— Это… достойно альфы, — прошептала хрипло, — победа над слабым…
Опять кусается. Стонет в его руках, течет — все пальцы мокрые, но показывает зубки, сопротивляясь из последних сил.
— Мне плевать, милая, — прорычал, проникая в тесную глубину и наслаждаясь первым стоном, — для альф не предусмотрен стыд, жалость и прочее чувственное дерьмо. Но пока у тебя еще есть шанс ответить правильно. Чего. Ты. Хочешь?
Шерил вскрикнула, стоило надавить на чувствительный комочек. Задрожала в его руках, непроизвольно раздвигая бедра. Проклятье! Ходячая секс-бомба в упаковке скромницы.
Буквально стиснув зубы, Марк ласкал девушку. Исследовал заново, жадно вслушиваясь в тяжелые вздохи и стоны.
— Шер-р-рил…
Куколка почти висела в его руках. Закидывала голову и двигала бедрами, пытаясь продлить дразнящие прикосновения.
— … кончишь — и мое предложение потеряет силу.
Опять напряглась. Мотнула головой пытаясь прийти в себя. Молодец, девочка… Сопротивляйся, не смей давать себя в обиду. Кусайся до последнего, даже если обстоятельства сильнее. Марк ослабил напор.
— Помоги Ричу, — облизнула губы.
— Кому?!
Шерил ойкнула, почувствовав жесткий толчок. Попыталась свести ноги.
— Рич— Ричарду! Он сын Лиззи. Мальчик болен… М-4!
Марк усмехнулся, чувствуя, как исчезает внезапно вспыхнувшее недовольство. Нет, она неисправима. Глупая куколка, которая согласна волочь на плечах чужие проблемы, и получать лишние шишки.
— Ричард, так Ричард, — Марк подхватил девушку на руки. Легкая! — А теперь, время желать спокойной ночи.
* * *
(Некоторое время спустя)
Крепкий кулак грохнул по столешнице.
— Мы так не договаривались, Дарквуд!
Лицо Тампильтона покрылось багровыми пятнами — вот-вот удар хватит.
— Остынь, идиот, — осадил Майкл, — это еще ничего не значит.
— Ничего? Это — ничего?!
Ткнул пальцем в голограмму танцующей пары. Смуглый мужчина смотрел на партнершу, не отрывая глаз.
— Да они разве только не потрахались на виду у всех! Твой щенок опять дурит! Человечка! Наглая тварь…
— Кто же виноват, что Хлоя ведет себя как шлюха.
За спиной щелкнул предохранитель, но Майкл не обернулся. Тампильтон скалил гнилые зубы, но укусить — кишка тонка, слишком много поставлено на кон.
— Попридержи язык, — рявкнул он, брызгая слюной, — не тебя ли пинком отправили за порог Эм Ди Тауэр? Дал себя обвести вокруг пальца малолетнему гаденышу!
И крыть нечем. Сам придурок, повелся на игру в послушного мальчика. Поверил, что смог прижать к ногтю, ломая и прогибая под себя. Лучше бы идиотка жена родила омегу. Дочь хотя бы можно выгодно продать. Тот же Тампильтон легко сменил бы свою потасканную супругу на свежую кровь.
Хотя… Майкл брезгливо оглядел пыхтевшего альфу. Если бы у него родилась дочь, подложил бы под более выгодного партнера. Или нескольких.
— Прекрати истерику, — отхлебнул виски, катая на языке терпкую горечь, — Марк всегда был падок на человечек. Это, — кивнул в сторону замершей пары, — сыграет нам на руку. Пусть войдет во вкус. Его показатели давно нестабильны. Несколько точных ударов — и он в наших руках. Держи Блэйка наготове.
Выродок сляжет в могилу, где ему самое место — рядом со своей тупой мамашей. Не захотел по-хорошему? Значит, будет по-плохому. А Тампильтон пусть и дальше тешит себя иллюзией контроля над Марком.
Глава 22
— Шерил, — Лиззи всхлипывала на ее плече. Стискивала до хруста костей, и снова мочила тонкую ткань блузки, — дорогая… Спасибо…
Мистер Миллер неловко поправлял визор-очки и выглядел растерянно. Вскидывал седые брови и несколько раз пробовал заговорить, но комкал слова и снова замолкал. Лиззи не слышала. Заламывала пальцы, пытаясь хоть немного прийти в себя, но слезы катились градом — того и гляди затопит клинику.
Рича только что увезли в карантинный блок. А ее до сих пор тошнотой накрывало — распухший багрово-сизый студень с трудом напоминал ребенка. И он не заходился криками боли только благодаря сильнейшим медикаментам. Великие звезды! Да она хоть сейчас готова ползти к Дарквуду на коленях и сутки напролет благодарить за настолько полную помощь. Ни крошка от его состояния, брошенная, словно подачка, и не лечение в каком-нибудь захудалом госпитале, а максимально качественная реабилитация. В лучшей клинике под надзором лучших специалистов.
— Мистер Миллер, сэр… — Лиззи поспешила к доктору, — у моего сына есть шанс?
Раз третий уже спрашивала. Худенькой птичкой подлетала к мужчине и закидывала голову, вглядываясь в растерянное лицо врача. Трогала руку, затянутую в глухую перчатку, и ловила каждое слово.
— Мисс Рэй, очень неплохие шансы для столь большого срока болезни. Вы замечательно заботились о ребенке.
Шерил сглотнула горький комок. Заботилась, да… Сколько раз Лиззи приползала избитая? Сколько продавала себя, ложась под мерзких тварей, которых и мужчинами не назовешь? Не в плане внешности — такие часто выглядели прилично, но вели себя, как последние ублюдки. Дарквуд рядом с ними просто агнец невинный.
— Неплохие шансы — это сколько? — не успокаивалась Лиззи. — Назовите точную цифру.
На Миллера жалко было смотреть. Но и Лиззи Шерил могла понять.
— Мне необходимо присутствовать на обследовании, — не выдержал доктор, — мисс Рэй, для вас будет организована отдельная палата рядом с сыном.
Деликатно выпутавшись из хватки женщины, Миллер сбежал.
— Я такая дура, — устало опустившись на кушетку, Лиззи спрятала лицо в ладонях. — Спасибо, дорогая. Просто… спасибо. У меня больше ничего нет.
Что-то часто ей говорят сегодня это слово. Утром звонила Надежда — поблагодарить за посещение и поинтересоваться, все ли в порядке. Слышать добрую женщину было радостно и неловко. Возможно, не покинь они вечер, альфа бы что-нибудь купил.
Шерил присела рядом, обняла за поникшие плечи.
— Ничего и не нужно.
Руку сдавил ледяной браслет худых пальцев.
— Скажи только… Дарквуд… Он не обижает тебя?
Ее как в жар окунуло — что ответить? И в первый их раз кончила, как прожжённая нимфоманка, а вчера… Лучше бы ничего не было! Или, в крайнем случае, все произошло как обычно. Но не так… аккуратно. Чувственно, будто альфа в насмешку решил продемонстрировать то, что однажды достанется другой женщине, которая сумеет расколоть эту глыбу льда и отыскать под толстой шкурой хоть что-нибудь живое. Если оно вообще есть.
— Нет.
Стальная хватка крепче сдавила запястье.
— Боже, милая… Только не говори, что тебе нравится!
