Марк неторопливо обернулся. За спиной стояла троица гвардейцев, из тех, кому повезло в тот день на плацу, и Райкер прошел мимо. Типичные "золотые" офицеры, из тех, кто проходит службу на паркете, но выходит в чины и обвешивается наградами гораздо быстрее, чем это происходит на поле боя.
Винкер знал эту породу и относился к ней как к погоде: неприятно, но не смертельно. Если не подставляться.
- Добрый день, господа, - поклонился он, в полном соответствии с этикетом, учтиво, но без подобострастия.
- Ты не добавил: "чем могу служить", - пропел один, явный заводила. Марк прекрасно помнил его имя, но сейчас предпочел "забыть".
- Все мы служим Империи и императору, - мирно возразил он, соображая, чем ему грозит очередная дуэль в день награждения. По всему выходило, что особо ничем. Победителей не судят. Если он только опять никого не убьет. Но пока вроде бы не за что. Отсутствие воспитания это, конечно, серьезный недостаток, но на смертную казнь не тянет. Максимум - на порку вожжами. Но об этом пусть болит голова у их родителей.
- Слушай, Винкер, так это правда, что вы там с сотней выстояли против целого корпуса? -вдруг спросил "золотой мальчик" с искренним интересом.
- Не совсем так. Сначала нас была сотня против двух тысяч, но там были отличные возможности для обороны, - обстоятельно ответил он, - потом подошли наемники, а, через сутки, два гвардейских полка. Так что против корпуса нас было уже больше тысячи.
- Невероятно! Расскажешь? После награждения. Здесь, неподалеку, есть неплохая таверна: "Луна и собака". Приглашаем и угощаем.
Все еще удивляясь про себя такой метаморфозе, Винкер наклонил голову:
- С удовольствием, господа, если не будет приказа. Я - солдат и обязан повиноваться командиру.
- Да ладно! - зашумели гвардейцы, - к "висюльке" увольнительная положена, чтобы сбрызнуть!
Винкер широко улыбнулся.
- Так это если будет "висюлька". Я же пока не генерал.
- Ну "Стрелу"- то, всяко, дадут, их даже обозным дают. Так что ждем, Винкер, не увиливай! - Гвардейцы по очереди хлопнули его по плечу и растворились в толпе.
Наконец мажордом грохнул в пол и зычно объявил:
- Его Императорское Величество Рамер Девятый с невестой, графиней Шайро-Туан.
Шум мгновенно обрезало. Мягко вступил оркестр, но Марк уже не обращал внимания на музыку. Сказал же Рыжий, что у него нет слуха.
Он смотрел, как по проходу медленно и невыносимо плавно ступает золотоволосая красавица с яркими зелеными глазами. Об руку с Императором, который явно горд. Алета смотрела прямо перед собой, словно боялась споткнуться и упасть. Не улыбалась. Губы были сжаты в ниточку. Волнуется? Расстроена? Испугана? Чем-то обижена?
Его Величество прошел к возвышению, но не опустился на трон, а встал рядом. Алета оказалась по левую руку.
- Подданные, - кажется, в зале стало еще тише. Черные глаза под дугами хищных бровей медленно обводили зал, останавливаясь, похоже, на каждом, - Сегодня здесь произойдет не просто очередная раздача "висюлек"... Не стоит бледнеть, можно подумать, я не знаю, как вы между собой называете награды Империи. Будем считать, что это такой профессиональный цинизм.
Пронесся легкий, нарастающий шепоток, но Рамер вскинул руку, и толпа смолкла.
- Сегодня я имею честь... Великую честь, которой удостаивался редкий повелитель -вручить награды тем, кто совершил невозможное. Малым числом сломал шею агрессору и не пустил врага к Аверсуму. Защитил столицу. Защитил нас.
Появился паж с бархатной подушкой.
- Генерал Арк Райкер. Примите высший воинский орден Империи вместе с нашей вечной признательностью.
На парадный мундир генерала, поверх прочих наград, тоже не самых простых, легла белая атласная лента, на которой алым костром горел огромный драгоценный камень. "Рубиновое Пламя".
- Во славу Империи, - рыкнул Райкер, довольный, кажется, помимо собственного желания.
- Полковник Вейли...
Вторая снежно-белая лента легла на мундир, на этот раз - синий, гвардейский. Второе "Рубиновое пламя".
Винкер невольно улыбнулся. Возвращаясь от наставника он встретил Беду - тот, облаченный в неброскую, но добротную кожу, снова куда-то спешил и, похоже, на награждение не собирался.
- Неужели тебя обошли? - удивился Марк, - ты ведь сделал чуть ли не больше всех нас.
- Так и получил больше всех вас, - довольно оскалился Беда, - цацки наемникам не положены, но мы по этому поводу не переживаем. Золото - оно и есть золото. Какая разница: на грудь его вешают или в кошель сыплют?
- В принципе, верно, - хмыкнул Винкер.
- Не грусти, причины нет. Я сам свою судьбу выбрал, так же как и остальные парни. Может, еще пересечемся.
Они обнялись и расстались. Так что сейчас одного из главных героев боя за Южный в зале не было.
Марк так задумался, что очнулся, лишь услыхав собственное имя.
- Стратег Винкер.
Перед ним расступились. Стоять рядом с Райкером и Вейли, не в бою, где все равны, а стрелы и огненные шары могут одинаково "причесать до смерти" как генерала, так и простого солдата - было немного странно.
Снегом сверкнула в руках пажа еще одна, третья лента. Надежный пол резиденции качнулся под ногами. Тщеславным Марк не был, но "Рубиновое Пламя"?! Высший орден - ему, за первый бой?
Помимо прочего, "Рубиновое Пламя" всегда означало дворянство...
- Во славу Империи, - выдохнул он, все еще удивляясь.
Но оказалось, что это еще не все. Медленно, торжественно вступил оркестр. Это был какой-то незнакомый марш.
- Черная сотня! Бойцы Райкера - отныне и навсегда вы - воинское подразделение Империи. Имя вам - Бессмертные. Знамя - внести!
Черный бархат развернулся в руках мальчика - знаменосца. Сверкнула острыми клыками танцующая на хвосте змея. Бессмертные... Черная сотня. Парни были бы счастливы. Впрочем, они все здесь. И живые и мертвые. Меньше нас уже не будет.
Винкер опустился на одно колено, целуя край знамени - своего знамени. И невольно подумал, что в циники себя произвел рано - в глазах было подозрительно горячо. Впрочем, Лесанж ревел, не скрываясь. Да и остальные... Имели право, демоны вас всех забери! На Южном от них осталась всего треть. Юст, Арже, Кей, Нолан, Рори...
Неожиданно молодой стратег почувствовал на плече тяжелую руку генерала.
- Помоги старику спуститься, - Здоровенный как медведь, Райкер навалился на него тяжело, без шуток - и внезапно до Марка дошло очевидное: в жизни генерала потерь было в разы больше. И он тоже вспоминал. Каждого. По имени.
- Герои, вам слово, - Улыбка Рамера Девятого, так и не севшего на трон, была, кажется, вполне искренней, - По освященной временем традиции, я готов исполнить по одному желанию.
