"Проклятое место - шептались солдаты, - проклятая земля..."
Из Бара Лессу удалось увести около трех тысяч вполне боеспособных ребят... Вот только боеспособность их таяла с каждым днем в этом лесу, а первобытный страх набирал силу, превращаясь в панику.
Утром обнаружилось, что почти четыре сотни человек исчезли. Просто исчезли, прихватив с собой лишь свои заплечные мешки. Видимо, решили, что с армией Лесса им ловить нечего.
Генерал пожелал им удачи и - добраться до родины. Пустыня всех примет. Дезертиров Священный Кесар повелел закапывать в пески по шею и оставлять на трое суток. Выживет -значит, Боги милостивы. На памяти Лесса таких "помилованных" не находилось. Пустыня жестока...
Но она и в половину не так ужасна, как эти болота...
На очередной поляне, где остатки войска решили устроить привал, их ждало открытие -четыре сотни пар сапог... тех самых. И - не пустых.
Рвало всех, самого Аргосского тоже. И сколько в этом было естественной брезгливости от нехорошего запаха, а сколько животного страха - кто знает?
Фиольцы двигались к границе с Кароттой... Точнее, они думали, что двигаются именно туда. А скользящий следом огромный змей не видел нужды их переубеждать или направлять.
Такой задачи перед ним не стояло. Он собирался не прогнать врага со своей земли, а оставить его тут. В этих болотах. И то, что генерал Аргосский бодро чесал вперед, описывая круг, и вскоре должен был повстречаться со своим собственным следом, его абсолютно устраивало.
К тому времени армия уменьшится еще больше.
Змей был огромен... Но даже он не мог съесть сразу три тысячи человек вместе с подкованными сапогами. Приходилось дозировать. Завтрак, обед, полдник и ужин.
- Как заключенный из пятнадцатой камеры? - спросил Хан.
- Спал почти сутки, - доложил надзиратель, - даже не ел. Ему и обед принесли, и ужин - и все пришлось унести назад. Мы два раза проверили, думали - может с собой покончил от отчаяния, всякое же бывает. Нет. Просто спал. Такое ощущение, что он дорвался до сна, как... простите, моряк до бабы.
- А сейчас как?
- Разминку делает. Это правда, что он - сам святой Эдер?
- С чего ты взял такую глупость? - удивился и возмутился Хан.
- Так похож, - простодушно отозвался тот, - сильно похож. У меня жена, сами знаете, сильно охоча в храм сходить, каждый день бы туда бегала... языком почесать. - Хан нахмурился. Подчиненный понял и быстро договорил, - Так я о чем - из храма она картинки разные приносит...
- Какие картинки? - насторожился Хан.
- Разные, - надзиратель смутился, - смешные иногда. Иногда нравоучительные. И со святым Эдером картинки были. Так я скажу - похожи они сильно. Так-то, на первый взгляд, может и не очень, а вот если этак ему повернутся, да такое лицо скроить... ну, поблагостнее... В аккурат Эдер и будет. И я вот что думаю - не могут быть два человека так похожи, если они хотя бы не родственники.
- У тебя остались эти картинки?
- Ну... - надзиратель смутился еще больше, только что пол сапогом не ковырнул, - Как сказать. Некоторые. Нравоучительные я детишкам отдал, думал, может чего полезное усвоят. А они их на кораблики перевели. А смешные...
- Я имею в виду те, которые с Эдером.
- Так те жена к себе в молитвенник прибрала.
- Возьмешь служебную лошадь и мухой за картинками. Привезешь все, что найдутся.
- А... жене-то я что скажу? - растерялся надзиратель.
- Тебе ордер на изъятие выписать? - холодно поинтересовался Хан.
- Спаси Святые Древние! Потом не отмоешься.
- Значит, найдешь, что сказать. Только давай быстрее, чтобы к пятой клепсидре тут был. Опоздаешь - все ночные дежурства твои.
- Понял. Ушел. Считайте, что уже принес.
Оставшись один, Хан задумчиво побарабанил пальцами по столу. Своему бывшему однокласснику он верил - Святым тот быть никак не мог. А вот родственником... В приют Змея не попадали мальчики из благополучных семей. Туда со всей столицы свозили сирот, детишек, выкинутых на улицу, как щенков жадными родичами и просто - не помнивших родства.
Мало ли таких? Спуталась знатная дама со слугой и не убереглась. Обычное дело. Куда ребенка? Да в канаву - и все дела.
А дела-то нехорошие и Его Величество их не поощряет. И такой дамочке, если ее найдут, отвечать по всей строгости. Самой - петля, а имущество - в казну. Так что мусорщики давно освоил доходный промысел - подбирали таких деток, платили монетку магу воды, узнавали родство - и трясли мамаш, как груши.
С мертвого - доходу поменьше, а с живого... Это ж серебряная жила!
Могло так получится с Марком? Да запросто! Могла ли его непутевая мамаша родить еще одного ребенка и на этот раз подкинуть его монахам? Еще проще! Преступление, оставшееся безнаказанным, почти всегда повториться, так уж устроены люди.
И выходит, Марк - брат государственного преступника?
Что-то подсказывало Хану, что вряд ли на суде это обстоятельство сыграет за друга. Скорее - утопит с головой. Надо ли копать?
"Обязательно", - сам себе ответил Хан. Мины и "ежи" нельзя оставлять в земле. Чревато. Копать, но - предельно аккуратно. Перышком. Чтобы ни одна сволочь не почуяла.
Если бы кто-то сейчас увидел лицо стратега генерала Райкера, решил: тронулся парень со страху. Оно было абсолютно безмятежным и совершенно счастливым. Выполняя упражнения на растяжку, Марк только что не мурлыкал под нос, сверкая довольной улыбкой.
А объяснялось все просто - он впервые за весь этот месяц, наконец, нормально выспался и сейчас чувствовал себя волшебно. В каждой клеточке тела пела сила и легкость, голова соображала на удивление ясно, а мышцы просто требовали нагрузки.
Тяжелый браслет немного тер кожу. Винкер прервался, оторвал от простыни (а то! камера по знакомству, с постельным бельем) полоску ткани, перевязал руку и затянул узел зубами.
...И опустился на койку, не отрывая взгляд от этого адского приспособления.
Воистину, адского. С его помощью магу можно было перекрыть доступ к любой стихии, кроме... стихии - антагониста. Да, вот такой забавный выверт. Браслеты изобрели почти полвека назад и до сих пор они считались вполне надежными.
Глава Ночного Братства Аверсума обещал тысячу золотых эров тому, кто придумает способ снимать браслеты без риска для магии. Но заветную тысячу так никто и не потребовал.
Чаровали их в Храме... Вернее, конечно, благословляли. Вот интересно: Святой Натан держал щит, Святой Йохан собирал стадо, Квентин - лечил. Все это они делали магией, с этим даже храм не спорил.
Когда, в какой момент и почему магия превратилась в ... благословение? То есть в свою противоположность? И можно ли от этого защитится? Жрецы утверждают, что нельзя. Ерунда. Любую задачу можно решить, если только не убедить себя заранее, что она не решаема. Все решаемо. Только не все сразу.
