— Держи, — он протянул мне стаканчик с кофе. Было как-то неловко принимать даже такой подарок, но отказываться я не стала. Голова болела и мне хотелось спать. Кофеиновый напиток сейчас казался спасением.
— Спасибо, — я сразу сделала глоток, после чего опять посмотрела на Иерона. — Извини, но, наверное, будет лучше, если мы по отдельности поедем в университет.
— Что-то случилось? — Гатис вопросительно приподнял бровь.
Я отрицательно качнула головой, на что парень мрачно сдвинул брови на переносице и сказал мне садиться в машину.
— По дороге в универ поговорим. Расскажешь, что произошло, — добавил он, открывая передо мной дверцу машины.
Я вновь отказалась, но, в итоге, мы пришли к тому, что я все-таки села на переднее пассажирское сиденье. Наверное, мне все же хотелось поговорить с Иероном и, как только мы выехали на дорогу, я спросила:
— Ты давно знаешь Агеластоса?
— С самого детства. Он мой двоюродный брат.
Я удивленно округлила глаза.
— А я думала, что вы просто друзья.
— Одно другому не мешает, — Иерон остановил машину на светофоре и посмотрел на меня. — Почему ты спрашиваешь про Кириана?
— У меня с ним произошел конфликт. Не думаю, что он будет рад тому, что ты общаешься со мной.
— Думаешь, что меня это должно волновать? Мы не лезем в личную жизнь друг друга.
— Твой брат настоящий придурок, — я не выдержала и поджала губы.
— В этом я с тобой не согласен.
— Он сказал, что только ущербный посмотрит на меня, как на девушку.
Иерон вопросительно приподнял бровь и слегка наклонил голову набок. Но как раз загорелся зеленый и он дальше поехал, лениво смотря на дорогу. Хотя, при этом, водил он хорошо и уверенно.
— Ты думаешь, что я ущербный?
— Нет, — тут же качнула головой.
— Но я посмотрел на тебя, как на девушку. И ты мне понравилась.
Я замялась и отвернулась к окну. Некоторое время молчала, но потом спросила:
— И чем же я тебе понравилась?
У меня не было учащенного сердцебиения и я почти никак не отреагировала на слова Иерона. Наверное, потому, что не верила им. Да, не верила, что могла понравиться парню.
— Не знаю. Например, может тем, что от тебя за километр не несет сладкими духами и на губах нет тонны помады.
— Да, это точно повод заинтересоваться мной, — саркастично фыркнула.
— Для меня повод.
— Так сильно не любишь помаду и духи? — я не выдержала и улыбнулась. Не знаю почему, но, несмотря на то, что Гатис был весьма мрачным парнем, мне рядом с ним было легко.
— Мне не нравится однотипность. Она надоела.
Еще несколько кварталов и мы заехали на парковку рядом с университетом. Мысленно я отметила, что на машине, конечно, удобнее добираться на учебу, нежели толкаться в общественном транспорте.
Плюс, в салоне было тепло, из-за чего мне даже не хотелось выходить, но я все же потянулась к ручке. Вот только Иерон меня остановил. Взял за запястье и притянул к себе. Прикоснулся своими губами к моим и своим телом вжал в спинку сиденья.
Я от неожиданности замычала, но, в тот же момент, сжав ладонями плечи парня, замерла. Слишком странными и необычными были эти ощущения. Не такие, как с Кирианом, но совершенно новые.
— Ты же понимаешь, что я не просто так говорю, что ты мне нравишься? — спросил Гатис. Он поддел пальцами мой подбородок и, приподняв голову, посмотрел прямо в глаза. — Малыш, ты же станешь моей девушкой? — спросил, вновь прикасаясь своими губами к моим.
— Подожди, — я сильнее вжалась в спинку сиденья. — Ты сейчас вообще серьезно говоришь?
— А ты думаешь, что шучу? — Иерон приподнял один уголок губ, обнажая белоснежные зубы. Он отстранился, но я так и не села ровно.
— Не знаю, но мы вообще-то знакомы всего ничего, — я попыталась поправить шапку, которая немного съехала, но, в итоге, вовсе ее сняла. — Я тебя не знаю.
— Узнаешь, — Гатис коснулся моего лица и убрал упавшие на него пряди волос. — Если хочешь, можешь подумать.
Я не выдержала и растянула губы в улыбке, после чего сказала:
— Ты настолько самоуверен. Это проявляется даже в твоем «если хочешь». Вообще-то логично, что в такой ситуации девушка очень даже захочет подумать. Или, вообще откажет.
— До тебя еще не думали и не отказывали.
— Возможно, с теми девушками ты был знаком дольше.
— Нет, Чара, не был. И разговоры с ними были другие.
Я хотела спросить, что же это за «другие разговоры», но Иерон продолжил, а я решила его не перебивать.
— Не в моих привычках предлагать отношения. У меня их раньше не было и я не стремлюсь их заводить, но с тобой явно нельзя иначе.
— Если не хочешь заводить отношения, зачем предлагаешь их мне?
— Решил попробовать что-то новое. Ты подходишь.
— Я для тебя, как подопытный кролик? — фыркнула.
— Нет. Ты девушка, которую я хочу видеть дольше, чем одну ночь. Если нам не понравится — разбежимся.
— Извини, но я правда не уверена, что подхожу тебе.
— Подумай. Время еще есть.
Я немного замялась, но все же кивнула, хоть и понимала, что думать не буду — все равно откажусь.
Богатенькому мальчику захотелось поиграть в отношения. Я не собиралась в это ввязываться.
Иерон помог мне выйти из машины и я, попрощавшись с ним, пошла в сторону универа. У меня было еще немного кофе и я решила допить его в тишине и покое. Поэтому, войдя в здание, побрела искать укромное местечко. Заодно, собиралась там почитать конспекты.
Вот только, как на зло, судьба вновь преподнесла неприятный подарок.
Еще утром я обещала себе, что буду всячески избегать Кириана, но, в итоге, столкнулась с ним в полупустом коридоре.
Агеластос как раз выходил из аудитории и, сразу увидев его, я вновь ощутила, как в груди все полыхнуло. Ладонь сжалась сильнее и я чуть не раздавила стаканчик с кофе, но каким-то образом сдержалась и сохранила внешнее спокойствие.
Кириан лениво толкнул дверь аудитории ногой и, выходя в коридор, одной рукой придерживал рюкзак, висящий на плече, а второй застегивал ремень. За ним шла какая-то рыжеволосая девушка. Очень симпатичная и, судя по всему, старшекурсница.
— Тебе понравилось? В следующий раз я могу попробовать иначе, — сказала она, после чего провела языком по покрасневшим губам.
Кириан ничего не ответил. Он со все таким же безразличным выражением лица пошел дальше и именно в этот момент наши взгляды встретились. Привычно голубые глаза полыхнули и Агеластос посмотрел на меня, как на мусор. Вернее, как на какую-то ошибку, которой вообще не должно было существовать.
