— Твоя мама о нас знает, — не видел проблемы Гор.
— Мама — это меньшая из твоих проблем, Ястреб, — улыбнулась я на этот раз более естественно, чем до этого. — Есть отец.
— Пугаешь? — сощурился он, поглаживая мои руки. Кажется, что после слов о заявлении его немного отпустила. По крайней мере, взгляд стал менее острым.
— Предупреждаю, — покачала головой. — Папа устроит тебе допрос, с паяльником и лампой в лицо.
— Я справлюсь, — самоуверенно улыбнулся он в ответ. Мне хотелось покачать головой на это явно слишком смелое заявление, но я сдержалась. Моя задача была предупредить, я предупредила.
— Отлично, — кивнула, подалась к нему, притягивая к себе за рубашку, коснулась губ. Лаская, наслаждаясь, вытесняя этим поцелуем все ненужное. Ощущая напряжение во всем теле, жар, мгновенно пронесшийся по венам, как яд. Я соскучилась по Гору, по его телу, по запаху, по жадным рукам и голодному взгляду, по тяжести тела надо мной. А поэтому скользила руками по широким плечам, сплетала свой язык с его, растягивая мгновения, впитывая в себя каждое ответное движение, запах, жалящие укусы.
Смогла оторваться от него, только когда воздуха перестало хватать совсем, а тело горело так, что еще бы чуть-чуть, и я бы наплевала на Серого в соседней комнате, холодный ужин, оставшиеся вопросы и долбанную ногу. На самом деле, мы не занимались сексом даже не из-за ноги, ну или не только из-за нее, просто выматывались в эти две недели так, что оставалось всего два желания — спать и сдохнуть. Зато Энджи была почти докручена, оставалось совсем чуть-чуть, но о релизе можно будет объявить уже в начале следующей недели. Основные тесты почти все завершены, самые грубые ошибки исправлены, нам даже удалось закрыть все дыры в безопасности. На группах и живых тестах на этой неделе ИИ вообще показала себя просто блестяще. Прогнозируемый индекс продаж показывал просто какие-то нереальные результаты, мы таких цифр не видели уже очень давно. Все зашивались, но и тряслись от предвкушения почти так же, как и мы с Гором, получая реальный кайф.
— Может, — прохрипела я, разглядывая мутными глазами заострившиеся черты лица Гора, — все-таки поужинаем? Сергей, скорее всего, вообще слона готов сожрать, — улыбнулась.
— Ага, — кивнул дергано Ястреб, продолжая сжимать меня в руках, будто не в силах выпустить. — Тебе завтра гипс снимать…
— Сначала снимок, но я надеюсь, что да, — провела пальцами от запястий к плечам. Мне было так же сложно разжать собственные руки, как и ему.
— Хорошо, — и так это «хорошо» прозвучало, что на несколько мгновений я забыла, как дышать. Хрипло, тягуче, раскатисто. Так, как я люблю, как заводит больше всего.
А Ястреб все-таки отстранился, поднялся на ноги, подхватывая тарелки, чтобы отправить их в микроволновку. Я тряхнула головой и поковыляла в гостиную за Сергеем, нещадно краснея, потому что была уверена, что он слышал абсолютно все, что по одному моему виду поймет, что мы с Гором делали на кухне последние несколько минут.
Черт само собой не подал и виду, в его руках был планшет, а взгляд казался сосредоточенным, но нутро почти орало, что он притворяется, и поспешила повернуться к мужчине спиной.
Через десять минут, уже сидя за столом, я все же сумела перебороть себя и вернуть мысли в привычное русло.
Было кое-что в словах Гора и Сергея, о чем я так и не спросила, но про что спросить было совершенно точно просто необходимо. Дождалась пока Ястреб и Черт утолят первый голод и только потом задала вопрос, вертевшийся на языке:
— Вы сказали, что полагаете, что Валентин что-то сделал с сестрой, есть какие-то основания?
Игорь отставил от себя стакан с водой, Черт отложил вилку, постучал по столу пальцами.
— Боюсь, что есть, — кивнул Игорь.
— Светлана несколько лет назад уехала к нему в Омск, — подхватил Черт, в который раз за этот вечер обменявшись взглядом с Гором прежде, чем заговорить. — Добралась нормально, нормально устроилась, а через пару недель просто пропала.
— В каком смысле? — нахмурилась я.
— В самом прямом, — поспешил объяснить Игорь. — Она устроилась на работу в кафе — подработка на первое время, пока не найдет что-то получше, скорее всего — работала хорошо, старалась, а через две недели не пришла. Пропала. Валентин написал заявление в полицию даже. Дело все еще висит и все еще открыто. Им не удалось найти совершенно ничего.
Я зависла. Мысли проносились в голове одна за другой.
Если Валентин действительно что-то сделал с сестрой, то почему? Неужели местная полиция не нашла совсем ничего? И главное — почему людям Черта, самому Черту понадобилось столько времени, чтобы выйти на открытое дело?
Я подняла вопросительный взгляд на Игоря. Ястреб не разочаровал.
— Дело переходило из рук в руки, болталось, терялось несколько раз. У нас с самого начала был только номер и никаких подробностей, — развел руками Игорь. Я кивнула, принимая его ответ, но в голове все еще старалась сложить мозаику. Мне все казалось каким-то… лишенным смысла. Я никак не могла понять, что нужно анону, почему Валик делал то, что делал, я не верила, что Фирсов был единственной крысой в Иннотек. Не сходилось. Вообще ничего не сходилось, казалось надуманным и нелогичным.
Зачем нужно было убивать Екатерину Николаевну, зачем нужно было убивать собственную сестру? Так много смертей из-за меня? Дичь какая-то…
Я вяло ковырялась в еде и мысленно крутила ситуацию, как очередную программу, как привыкла, когда составляла кейсы. Вот только чем больше думала, тем больше вопросов у меня возникало, тем непонятнее становились мотивы Валика. Если он меня ненавидит, почему не убьет? Чего тянет? Зачем делает то, что делает? И снова никакого ответа.
Я настолько задумалась, что весь ужин просидела, не замечая ничего вокруг, не слыша, о чем переговаривались Гор и Черт. Слишком необычной казалась задачка, слишком тревожной.
Очнулась немного только, когда мы с Игорем уже прощались с Сергеем. Окончательно пришла в себя, когда позвонили маме, чтобы наконец-то рассказать правду, ну… или большую ее часть.
Разговор вышел напряженным, но гораздо легче, чем прошлый. По крайней мере, она не сбегала от нас в ванную, чтобы прийти в себя. Следующий звонок был отцу. Папа отреагировал на Гора в моей жизни примерно так, как я и ожидала: попробовал вывернуть его наизнанку и посмотреть, что внутри. Ястреб даже бровью не повел, и я им безумно гордилась. Сама история вызвала трехэтажный мат и обещание поставить всех в коленно-локтевую, если с моей головы упадет хоть волос. Родителя успокаивать пришлось минут тридцать, клятвенно пообещать быть предельно осторожной и держать его в курсе дел.
Последним мы набрали Келера, и этот разговор был самым простым. Юрист, выслушав нас, лишь расплылся в довольной, хищной улыбке и заявил, что не сомневался, правда, в ком именно уточнять не стал. Мы с Гором дружно выдохнули, повесили трубку и так же дружно завалились спать в немыслимые для нас двенадцать ночи, потому что вечер, как оказалось, нервы помотал обоим знатно.
