Уже через два месяца Зернову предлагают возглавить филиал клиники с перспективой в будущем доли в партнёрстве. Конечно, он соглашается. Это прекрасная возможность для него как специалиста.
Мне приходится сообщить шефу, что теперь я точно не смогу выйти из декрета раньше. Он, конечно, реагирует в своей манере, но в конце эмоционального монолога говорит, что ждёт меня.
— Только попробуй к конкурентам дёрнуться, я тебе… Короче, Зернова, или как там тебя теперь, жду. Те тупоголовые, которых ты оставила за себя, меня выбешивают.
Да, кстати, теперь я Зернова. Мы расписались быстро и без праздника, потому что это было нужно для решения вопроса по опеке над Женей. Но обязательно устроим торжество, только чуть позже.
Илья в «Альфасинтфарм», оказывается, больше не работает. Он таки женился на своей Валюше, совет им да любовь, а потом слил новому тестю конфиденциальные данные фирмы. Тот хоть и был инвестором нашего фармконцерна, однако свои цели преследовал. Не знаю, как шеф потом оставил Разумовского целым и невредимым. Может, по родственному пожалел. Да и плевать мне, собственно говоря. Сейчас вообще кажется, что этот мужчина был так давно в моей жизни, словно вообще привиделся.
Да, я ужасно устаю. Мало сплю, не успеваю толком нормально поесть. Я не хозяйка с большой буквы и часто заказываю еду, а не готовлю блюда с обложки кулинарных журналов. У меня не хватает времени на маникюр в салоне и спортзал, я не успеваю гладить Захару халаты и даже рубашки. Но он всё равно, придя с работы и закидав в мультиварку продукты для быстрого ужина, берёт на руки Полю или Женю и баюкает их, поёт песни, рассказывает сказки. А потом, когда дети тихо сопят в кроватках, обнимает меня и зарывается носом в волосы, а я упираюсь лбом в его грудь и прикрываю глаза. Да, сейчас нам непросто, но ведь это временно. Мы учимся быть семьёй, учимся подстраиваться друг под друга. И ни о чём не жалеем: ни о той ночи в отеле, ни о принятом решении воспитать Женю.
Мы счастливы, по-настоящему счастливы. А это главное.
Эпилог
— Ярик, успокойся, она же маленькая! — Маша Котовская присаживается перед сыном и берет его маленькие ручки в свои.
Мальчишка обиженно дует губы и складывает руки на груди, а в глазах копятся слёзы. Конечно, он пытается их скрыть и отвернуться. Ему скоро пять, и Кот-младший очень недоволен тем, что полуторагодовалая Полина отняла у него машинку. А до этого конфету. И вообще, эта разбойница вертит старшим другом как только может, а ему обидно вообще-то. Возмутиться стыдно, он ведь тут самый старший, а ещё у Полины есть защитник — старший брат. Ему, правда и двух нет, но зато есть привычка в любой непонятной ситуации вцепляться зубами. Будь то хоть одежда, хоть чья-то плоть. Ну а что, не просто же так полный рот зубов. Такое имущество надо применять.
За детьми приходит няня и аниматор и увлекают в детскую комнату, а Маша подходит ко мне. Они скоро опять помирятся, а потом Поля снова стащит у старшего мальчишки что-нибудь, а он снова нахмурится, но ничего ей не скажет.
— Вика, выглядишь — супер! Я прям себя вспоминаю… Белое платье… красиво, пусть многие считают это устаревшей и ненужной традицией.
— Спасибо, — я мягко обнимаю Машу и улыбаюсь.
Я Зернова уже более полутора лет, но друзья не дали нам забыть обещание обязательно отпраздновать наш с Захаром союз. Да что там друзья, вон тётя Галя едва ли не каждую неделю напоминала.
И вроде бы без церемонии росписи свадебные наряды мне казались неуместными, но потом мы с Захаром решили обвенчаться.
Верчусь перед зеркалом, глядя на себя. Мне нравится моё отражение. Нравится блестящий взгляд Захара, когда он видит меня, подходит и берёт за руку, как трепетно держит, когда идём к алтарю.
Гостей на торжестве немного. Котовские, родители Зернова, моя мама и Катя с мужчиной. Последний факт, однако, всех удивляет. Она представляет его Константином. Высокий, видный, на несколько лет старше неё. Он сдержанно здоровается, поздравляет. Замечаю, что Катя как-то странно смотрит на него в течение вечера, а вот как смотрит он на неё… Как волк на красную шапочку, не иначе. И я сейчас не о детской сказке.
Игорь и Маша предложили провести торжество у них на открытом участке двора. Можно было и в ресторане, но тут для детей комфортнее. Игорь организовал поваров и официантов из своего клуба, но моя мама и тётя Галя посчитали своим долгом их контролировать. Мы мешать им в этом важном деле не стали.
— Потанцуем? — Захар приглашает меня, когда Игорь, едва только солнце садится, включает музыку громче и настраивает свет. Он профессиональный диджей, когда-то играл в популярной музыкальной группе, так что у нас тут точно эксклюзив.
Я вкладываю ладонь в руку мужа, теперь уже не только перед людьми, но и перед Богом, и мы выходим в центр небольшой площадки. Музыка медленная и размеренная, южный летний вечер окутывает теплом, дети играют с аниматором и, подвинувшими его бабушками в детском секторе двора, а я расслабляюсь и кладу голову на плечо Захару.
Моя мечта. Моя тишина. Мой остров счастья.
Доктор, пообещавший то, что я считала невозможным.
Мужчина, показавший, что значит это слово.
Впереди у нас много забот и свершений. Волнения о том, почему Поля задерживается с выпускного и почему Ярик возит её на мотоцикле без шлема. Тревога и боль, когда Женя уезжает на целый год в попытке осознать, что где-то там у него есть ещё одна мать, и радость, когда возвращается и молча обнимает так долго, что спина устаёт стоять. Страх, когда у моего доктора пошатывается здоровье, но всё обходится, стоит мне настоять на снижении нагрузки на работе. Гордость за него, когда в реестре появляется «Клиника планирования семьи доктора Зернова».
Много чего ещё будет в жизни. И хорошего, и тревожного. Но мы справимся, потому что, как сказал Захар, вот, что значит семья.
Моя семья. Наша.
Конец!
