется реинкарнацией и сумел сопоставить факты, — возразила она. — Всё это из области фантастики и не каждому дано постичь… непостижимое. Я расскажу вам всё с самого начала. Сейчас, — заверила мужчин Ольга, вставая из-за стола. Завтра может быть поздно.
Она представила, как станет пересказывать сегодняшний разговор с Уайтом и поморщилась. Ей снова будет стыдно.
«Вам недостаточно терпения и осторожности», — настигло её эхо раздражённого голоса графа из их недавней беседы.
— Приходите в библиотеку, — согласился Мартин. — С вашей семейной реликвией.
Увидев сомнение в глазах гостьи, заверил:
— Несмотря ни на что наш уговор остался в силе. Стэнли, — повернулся он к сыну, — мадам Ле Бретон хочет восстановить древнюю рукопись. Ей нужен совет относительно опытного реставратора.
— Любопытно будет взглянуть, — немного оживился виконт.
Так тому и быть, — приняла неизбежное Ольга.
Она распаковала фолиант, убеждаясь, что за это время он не стал заметно хуже. Запах затхлости и сырости уменьшился, видимых разрушений на картоне не прибавилось.
Ольга оставила его завёрнутым в ткань. Чуть подумав, положила наверх красную книгу и достала из кофра жестяную коробку с документами. Отложила бумаги Шэйлы и мобильный телефон. Их она тоже возьмёт с собой.
Прислушалась к внутреннему состоянию — не по себе, хоть плачь. Сердце дрожало и волновалось. Сознание наполнялось тревогой: сегодня она потеряет всё. Глаза остановились на хризантемах в высокой хрустальной вазе. Кадди… Вихрем пролетели воспоминания об их совместной трапезе, разговорах у камина… Он будет ждать новой встречи, а Ольга… Где будет она… нет, не через две недели. Где она будет завтра поздним вечером?
Больше не раздумывая, женщина решительно тряхнула головой и направилась к выходу.
Несмотря на раздвинутые портьеры на окнах и дневной свет, заливающий библиотеку, на столе ярко горела керосиновая лампа.
Услышанный конец фразы, брошенной виконтом:
— …я положу этому конец, — оптимизма Ольге не добавил.
При виде её с тяжёлой ношей в руках Мартин поспешил к ней. Перехватил фолиант из рук.
Стэнли переставил бювар и серебряную фигурку кошки на край стола и помог отцу уложить рукопись на стол.
Женщина положила рядом документы Шэйлы:
— Бумаги баронессы Спарроу. Надо вернуть при случае, — оставила в руках дневник и прикрытый им от посторонних глаз мобильный телефон.
Виконт глянул на выведенное каллиграфическим почерком название документа, лежащего сверху. Подавив вздох, небрежно бросил бумаги на книжную полку.
Ольга забегала тревожным взглядом по комнате, решая, куда лучше стать или сесть, чтобы не мешать. Отошла к софе и, присев на её краешек, принялась наблюдать за мужчинами.
Стоя к ней вполоборота, они склонились над раритетом.
Стэнли шумно принюхался и провёл пальцем по переплётной крышке.
— Липкая… Плесень, — услышала женщина тихое, предназначенное не ей.
Мартин с лупой в руке не торопился открыть фолиант. Не касаясь его, со всех сторон осматривал слипшийся засаленный книжный блок, полуистлевший корешок, расслоившуюся обложку с оторванным углом.
Ольга скорее почувствовала, чем услышала вырвавшийся вздох графа:
— Донельзя ветхая, — закачал он головой сокрушённо. — Слежавшаяся.
Виконт не отстал от отца:
— Была с цепью. Угол переплётной крышки обломан…
— Безбожно изуродовали, — дополнил его сиятельство и громко добавил, косясь на Ольгу с неодобрением: — Ваших рук дело?
— Я не намеренно, — отозвалась она уныло. — Стоило мне её взять в руки, как завибрировал звонок и… в общем, я упала вместе с книгой на пол и очутилась… в Бриксворте.
— Что в восьмидесяти милях от Лондона? — уточнил Мартин.
— Что за звонок? — следом спросил Стэнли.
— Да, в том самом Бриксворте. В церкви. Фолиант находился в книжном хранилище. А звонок… О нём расскажу позже.
Наконец, граф открыл рукопись.
Ольга видела, как склонился мужчина над титульным листом. Как отпрянул, перевернул первую страницу и склонился вновь. Ниже, ещё ниже. Заволновался. Лупа поползла над размытыми строчками, выискивая отчётливые, разборчивые буквы, слова.
Он глянул на Ольгу — недоверчиво, вопросительно. Отстранив виконта, быстрым движением ухватил фолиант и, буркнув:
— Стэнли, придержи, надо перевернуть, — не обращая внимания на оставшуюся на столе обложку, бережно уложил книгу обратной стороной.
Ольга металась взором между его руками и побледневшим лицом. Считывала состояние мужчины по нетерпеливым движениям рук с лупой, нахмуренным бровям, шевелящимся губам, произносящим едва заметные слова.
— Аллигат пфальцграфини фон Бригахбург. Номер десять, — выдохнул он рвано, вгрызаясь взглядом в обследованную грязно-жёлтую страницу, изъеденную ржавыми пятнами.
В немом изумлении уставился на женщину.
Виконт поднял голову от книги:
— Ты же сказал, что это её… семейная реликвия, — не спускал глаз с отца, подразумевая гостью.
— Так сказала она.
Мужчины с подозрением глянули на Ольгу.
Она сидела неестественно прямо и настороженно смотрела в их лица. Сердце клокотало в горле, руки похолодели, запылали щёки.
— Это аллигат моей… матери, — дрогнул у неё голос, сорвавшись на шёпот.
— Чей аллигат? — сдвинул брови Мартин.
— Моей матери, — кашлянула женщина, прочищая сухое горло, — пфальцграфини Вэлэри фон Россен, которая вышла замуж за Герарда фон Бригахбурга, вашего предка. Я и есть тот пятый ребёнок, которого нет на семейном портрете в вашей библиотеке в Малгри-Хаус, — на одном дыхании произнесла она. — Должна была родиться третьей по счёту, после Стефании и Николаса, но…
От громкого надрывного смешка Стэнли она вздрогнула и замолчала.
Запрокинув голову и чуть отклонившись назад, он неудержимо расхохотался.
У Мартина вытянулось лицо — так показалось Ольге — и чуть приоткрылся рот. Из разжавшихся пальцев на разворот фолианта упала лупа.
— Вы… — брови его сиятельства изогнулись в непритворном изумлении.
— Леова фон Бригахбург, — серьёзно произнесла женщина, вставая и подходя к графу и усмехающемуся виконту. — Приёмная мать настояла назвать меня Ольгой. Вы же помните семейное предание, в котором пфальцграфиня спасла от смерти не только мужа и маленькую дочь, а и тех, кто к её возвращению ещё не умер? — переводила она взор с одного мужчины на другого. — Моя мать была беременной, когда ушла за лекарством в другое время через портал в колодце в подвале замка Бригах. Она попала в 1986 год и родила меня. А поскольку забрать с собой не смогла, то отдала в приёмную семью.
