Поэтому добросовестные птицеящеры заглянули в каждый дом, каждое окно, сели на плечо каждому человеку в Атре, кто не носил метки жреца. В этот раз они не несли записок, с грамотностью в Империи было не очень... Зато они шептали: негромко и убедительно, в каждое ухо. Шепот носился по святому городу от окна к окну, от человека к человеку: "Атру сожгут на закате. Кто хочет быть спасен, должен выйти из города. С собой можно взять лишь то, что унесете на себе".
Ласти была дома, пыталась привести в порядок хотя бы спальню и гостиную, когда в окно влетела птицеящерка: не черная, как все остальные, а белоснежная, с отливом в синь. Увидев странного посланца, Ласти уронила чашку, которую держала в руках.
Звон осколков и боль в оцарапанной ноге заставили ее прийти в себя.
Птицеящерка переминалась с ноги на ногу, пытливо разглядывала девушку темно-синими, явно умными глазами и, казалось, чего-то ждала. Ничего не говорила - Ласти не сразу поняла, почему, а когда сообразила, хлопнула себя по лбу и назвала балбеской.
Гонец держал в клюве предмет.
- Это мне? Я должна взять?
Птицеящерка нетерпеливо кивнула.
Ласти осторожно приблизилась, готовая в любое мгновение сорваться и бежать. Протянула руку. На ладонь упало массивное золотое кольцо-печатка. С гербом, которого Ласти не знала. Да и откуда простой вдове воина знать гербовник Империи.
- Зачем оно? - с недоумением спросила девушка.
- Атра загорится с закатом, - мягко сказала птица. Голос был знакомым. Как будто он, ее Светлый, опять стоял рядом. Аласти даже глаза закрыла - так захотелось вспомнить его, всего, до малейших подробностей. Но у гонца было серьезное дело.
- Ты должна взять все, что сможешь унести и выйти до темноты через главные ворота. Обязательно через них - тех, кто попробует покинуть город другими путями, ждут стрелы. Когда окажешься в расположении армии, подойди к любому офицеру и покажи этот перстень. Ничего не бойся.
Сказав это, волшебная птица встряхнулась - и растаяла. Ее служба была исполнена.
В лагере творился локальный ад. Нужно было принять, накормить и разместить население почти целого города, ответить на кучу вопросов - и не сказать ничего лишнего. Младшие офицеры сбивались с ног, обозников припахали всех. Запасы крупы и солонины оказались под угрозой тотальной зачистки.
По ближайшим деревням срочно послали солдат с наказом привести, минимум, два десятка коров - маленькие дети нуждались в молоке.
- Сколько человек осталось в городе? - спросил Рамер Девятый.
- Чуть больше двух тысяч. Все - благословенные, - генералу Райкеру предложили кресло, но он предпочел стоять.
- Они не пытались покинуть город?
- Пытались. Арка сожгла троих, после этого попытки прекратились.
- Что будем делать дальше?
- Что собирались, - отозвался Эшери. - С мятежом нужно покончить как можно быстрее. На закате я войду в город. Со мной пойдут только те, кто... поймет правильно. У кого достаточно крепкие нервы и четко расставлены приоритеты. Остальным этого лучше не видеть.
Кот поднял пятерню на уровень лица, прищелкнул пальцами. Личина маршала сползла, как утренний туман и Рамер Девятый невольно опустил глаза. Смотреть на Монтреза в облике Кера было все-таки легче.
- Я уверен, кузина жива и уже далеко от Атры, - опять угадал его мысли невозможный Кот. - Между нами кровная связь. Если бы она погибла, я почувствовал это на любом расстоянии. Алета, определенно, жива и даже не ранена.
- Ты уверен, что говоришь это не для того, чтобы меня успокоить? - сощурился повелитель.
"А ведь он, похоже, любит, - подумал Монтрез, - и очень сильно. Сам этого пока не понял, прикрывается государственными интересами, шахтами, своими правами - но его сердце задето. Да-а. Трудно придется Винкеру... Император не из тех, кто легко отдает то, что считает своим".
- Вне всяких сомнений, Ваше Величество. Дьюри, - новый адъютант вырос, словно из под земли, - передай, чтобы мне подобрали коня. Любого, но, желательно другой масти, чем жеребец маршала. Не будем путать людей.
- Значит, слава полководца, взявшего укрепленный город без потерь - Керу. А слава карателя - тебе? - первым понял Райкер.
- Светлому - Небо, темному - ад, - известной поговоркой ответил Эшери, - а мое от меня не уйдет. Помянем Кера - и будем отряд набирать. Мне хватит сотни.
- Тогда зачем набирать? - хмуро спросил Райкер, - Бессмертные пойдут. В Атре Марк пропал... Они за него весь город с землей сравняют - не промедлят.
- Это как раз то, чего я хочу избежать, - качнул головой Эшери. Голос его, такой же негромкий, ощутимо похолодел, - Мы идем не мстить, а карать мятежников за совершенное преступление. Все, кто пойдет со мной, должны понимать, что мы несем не смерть, но справедливость.
- Вызывая сюда, я не хотел, чтобы и эта обязанность свалилась на тебя, - в антрацитовых глазах мелькнуло почти сочувствие. Или что-то очень близкое.
- Ничего. Палач - это всего лишь работа. Если она не приносит наслаждения, то и душу не пятнает.
- А репутацию? - спросил Райкер.
Монтрез задумчиво улыбнулся, глядя сквозь бокал сухого, несладкого вина на старого генерала.
- Репутация... Такая репутация может оказаться очень полезной. Вы ведь понимаете, господа, что с падением Атры ничего не заканчивается? Где-то шляется то ли сорока, то ли семидесятитысячная армия Света, Кесар даже не думает сдаваться, Кайора горит, Шатерзи и Каротта мечтают отложиться. В такие сложные времена жупел - вещь далеко не лишняя в хозяйстве.
- И ты добровольно предлагаешь себя на роль такого жупела? Всеми проклинаемого и ненавидимого посланца ада?
- А что? - в зеленых глазах сверкнули насмешливые искры, - Роль-то моя. В конце концов, все знают, что демоны, когда являются в личине человека, необыкновенно хороши собой. Помянем маршала. Тропою света облака ему под ноги до самых врат...
- До самых врат, - хором повторили император с генералом.
Баллисты старались, но не смогли пробить щит, который держал Эшери. А ворота они просто вышибли воздушным кулаком - и вошли. Не как хозяева - хозяев у этого города больше не было, кому нужны развалины? Разве - ученым, но те между собой всегда договорятся и поделят его мирно.
Белый Хорек прятаться за спинами младших жрецов не стал, вышел на встречу. Доспех ему шел - в сверкающих латах, с развевающимися по ветру светлыми волосами он был похож на посланца Облачного сада. Ласти, наверняка, признала бы сразу.
- Надеюсь, все с утра помолились? - осведомился Эшери, - спрашиваю ради вашего посмертного блага, потому что мне, если честно, все равно.
- Ты не веруешь в Святых Древних, еретик? - ужаснулся жрец, - да как же они тебя до сих пор терпят?
