Вышло ожидаемо плохо.
Что-то зловещее носилось в воздухе, оседая на лицах неосязаемой едкой пылью, клубясь удушливой тоской, застилая глаза слезами. Безмолвная жалость подступила давящей на сердце болью.
Ольга поморщилась и почесала зудящую родовую отметку — нервы расшалились.
Вид себя любимых на экране удивительного предмета под названием телефон привёл мужчин в замешательство. Они переглянулись и не стали комментировать увиденное.
Мартин нахмурился и неодобрительно посмотрел на сына:
— Если я с тобой так и буду сидеть у камина и вести пустые разговоры, то… — замолчал он.
— Пора озаботиться составлением завещания, — ухмыльнулся Стэнли и пересел в соседнее кресло.
Ольга подтянула красную книгу. Зашуршали страницы.
— Отпишете имущество Анне Скай? — спросила она, не отрывая глаз от изображения Шэйлы в дневнике. Вертелась какая-то назойливая мысль, не желая принять окончательную форму, ускользая.
— Я всё отпишу вам, — серьёзно заявил виконт, не спуская с неё пытливых глаз.
— Спасибо, — не раздумывая, согласилась Ольга. — Я переведу унаследованное имущество в золотые слитки и бриллианты и спрячу в подвале этого особняка. Через сто пятьдесят лет заберу. Обрадую вас — этот особняк сохранился, он есть в Лондоне 2019 года. Я видела его. А вот поместья Малгри-Хаус нет. Осталось только захоронение.
— Что говорит эта женщина? — взвился над ней возмущённый голос Мартина. — У вас недостаёт разумности. Поведение леди обязано быть безупречным. Она великодушна и преисполнена внутреннего достоинства.
Ольга замолчала, соглашаясь — она бестактна и безжалостна. Спешит, бежит по замкнутому кругу в поиске выхода, спотыкается. Закрыла глаза, чувствуя, как кружится голова, наполняясь нарастающим хрустальным звоном.
Задышала глубоко, медленно, ведя мысленный обратный счёт, не в силах разобрать слова Стэнли, отвечающего отцу на повышенных тонах.
С трудом расслышала:
— Женщина принадлежит другому времени!
Ей показалось или виконт встал на её защиту?
Переждав приступ дурноты и не желая упасть в обморок на виду у мужчин, поднялась:
— Простите. Я не права, — поспешила уйти.
Дойдя до двери, вернулась за дневником в кровавой обложке — и кто надоумил её предпочесть именно такой цвет? — прихватила мобильный телефон и под гробовое молчание закрыла за собой дверь библиотеки.
Гореть тебе, Леова, в аду синим пламенем, — хлопнула книгой по своим губам.
Больно. От железистого привкуса крови поморщилась, ощущая, как опухают травмированные губы.
Навстречу шла Бертина с подносом. Вкусно запахло свежезаваренным ароматным чаем, выпечкой и вишнёвым вареньем. Красиво уложенные в серебряной вазе-этажерке пирожные, эклеры и канеле вызвали обильное слюноотделение.
Не умеешь себя вести правильно, пей чай и давись канеле в гордом одиночестве, — отругала себя Ольга.
Пришедшая ранее в голову мысль, в конце концов, оформилась, удивив простотой исполнения.
Женщина вздохнула, развернулась и последовала за горничной.
Она не вошла следом за ней в библиотеку.
Задержавшись в коридоре, оперлась вытянутой рукой о стену и закрыла глаза. В голове утихал гул; сознание прояснилось.
Её возвращения не ждали.
Мужчины по-прежнему сидели у камина и спокойно вполголоса беседовали. О чём, Ольга не расслышала.
Мартин вопросительно взглянул на неё. Промелькнувшее на лице лёгкое недовольство сменилось настороженным прищуром. Его взор остановился на яркой переплётной крышке дневника, прижатого к её груди.
Стэнли проявил к появлению родственницы интерес и, как ей показалось, поспешно спрятал улыбку за стаканом с лимонадом. Допив напиток, со стуком поставил ёмкость на столик.
Горничная бесшумно разливала чай в чашки.
— Ещё раз прошу прощения за свою несдержанность, — произнесла Ольга с покорным смирением. — Если позволите, выпью с вами чаю. Не люблю чаевничать в одиночестве. К тому же хочу поделиться с вами внезапно пришедшей мыслью.
Его сиятельство заметно расслабился и указал ей на софу.
Бертина подала мадам Ле Бретон чайную пару и предложила отведать выпечку.
Поблагодарив горничную, Ольга положила рядом с собой мобильный телефон и дневник. Погладила его сафьяновый переплёт тонкой выделки.
— Я знаю, как, не вызвав подозрений и недовольства маркизы Стакей, сообщить Шэйле о том, что произошло с её телом, пока её душа витала неизвестно где, — сделала глоток обжигающего напитка.
Ранку на внутренней стороне губы нещадно запекло. Сдерживая гримасу боли, Ольга взяла паузу.
Не глядя на лордов, аккуратно отрезала от канеле кусочек и изящным движением отправила его в рот.
Желтоватый влажный пористый мякиш с тонким ароматом ванили и рома породил гамму восхитительных ощущений. Женщина церемонно запила кулинарный шедевр чаем и промокнула уголки губ белоснежной салфеткой. Вскинула глаза на мужчин.
Граф так и остался сидеть с приподнятыми в немом вопросе бровями, в то время как виконт подавил улыбку, потерев подбородок.
Ольгу не торопили.
Съев канеле и положив на блюдце пирожное со взбитыми сливками и джемом, она не спешила делиться своими мыслями.
Подвинув ближе крошечную фарфоровую розетку с вишнёвым вареньем, с показным восторгом вдохнула его аромат:
— Люблю вишню в любом виде, — отведала налитую тягучим кисло-сладким сиропом ягодку и блаженно улыбнулась: — М-м… Будь то джем, цукаты, пастила, вяленая ягода, засахаренная или консервированная.
На упрямое мужское молчание мысленно подняла глаза к потолку: «Притворщики».
Украдкой поглядывала на Мартина и душа её скорбела над останками своей былой влюблённости.
Чувство притупилось, грозясь в скором времени сойти на нет. Её желание отстраниться от мужчины любой ценой, постоянно выводя его из себя бестактностью и несдержанностью в суждениях, породило с его стороны предвзятое к ней отношение.
Ольга выискивала в лорде Малгри отрицательные черты характера, намеренно их усугубляя. Она должна гордиться скорым успешным результатом, над которым работала с неутомимым усердием. Ей удалось настроить мужчину против себя. Только полного удовлетворения она так и не получила.
Душа корчилась от обиды. Сердце обливалось кровью.
Почему она не такая как все? Почему не может обрести счастье с желанным мужчиной? Он готов был пойти ей навстречу, желал узнать лучше, стремился понять, разделить с ней её сомнения. Быть может, как раз с его помощью ей удалось бы постичь алгоритм перемещений во времени и остановить стихийные переброски, научиться управлять ими, подчинить? А то и вовсе избавиться от них!
