Варя смеется.
— Влюбилась, что ли?
— Нет. Он просто... не знаю, он чем-то отдаленно мне отца напоминает. Тот тоже был такой... уверенный в себе, надежный. Ты не подумай, я не извращенка, они внешне не похожи.
— Я помню, что не похожи. Совсем разные.
— Это на каком-то внутреннем уровне — Данилу доверять хочется. Но у него есть девушка.
— О. Он тебе так и сказал? Или ты сама узнала?!
— Сказал честно перед сексом. Придурок он. Ну и кобель, че уж. Но я ни о чём не жалею.
— Это самое главное. Кстати, завтра свадьба на хуторе. Не хочешь сходить? Любаша утверждает, там народу будет тьма! В том числе и наших из станицы. Никто не поймет, что мы не приглашенные. Поедим, потанцуем, посмотрим на московских подружек нашей блогерши. Ментовской же в командировку на сутки уедет. Маме наврем что-нибудь. Я очень хочу сходить, — говорит она решительно.
Я качаю головой, раздумывая и сомневаясь.
— Ну-у. Можно. Вдруг Данила увижу с его девушкой.
— И что ты сделаешь?
Я улыбаюсь.
— Как что? Оденусь покрасивее и потанцую с другим. Пусть смотрит и облизывается, зная, что больше никогда ко мне не прикоснется. Я его забанила, кстати.
— Понятненько, — тянет сестра. — Тогда мое красное платье возьми. Я в него всё равно нескоро влезу.
— Если только ты настаиваешь... — тяну я в ответ, и мы смеемся.
Глава 26
У нас с Варей мало друзей.
Точнее, как таковых действительно близких людей нет совсем. Есть приятели, одноклассники, знакомые. Я всегда была привязана к сестре, она заменяла мне всех подруг вместе взятых. Из-за отчима-полицейского нас редко звали на тайные тусовки. Да и если звали, то отпроситься было проблематично.
Но кое-какие знакомые, конечно, имеются. Например, Лариса Логинова, Варина бывшая одноклассница. Ее отец в суде работает, их семью уважают, и она одна из немногих, кто не стал высмеивать Варино положение. Старший брат Ларисы трудится в магазине автозапчастей. А еще он вызвался отвезти нас всех на хутор. Проконтролировать ситуацию и через пару часов вернуть домой.
Утром мы высыпаемся как следует. Потом сестра шьет, я помогаю. Вечером Варя долго возится со своими волосами, укладывая. Наконец, мы наносим легкий макияж, одеваемся и отправляемся навстречу приключениям.
— Только не поздно, девочки! — дает напутствие мама.
— Мы до Логиновых и обратно, — отзывается Варя. — Поболтаем немного, давно не виделись.
За двадцать минут пешком доходим до дома помощника судьи, но на пороге нас встречает Лариса в домашней одежде и с мышиным хвостом на затылке.
— Ты в таком виде пойдешь на свадьбу? — спрашиваю я обескураженно.
— Вы с Луны упали, девочки? — Лариса чешет затылок. — Какая свадьба? Там на хуторе такое!
Мы с Варей испуганно переглядываемся.
Пожары! Я ведь знала, сама рассказала Данилу. Но не придала большого значения. Ну поймают нарушителей порядка, скрутят и вернутся к празднику. Разве нет?
— Какое такое? — Варя округляет глаза.
— Заходите, чаю попьем хоть. Расскажу.
— Почему в сети новостей нет? — недоумеваю я, заходя в дом.
Мы здороваемся с ее родителями и поднимаемся на второй этаж в комнату Ларисы. Та закрывает плотно дверь.
Нетерпение давит на нервы.
— Кто бы там осмелился что-то выложить! — тараторит Лариса. — Вчера Кулак молодой парней собрал, спросил, кто заработать хочет. Но предупредил, что дело рискованное. Егор Артёма моего подтянул, тот еще ребят. В общем, много собралось желающих. Но всё тихо, никто ничего не знал. Даже я была не в курсе. Якобы это в рамках подготовки к свадьбе.
— И что потом? — не выдерживает Варя.
— Сейчас уже можно говорить. Хутор поджечь хотели как раз во время утренней регистрации. Поджигатели пришли, а их, оказывается, поджидали наши! Скрутили! Драка была не на жизнь, а на смерть, Артёму пять швов наложили на голову.
— Мамочки мои! Никто не умер? — ахает впечатлительная Варя.
— Вроде нет. Но несколько человек в больнице. Пóтом и кровью отбили хутор. Хотя в одном месте всё же успели поджечь, правда удалось за пару часов потушить. Вызвали ментов из Краснодара. Уже приехали, разбираются.
— Так быстро?
— Все удивлены. Будто заранее их позвали. — Лариса переходит на шепот: — Там скандал такой! Мои на кухне обсуждают весь день, но я по обрывкам разговора поняла, что новый Кулак — крутой дядька.
— Ужас. Так а кто поджигал, выяснили? — спрашиваю я.
— Пока нет. Но короче, — Лариса входит во вкус. — Мой отец же в суде работает. По секрету говорю, только никому. Он рассказывал, что Шубины недооценили наследника Кулака. Думали, он лошара столичный. Как Родион, только еще хуже. А ни фига. Там смысл вот в чём. Кулак восемь лет назад доли выкупал у старика Шубина. А тот возьми да умри в день сделки. И вот теперь непонятно, умер он до того, как бумаги подписал, или после.
— В каком смысле до... — тяну я. — Э-э-э. Земля может быть не кулацкая? Так а подпись Шубина?
— Суд будет решать, не поддельная ли подпись. Если поддельная, то Шубины себе всё заберут просто так. Но это долго и волокитно, а у нового Кулака связи есть. В общем, там ужас что творится, перегрызутся они за эту землю насмерть! Мама так плакала, когда Артём утром уходил, не хотела отпускать. А он типа «надо, и всё».
— Боже. — Варя закрывает руками лицо. — Как Семён и говорил. Война.
— Сторону приходится принимать чью-то. Как бы потом не прилетело за выбор. Страшно, — шепчет Лариса. — Артёма молодой Кулак очаровал чем-то, брат приехал под большим впечатлением. Говорит, надо помочь мужику.
Я чувствую, как у меня холодок по коже прокатывается. Мы с Варей переглядываемся.
— Надо домой тогда идти, — говорит она. — Жаль, что свадьба сорвалась. Получается, и регистрации даже не было?
— Ничего не было. Церемонию до последнего не отменяли, гости на местах, из ЗАГСа наша Матвеева приехала. А молодой Кулак в это время, оказывается, с пацанами в полях засаду устроил. — Лариса вздыхает: — Бедная невеста. Представляю, каково ей было. Столько готовиться, и зря.
— Я бы не расстроилась, — отвечаю. — Это ведь для дела нужно. Больше бы переживала, чтобы с женихом ничего не случилось.
— Добрая ты душа, — смеется Лариса. — А мне платье жалко. И макияж. И прическу.
— Действительно, у нашей блогерши есть сторис до десяти утра, — произносит Варя, уткнувшись в мобильный. — Она показывает, как собирается, красится. А потом всё. Тишина. Я утром глянула, что подготовка к свадьбе идет, а потом перестала следить.
