— Что же, сначала покажите то, что мы будем встраивать в приклад, в открытом виде, — без особых предисловий попросил я и когда мне протянули небольшую коробочку, которая оказалась по размером меньше в два раза, чем то, что рисовал нам мастер механик при первой встрече, я удивлённо на него посмотрел.
— После многочисленных тестов со стрельбами, оказалось, что только плотно укомплектованный механизм может выдержать многочисленные выстрелы, — он развел руками, — пришлось не спать ночами, но разделить крупные накопители на секции мелких, плотно укомпоновав их между собой.
— Простой радиосигнал вы пробовали передавать?
— Да, примерно двести метров, легко добивает до более мощного ретранслятора.
Я достал паинит и поднёс его к глазам, пробуя на прочность накопители и саму систему. Всё работало как часы, была видна рука настоящего мастера.
— Где установили станцию?
Пауль показал тростью в потолок.
— Прямо над нами.
— Ладно давайте проведем тест.
Я закачал в накопитель частичку своей души и она тут же, через механизм, похожий на телеграфный, передалась дальше, как раз наверх.
— Пусть проверят.
Глава комиссии не поленился и сам пошёл наружу, вернулся довольным, протянув мне монету.
— Два франка!
— Ну тогда давайте опробуем уже собранный образец, — я вернул коробочку в руки механика и взял от оружейника винтовку, точную копию той, какую массово использовали на полях сражений.
— Тяжелее? — я взвесил её в руке.
— На двести грамм, — согласился Арон, — но если ваше предложение сработает, пустяки. Дальше можно будет оптимизировать и сам механизм, и дерево из которого делаем приклад, облегчая всё это.
Выпустив жгуты ауры, я без проблем добавил в особую группу накопителей винтовки, комбинированный слепок своей ауры, специально подготовленный для этой технологии. Дальше он работал автономно, подписываясь энергией от каждого выстрела, забирая себе один процент энергии от полученных душ. Об этом конечно же, я не собирался никому говорить.
Протянув винтовку одному из палачей, я кивнул в сторону другой комнаты. Он молча взял оружие направился к дезертирам, вскоре мы услышали выстрел. Оба мастера поморщились, но остались на месте. В этот раз Пауль сам не пошёл, отправив помощника. Тот вернулся много быстрее, поскольку бегал резво и принёс монету достоинством десять франков.
— Наблюдатель сказал, что стрелка накопителя даже не дёрнулась, но часть хранилища наполнилась и он слил это в монету, — отдал он боссу принесённые деньги.
— Слишком быстрая смерть, — прокомментировал я устремлённые на меня взгляды, — давайте все винтовки, проведём последний эксперимент.
Подготовив и раздав оружие остальным палачам, мы остались дожидаться, когда из соседней комнаты стихнут массовые залпы. Практически через две минуты после установившейся тишины к лабораторию влетел запихавший помощник Пауля, который дожидался конца эксперимента в машине со станцией ретранслятором.
— Работает! Наполнители заполняются! — радостно сообщил он нам.
Взгляды четырёх пар глаз устремились на меня. Оставалось на это лишь сделать глубокой реверанс с отставленной вперёд рукой и шаркнуть ножкой.
Глава комиссии взмахнул рукой и вскоре все ушли из помещения, оставив нас вдвоём.
— Хм, Рэджинальд, — он заискивающе на меня посмотрел, — осталось решить тогда последний, самый главный вопрос. Как слепок вашей души будет попадать в выпускаемые нами винтовки?
— Перед отправкой состава с оружием на фронт, мне нужно будет побыть рядом.
— Сколько времени вам на это потребуется? — он сосредоточился, — ведь понимаете: открытый вокзал, охрана, прочие меры безопасности.
— Часа будет достаточно.
Он ошеломлённо на меня посмотрел.
— Я было подумал о днях и неделях, но час? Рэджинальд ты уверен в своих силах?
— Более чем, — усмехнулся я, не став говорить, что смогу сделать это и с километра от вокзала, главное, чтобы моя аура достала до поезда с вагонами. Но к чему ещё больше шокировать человека.
— Арон кстати предлагал рассмотреть ещё револьверы, сказал, что и их он смог бы модернизировать, если Френки соберёт устройство размером с рукоять.
— Дальше они могут работать без меня, — я пожал плечами, — я теперь нужен буду только на закачке слепков перед отправкой оружия на фронт.
— Первая партия будет готова уже через неделю, я сам поеду к своему давнему приятелю, который сейчас командует одним из фронтов и прослежу за полевыми испытаниями. Вы ведь не будете нужны при этом?
— Пауль, если что и может дать сбой, то только механизм, но не мой слепок, — улыбнулся я ему, — даю вам гарантию.
— Конечно я вам верю! — тут же засуетился он, — как кстати ваша работа над учебником продвигается?
— На удивление, Жули оказалась и правда хорошим слушателем и наборщиком, — не стал лукавить я, — но труд большой, а времени у меня как вы видите, не всегда очень много.
— Чем займетесь дальше? — он весь подобрался, словно перед прыжком.
— Вы уже рассчитываете, что я вам выдам следующую технологию? — удивился я, — едва закончив предыдущую? При этом с вашей стороны не сделано ничего. Книг как не было так и нет, душеприказчики контролируют каждое моё движение в лаборатории, не говоря уже про Мадлен.
Он поморщился, видимо рассчитывая на другой ответ и не став развивать тему.
— Хорошо, тогда будем ждать результатов полевых испытаний и затем я вернусь к вам с новостями, — быстро свернул разговор он.
Я лишь пожал плечами, в республике мне много что обещали на словах и мало что давали по факту. Это тоже я вслух не стал говорить, не портить же мне с ним отношения ещё больше.
Глава 17
Сэр Энтони убрал голову молодой жены от своего паха, едва увидев вошедшего без стука и приглашения человека.
— Что? Опять? — с тяжёлым вздохом спросил он, видя выражения его лица. Элиза, быстро собравшись, ушла из комнаты.
— Собирайся Энтони, — тот не стал ничего объяснять, — дело дрянь.
Позвонив в колокольчик, исповедник вызвал слуг и те быстро принеся зимнюю одежду, помогая ему одеться. Через полчаса кортеж с десятью машинами сопровождения, распугивая все машина на дороге громкими сигналами, ворвался в ворота императорского дворца. Старому исповеднику сразу стало грустно.
Сэр Артур молча повёл его по лестницам и коридорам, туда, где был малый приёмный зал императора, а также его личный кабинет, в который мог попасть не каждый. Ремесленник бывал там и не раз, и каждый раз эти встречи не заканчивались ничем хорошим. Вот и сегодня, судя по тому, с какой скоростью убирались слуги с их дороги, он догадался, что традиция скорее всего не нарушится и в этот раз. К своему сожалению, он похоже не ошибся. Не доходя даже до двери личного кабинета, который охраняли шестеро гвардейцев, вздрагивающие каждый раз, когда из-за двери прилетали шестиэтажные матерные конструкции, сказанные слишком знакомым голосом.
